бога. Это ведь моя прямая обязанность. Да и привязалась я так к Игорьку за эти дни, скучать буду без нашего малыша.
Я обещаю Валентине Сергеевне, что обязательно воспользуюсь ее услугами. Мне и самой до слез не хочется расставаться со старушкой, в чем я сердечно и искренне ее заверяю.
Честно сказать, за эти дни она помогла мне с сыном больше, чем родная мама, которая неохотно сидела с внуком, и лишь в те моменты, когда мне требовалась срочная экстренная помощь. Но при этом так изводила нотациями, что в конце концов я свела обращения к ней к самому минимуму.
Конечно же, мне не сильно хочется возвращаться в ту токсичную обстановку, что ждет нас с сыночком дома, но что поделать, если мне необходимо перевести дух, а главное, очень хочется отстоять крупицы своей независимости.
Я знаю, что должна так поступить, и в долгосрочной перспективе это будет единственно правильным решением.
…
А вечером на мой счет поступает крупная сумма денег. Настолько крупная, что я могла бы снять хороший богатый дом как минимум на целый год.
И следом за этим приходит сообщение от Демьяна.
- Ты ведь не в ладах с матерью. Не стоит трепать нервы ни себе, ни ребенку. Поселитесь, хотя бы, где-нибудь в нормальном месте. И давай без закатывания глаз и игры в принципиальность. Ты же знаешь, что для меня эта сумма ни о чем.
Ну, Демьян, как обычно. Знает, на что давить, и одновременно с этим искушает.
…
В общем, как бы мне ни было сложно принять это решение, тем более имея столь шикарную возможность этого не делать, но на следующий день мы с сыночком возвращаемся домой.
Михаил, под скептическим взглядом матери, выгружает и доносит до комнаты наши вещи. Заставляет на всякий случай забить номер его сотового в контакты, желает удачи, и уезжает.
Я напоминаю себе, что этот дом достался нашей семье от бабушки с дедушкой, а значит, я столь же вправе жить в нем, как и мои родители.
Повыше поднимаю голову, и под комментарии матери, что я дурында и неудачница, крепко прижимая сыночка к груди, направляюсь в свою комнату.
...
Две недели пролетают довольно быстро. По крайней мере быстрее, чем я могла бы предположить. Когда вся нагрузка вновь ложится только на меня, уже привыкшую к помощи няни и удобству стиральной машины, я начинаю быстрее и сильнее уставать и ощущаю постоянный недосып.
Еще у Игорька отчего-то, может от смены обстановки, немного поднимается температура. Но, слаба богу, держится всего лишь один вечер, так что я решаю не вызывать врача, главную сплетницу нашего поселка, которая начнет покачивать головой и цокать языком, ничего не говоря, но явно осуждая мой незапланированный залет.
Два раза за это время я звоню в больницу, где лежит Демьян, чтобы справиться о его состоянии. А на третий медсестра сообщает, что его выписали, точнее он сам ушел, под расписку, приняв ответственность за свое состояние на себя.
- Леонид Петрович только заикнулся о том, чтобы еще недельку-другую, - понижает голос медсестра, - но Демьян Валерьевич…В общем, он так высказался, что доктор сейчас же велел предоставить ему все бумаги.
Что ж…Не скрыть, новость меня сильно обрадовала. С души словно камень тяжелый свалился.
Точнее, произошло это немного раньше, в тот момент, когда я увидела Демьяна стоящим у окна. И все равно настроение взлетело вверх.
Сколько бы раз я ни желала Демьяну провалиться сквозь землю, прямиком в ад, в реальности для меня крайне важно, чтобы он всегда оставался здоров.
…
Третья неделя дома протекает спокойнее, чем первые две.
Матери надоедает без конца ворчать на одну и ту же тему, а я постепенно смиряюсь с отсутствием многих бытовых удобств.
Наш малыш растет, и уже издает гораздо больше звуков, чем генерировал на прошлой неделе. Становится активнее, и вовсю ползает, кряхтя и то и дело тюкаясь носом в пеленку.
Я могла бы бесконечно наблюдать за этими его перемещениями, и подмечать разные детали. Например, его неимоверное упрямство на пути к выбранной цели.
Если Игорька привлечет какая-нибудь игрушка, он не успокоится, пока ее не получит.
Он начинает упорно добиваться ее, ползти к ней, невзирая ни на что, и лишь схватив, испытывает, наконец, удовлетворение. Играет с ней, пока его не привлечет что-нибудь еще.
Также я ввожу прикорм, состоящий из тертого яблока и кабачка, часто созваниваюсь в Валентиной Сергеевной, и обещаю, что скоро мы выберемся в город по магазинам, и обязательно заедем к ней на часок-другой.
...
Сейчас я собираю Игорька на первый дневной сон. Часы неспешной прогулки с коляской по сельской дороге, петляющей вдоль березового леса, одни из моих любимых в выстроенном мной распорядке.
Я бреду, прислушиваясь к пению птиц, и разнообразию самых разных лесных звуков, толкаю коляску перед собой, и думаю, в очередной раз убеждаю себя, что все сделала правильно.
Так и должно, так и нужно. Я ведь не бросила его в критический момент, не отступила, а самоустранилась лишь только тогда, когда убедилась, что с ним все в порядке.
Вместо того, чтобы раствориться в нем без остатка, я сохранила свою личность, свои принципы, свою, если так можно выразиться, индивидуальность.
А Демьян…Если он захочет...Если он действительно захочет…
Уже вторая неделя пошла с тех пор, как его выписали…
Я не знаю, что он делал все эти дни, возможно, занимался восстановлением здоровья, а может, наоборот, ударился в большой загул.
Он не звонил, не писал, и никаким другим способом не давал о себе знать.
Замедляю шаг, потому что замечаю впереди очень красивую, и, несомненно, баснословно дорогую машину из люксовой серии.
Сердце ухает в пятки стремительно.
Потому что я знаю только одного человека, имеющего возможность позволить себе такое авто, и захотевшего приехать в нашу бездорожную глушь.
- Демьян, - срывается с моих губ, а бедное сердечко пропускает удар за ударом.
Не считая всего, связанного со здоровьем Демьяна, так сильно я волновалась лишь раз в жизни. Когда вот также неожиданно Демьян заявился к нам после нашего болезненного расставания.
Я точно так шла с прогулки, только прохладнее было. Мне еще пришлось натянуть на себя свой старенький поношенный плащ, ведь на нормальные наряды мне не хватало финансов.
И вот я неспешно брела, думая о своем, и вдруг вспышка молнии, удар под дых.
Жар во всем теле, и перекрестный огонь наших острых, направленных друг на друга взглядов.
Не знаю, как мне хватило
