— Как?
Джейд рассказала ему о своем плане.
— Я так боялась, что они не попадутся на мою удочку, догадаются, что моя заинтересованность в ферме Паркеров — игра.
— А если бы они не заглотнули наживку?
— Митч оставил мне значительную сумму. Я даже не знала об этом, пока не было обнародовано его завещание. Если бы это не сработало, я бы использовала эти деньги, чтобы самой купить землю Паркеров.
Диллон с досадой покачал головой.
— Ты вытащила меня сюда, заставила обмерить весь участок, как последнего дурака. И все это был спектакль?
— Признаю, что использовала тебя. Прости.
— После того, что Патчетты сделали с тобой, — сказал он, — не нужно объяснять свои мотивы или методы.
— Это моя личная месть. Я не хотела посвящать в это тебя или кого-либо другого больше, чем было необходимо. — Она опять посмотрела вдаль. День был теплый и сырой, хотя лето шло на убыль. Перемены были неизбежны.
— Гэри ненавидел бедность, — сказала Джейд с грустью. — Как свою бедность, так и бедность своей семьи. Он не раз говорил, что когда-нибудь вернется в Пальметто и положит отцу на колени миллион долларов. — Она повернулась к Диллону. Лицо ее светилось радостью. Она протянула руки и взяла его за плечи. — Диллон, я сделала это за него.
Обхватив ее за талию, он встал, увлекая за собой. Губы под густыми усами расплылись в искренней и такой редкой для него улыбке.
— Я думаю, это надо отметить.
Экономка заглянула в комнату, чтобы спросить, когда мистер Айвен и мистер Нил будут ужинать. Нил запустил в нее хрустальным графином с бренди. Она еле успела увернуться, ей хватило ума больше не входить к ним.
В комнате пахло бренди, растекшимся со стены на ковер, но оба слишком много выпили, чтобы обращать на это внимание.
— Вот стерва, — пробормотал Нил, наливая себе еще. — Оно того не стоило. Не так уж с ней было хорошо — она была тогда еще паршивой девственницей. — Он широко развел руки, в одной из которых был стакан. — Больше ничего и не было, ты же знаешь. Тогда Хатч, Ламар и я немного поразвлеклись с ней. Откуда нам было знать, что она это воспримет так серьезно или что ее парень из-за этого повесится?
— Сядь и заткнись! — Рявкнул на него Айвен. Голова его сидела на плечах очень низко, как будто тело засасывало шею. Под мохнатыми бровями светились злобные маленькие глазки. — Ты пьян.
— У меня есть уважительная причина. — Нил, покачиваясь, дошел до кресла отца и навис над ним. — Может ты забыл, папочка, но у нас не осталось даже ночного горшка. Кроме всего прочего, мы заложили и доход по ломбардным кредитам на следующий год.
— И чья же это была блестящая идея?
— Она должна была сработать, — ответил, защищаясь, Нил.
— Так вот, она не сработала.
Их отношения стали такими еще тогда, когда Нил был подростком. Он был нагл и самоуверен, пока не попадал в какую-нибудь неприятность, тогда он бежал к отцу за помощью, и тот выручал его.
— Где же нам достать денег, па, — заныл он. — Чем мы будем платить рабочим? Придется закрыть фабрику.
Айвен посмотрел на сына с нескрываемым презрением.
— Чего ты дергаешься? Скоро у нас совсем не будет рабочих. Они все будут работать на «Текстиль», на Джейд Сперри. Фабрика Патчеттов уйдет в историю.
Избитая физиономия Нила скривилась гримасой отчаяния.
— Не говори так, па.
— Она с самого начала это задумала. Хотела, чтобы мы закрылись, хотела разорить нас. — Айвен смотрел на какую-то точку на противоположной стене с такой яростью, как будто хотел испепелить ее взглядом. — И она этого добилась.
Нил рухнул на диван и прикрыл глаза руками.
— Я не знаю, что значит быть бедным. Я не хочу быть бедным!
— Прекрати ныть, черт подери!
— Конечно, тебе плевать, что случится. Это мне придется ковыряться в этом дерьме, поскольку жить-то мне. Твой врач говорит, что твои сердце и легкие ни к черту не годятся. Так что ты все равно скоро помрешь.
— Я это и без врача знаю. — Однако Айвен не был похож на умирающего. В глазах светился адский огонь. — Но я уверен в одном. Я не умру, пока не расквитаюсь раз и навсегда. Эта паскуда Сперри так просто не отделается. Ни черта! Пусть немного попразднует. Зато мы получим нечто гораздо более важное.
Сразу протрезвев, Нил поставил стакан на кофейный столик.
— Ее сын?
— Ты прав, сынок. Мы, Патчетты, может быть, и ранены, но еще живы. Завтра прямо с утра мы позвоним… Майраджейн Гриффит и пригласим ее сюда.
Диллон возился на дворе с жаровней.
— Очень симпатичная рыбка, — сказал он помогавшему ему Грэму.
— Спасибо, — сказал тот, гордо улыбаясь. — Каждый раз, когда я рыбачу на этом месте, обязательно что-нибудь да поймаю.
— Как дела в школе?
Грэм уже две недели посещал занятия, и до сих пор все было в порядке. Он сказал Диллону:
— Думаю, меня возьмут в футбольную команду. На следующей неделе будет отбор.
— Уже образовалась корочка. — Диллон перевернул рыбу. — Ты не скучаешь по Нью-Йорку?
— Не очень. Мне даже нравится жить в маленьком городе. А вам?
Прежде чем ответить, Диллон бросил взгляд на дом. Грэм тоже посмотрел в ту сторону. Сквозь кухонное окно была видна мама.
— Да, мне здесь нравится, — сказал Диллон, опять возвращаясь к жаровне.
— Что вы будете делать, когда достроите фабрику? Останетесь здесь или поедете еще куда-нибудь? — Поскольку разговор пошел по этому руслу, Грэм был рад возможности спросить Диллона о его будущем. Было бы здорово, если бы его будущее и будущее Диллона каким-то образом совпали.
— До конца строительства еще далеко, — сказал Диллон. — Не один год. А потом я не знаю, что буду делать. Я так далеко не заглядываю.
— Как это?
— Просто ничего хорошего из этого не получается. Из задней двери дома показалась голова Джейд.
— Все уже готово. Мужчины, ждем только вас.
— Уже не ждете. Рыба готова, — откликнулся Диллон. — Грэм, выключи, пожалуйста, газ.
— Конечно. — Мама так некстати перебила их. Ответ Диллона озадачил его, потому что противоречил убеждению матери, что человек должен иметь цель и идти к ней, несмотря на трудности. Кроме того, он хотел убедиться, что Диллон еще долго пробудет здесь, с ними.
— Проверь, чтобы ручка была повернута до конца, — предупредил Диллон.
— Да, обязательно.
Диллон положил жареную рыбу на блюдо и понес через заднее крыльцо на кухню. Джейд открыла дверь, Грэм смотрел, как она понюхала жареную рыбу, наклонившись над тарелкой, и облизнулась, предвкушая божественный вкус. Диллон сказал что-то, что рассмешило ее.
Грэм неожиданно почувствовал, как у него поднимается настроение. Он всегда любил, когда Диллон ужинал с ними. Но сегодня в доме была какая-то особая, праздничная атмосфера. Он не знал, что именно они празднуют, ему было все равно. Было важно, что мама казалась веселой и оживленной, впервые за все время, что они жили здесь. Может быть, она учла то, что он сказал ей недавно о том, что она чересчур напряжена. Сегодня она просто светится от счастья.
