— Флисс сказала, что ты собираешься сделать это на ее вечеринке с убийством, — возбужденно объявила она.
— Она так сказала? — пробормотала Фоби.
— Мне кажется, это великолепная идея, — с энтузиазмом продолжила Саския. — Особенно, если на вечеринку придут все его друзья. Ты сказала, что прошлой ночью ты ходила с ними в клуб?
— Да, но мы не особенно хорошо знакомы.
— Не важно. Если у тебя получится заманить Феликса, то они последуют за ним. Они ходят за ним, как утята. Ты говорила ему о вечеринке?
— Еще нет.
— Пригласи его, когда вы встретитесь в следующий раз. Нужно подумать… Когда будет августовский праздник?
— Через две недели.
Фоби чувствовала себя все хуже и хуже.
— С сегодняшнего дня встречайся с ним как можно чаще, — сказала ей Саския. — Это будет несложно. Я знаю, как ведет себя Феликс, если он кем-то всерьез заинтересовался. Он захочет, чтобы ты всегда была рядом с ним. И тебе следует придумать очень осторожный способ упомянуть, что я тоже буду на вечеринке. Саския сердито посмотрела на нее. — Я не собираюсь пропустить это. Я хочу увидеть, как он будет гореть в аду. Я «буду сидеть на лучшем месте в первом ряду, с вязанием на коленях и фотоаппаратом в руках.
— Да, знаю… Конечно, — слабо сказала Фоби, чувствуя во рту вкус желчи. — Но я не знаю, как сказать ему это, чтобы он ни о чем не догадался.
— Скажи, что я подруга Флисс. Еще лучше, что я до сих пор встречаюсь со Стэном. Я договорюсь с ним.
— Зачем вообще говорить ему об этом?
— Он может сбежать, если появится здесь в пятницу и столкнется нос к носу со мной. Полагаю, лучше его предупредить.
— В таком случае он может совсем не прийти, — справедливо заметила Фоби.
— Посмотрим. — Саския убрала с лица волосы цвета хаки. — Просто скажи, что на вечеринку, возможно, придет одна из его бывших подружек, но ты не помнишь ее имени.
Фоби слишком плохо себя чувствовала, чтобы спорить.
— Вообще-то, я не думаю, что Флисс уже нашла место для проведения вечеринки, — сказала она Саскии, очень стараясь, чтобы в ее голосе прозвучало разочарование.
— Нашла, — спокойно сказала Саския.
— Что?
— Вчера я позвонила вам, чтобы узнать, не вернулась ли ты из Парижа. Мы немного поговорили, и она рассказала мне, что до сих пор не может найти просторный дом в стиле Агаты Кристи. Тогда я предложила ей устроить вечеринку здесь.
— Что? — Фоби изумленно уставилась на нее.
— Нишемы станут владельцами дома первого сентября. Мама с папой планируют съехать до августовского праздника. Это место идеально, — рассмеялась Саския. — Поэтому я предложила Флисс наш дом. Она была вне себя от радости и рассказала, что уже пригласила Манго.
— О боже. — Фоби прислонилась к спинке дивана. — Но он же гей, разве нет?
— По-моему, он спит со всеми. — Саския избегала смотреть ей в глаза.
— Но его не интересует Флисс.
— Не думаю, что он представляет ее в своих тайных фантазиях.
— Она в фантазиях Дилана. — Фоби решила, что больше не стоит скрывать этот факт.
— Дилана Эббота? Моего… то есть друга Феликса?
— Думаю, да. — Лицо Фоби приняло озабоченное выражение. — Только она его совсем не замечает.
Саския села на диван рядом с ней.
— Этот августовский праздник, — медленно сказала она, — будет настоящим минным полем.
Несмотря на невероятную усталость, этой ночью Фоби не могла заснуть.
Устроившись на старом потрепанном диване, она открыла альбом и чуть не подавилась яблоком.
Он был полон снимков Феликса и Саскии, сияющих широкими улыбками с каждого дивана, стула и садовой беседки Дайтона.
Через несколько минут Фоби была вся в слезах. Не думая о том, что она делает, она бросилась к телефону, стоявшему рядом с журналом «Сельская жизнь», и после пары неправильно набранных номеров позвонила в дом на Олбани-Мьюз.
Феликс снял трубку на втором гудке.
— Это я, — выпалила она, заливаясь слезами.
— Я надеялся, что ты позвонишь, — сонно рассмеялся он. — Как ты? Как себя чувствует твоя таинственная подруга?
— Ужасно. — Она очень старалась не всхлипывать.
— Я по тебе скучаю. — Он понизил голос до хрипловатого шепота. — Я думал о тебе целый чертов день. Боже, как бы мне хотелось, чтобы ты сейчас была здесь.
— Правда? — Фоби не удалось сдержать легкий всхлип.
— Да, черт возьми.
Она не могла говорить от волнения.
— Фоби, милая, ты в порядке?
— Не совсем, — всхлипнула она, неожиданно обнаружив, что не может сдерживать слезы, чтобы с достоинством повесить трубку.
— Тише, Фоби… Успокойся, дорогая. — В его голосе звучало сильное беспокойство. — Что случилось, малышка? Это из-за Дэна? Только не говори мне, что ты сейчас с этим проклятым…
— Нет, не из-за Дэна, — рыдала она. — То есть не совсем. Да, черт возьми! Феликс, он при-придет завтра на обед. Со своей женой. Я н-не знаю, что мне делать. Я думаю, с меня хватит. Я хочу все закончить.
Какого черта она ему это говорит, с ужасом подумала она.
Феликс ничего не ответил, и на мгновение Фоби подумала, что он повесил трубку. Она зарылась лицом в бархатный подлокотник дивана и попыталась плакать не очень громко.
— Фоби?
— Ты еще у телефона! — задохнулась она, вытирая мокрые глаза и улыбаясь от облегчения. Слезы высохли так же быстро, как потекли.
— Конечно у телефона, черт возьми! Фоби, я могу не говорить, что тебе делать, так? Я хочу сказать, ты знаешь, что я думаю.
— Знаю. — Она икнула.
— Все зависит от тебя. — Он сделал глубокий вдох и с шумом выпустил воздух.
— Знаю, — повторила она.
— Я люблю тебя.
— Знаю. — Фоби заставила себя повесить трубку.
— А я думала, что ты всегда говоришь: «Нет, дорогой Феликс, ты меня не любишь», — прошипел прерывающийся от слез голос. — Ты проклятая лгунья, Фредди.
В дверях стояла Саския и тряслась от ярости. Ее силуэт был таким же черным, как совесть Фоби. Когда она в слезах бросилась к лестнице, Фоби увидела, что в руке она сжимала портативный телефон. Она поняла, что Саския слышала каждое слово ее разговора с Феликсом.
— С днем рождения, дорогая! — Джин вошла с подносом, на котором были тосты, апельсиновый сок и чай, и поставила его на одеяло Фоби. — Прошу прощения, если от меня пахнет сидром — я не пью тайком, честное слово. Я готовлю обед. Поднос с завтраком для Саскии я оставила перед дверью ее комнаты, как в гостинице. Посмотрим, удастся ли тебе вытащить ее из постели. Пожалуйста, сделай это для меня, Фредди.
— Я постараюсь.
