Фоби закрыла глаза.
— Это он, да? — пробормотал он, переворачивая жесткие страницы и рассматривая снимки с благоговейным ужасом.
— Да.
— Здесь, в этом доме. Он был в этом доме.
— Да.
Дэн задержался на нескольких фотографиях, изучая красивое, улыбающееся лицо.
— Кто эта девушка? — Он посмотрел на Фоби и снова в альбом. — Она немного похожа на тебя — тот же самый цвет волос. Боже, на этом снимке у нее то же самое проклятое платье, что сейчас на тебе.
— Это Саския. — Фоби не могла заставить себя посмотреть на него.
— Саския? — Дэн рассмеялся. — Должно быть, ты… — внезапно он с ужасом уставился на дверь.
Она очень медленно открывалась, как будто кто-то очень робко и осторожно толкал ее.
Дэн съежился на диване. Фоби попыталась броситься к занавескам.
Кто-то тихо заскулил, и в проеме показалась серая лохматая собачья морда, которая задумчиво понюхала воздух.
Как только Дэн и Фоби вздохнули с облегчением, раздался пронзительный голос:
— Дэн? Где ты, черт возьми?
В последнюю секунду Фоби неслышно проскользнула за открытую дверь и возблагодарила Бога за то, что на ней не было туфель.
— Что ты здесь делаешь? — В комнату ворвалась Мицци.
Стараясь не дышать, Фоби прижалась к стене и услышала стук каблуков, приближавшихся к Дэну.
— Я просто осматриваю дом, дорогая, — солгал он с удивительным хладнокровием. Фоби не могла не поразиться его выдержке. Изворотливый гад!..
— Хочешь сказать, прячешься от Тони Ситона. — Мицци раздраженно вздохнула. — Ты мог бы проявить чуть больше интереса к его рассказам. Это семейные фотографии? — Она явно обнаружила альбом. — Мы же не суем нос в личную жизнь наших радушных хозяев? Боже, какой красавец. А это не одна из девочек Ситонов рядом с ним?
— Вот вы где! — послышался протяжный и преувеличенно дружелюбный голос. — Я все думал, куда же ты пропал, Дэн. Вижу, что Мицци тебя выследила.
Фоби посмотрела через дверную щель и увидела на пороге Тони Ситона с бокалом вина и елейной улыбкой на лице.
— Я должна извиниться — вы поймали нас за разглядыванием фотографий вашей великолепной семьи, Тони, — умильно сказала Мицци. — На одном из снимков ты выглядишь потрясающе в своем охотничьем костюме.
— Это одна из твоих замужних дочерей? — спросила Мицци.
— Э-э-э… Нет. — Тони неуклюже откашлялся. — Это Саския со своим женихом в прошлом году. Я…
— Как чудесно! — сентиментально воскликнула она. — Должна сказать, он великолепно выглядит.
— Они расстались, — тихо сказал Тони.
— О, мне так жаль, — извинялась Мицци.
— Не стоит извиняться. Вы этого не знали. Очень неприятная история. Лучше не будем говорить об этом. — Тони заставил себя сердечно рассмеяться. — А теперь давайте пройдем на кухню и снова наполним наши бокалы.
— Что делает эта собака? — засмеялась Мици, стараясь разрядить атмосферу.
Фоби перестала дышать. Ухмыляющийся Лабрадор уткнулся мордой ей под платье, и она едва сдержала крик, когда влажный, холодный нос коснулся кожи. В следующую секунду длинный язык начал облизывать напряженное бедро.
— Наверное, туда закатилась его игрушка, — громко захохотал Тони, благодарный за возможность пошутить. — Сейчас я достану…
— Я сам достану ее! — выпалил Дэн.
Он оттащил Лабрадора за ошейник, пока Мицци и Тони покидали гостиную. Взглянув на Фоби, он сердито нахмурился.
— Потом поговорим.
* * *
Они обедали в саду, собравшись вокруг широкого деревянного стола, от которого пахло компостом и средством для уничтожения сорняков.
— Сегодня у Фредди и Саскии день рождения, — возбужденно сообщила Джин Мицци, не замечая висевшего в воздухе напряжения. — Они дружат с самого детства. Они вместе ходили в школу и до сих пор очень близки.
— Правда? — Мицци вежливо улыбнулась Саскии.
— Мы до сих пор очень дружны. — Саския посмотрела на нее честным взглядом. — Правда, мы перестали вместе воровать в магазинах с тех пор, как Фоби поймали с баночкой крема.
Мицци чуть не подавилась листьями салата, а потом весело рассмеялась, когда сообразила, что это была шутка. Она бросила на Фоби подозрительный взгляд, вспоминая сумасшедшую девушку, которую она видела на прошлой вечеринке Ситонов. Через несколько минут она узнала Фоби.
— Кажется, вы следуете одним и тем же советам по уходу за волосами. — Она потягивала минеральную воду — Когда я вас видела в последний раз, Саския была темноволосой, а Фредди блондинкой.
— Фредди и Саския знают друг друга с рождения, — вмешался Тони. Его подбородок собрался в жирные складки. — Они скорее сестры, чем подруги, и они делятся друг с другом всем. Саския, дорогая, разве это платье не твое?
— Уже нет, — спокойно сказала Саския, наблюдая, как Фоби нервно потянулась к своему бокалу. — Оно мне больше не подходит по размеру, и я отдала его Фредди. Оно прекрасно на ней смотрится. Ты так не считаешь, Дэн?
Фоби сделала такой большой глоток вина, что оно начало выливаться у нее из ноздрей.
— Очень мило. — Дэн откашлялся и послал Фоби самую быструю и мимолетную улыбку, прежде чем снова перевести взгляд на дом, притворяясь очарованным им.
— Тебе не холодно, Фредди? — спросила Мицци, натянуто улыбаясь.
— Нет, Мицци. — Фоби так же натянуто улыбнулась в ответ, вытирая нос салфеткой. — Кажется, здесь проходит теплый воздушный поток.
— Давайте, девочки, пейте, ешьте. Понятия не имею, как молодые девушки живут на листьях салата и одной бутылке минеральной воды в день.
— Они едят мужчин, — с сарказмом пробормотал Дэн.
Продолжая рассматривать дом, он потянулся к своему бокалу, но по ошибке взял бокал Джин, который он осушил одним глотком.
— Наверное. — Джин неловко рассмеялась. Она была слишком вежлива, чтобы указать Дэну на его оплошность. — Они даже делятся друг с другом парнями, не так ли, девочки?
Фоби и Саския с ужасом уставились на нее. Даже Дэн перестал изучать фасад дома.
— Тот классный художник по имени Стэн, о котором недавно рассказывала Портия? — Джин лукаво повысила голос.
Фоби старалась не смотреть на Дэна, которому никак не удавалось проглотить ломтик огурца.
— Фоби порвала с ним, перед тем как уехать за границу, — спокойно объяснила Саския.
— Правда? Ты куда-то уезжала? — Мицци явно понятия не имела, как ей вести себя с Фоби. Она находилась в полной растерянности, вспоминая образ деревенской простушки и видя перед собой великолепную сирену, которая оказывала какое-то странное влияние на ее одержимого фасадом дома мужа.
