Диана засмеялась.
— Я бы не сказала. А сейчас мы почти на австрийской границе. Паспорт у вас под рукой, Виктор?
— Конечно. — Он запустил руку во внутренний карман твидового спортивного пиджака и вытащил паспорт.
— А мой у тебя, — напомнила Франческа, легко тронув плечо Дианы.
Диана кивнула.
— Да, я помню. Документы могут и не потребоваться, но лучше, когда они под рукой.
Она притормозила, когда пограничники приблизились к машине. Увидев выглядывавшую из окна девушку, они улыбнулись, кивнули и помахали ей рукой. Минутой позже машина ехала уже по территории Германии. И снова пограничники, теперь уже немецкие, дружески приветствовали Диану. Они обменялись с ней парой фраз, с безразличным видом перелистали паспорта и сделали разрешающий жест рукой. Шлагбаум был уже поднят.
— Мне показалось, что они не проявили особого интереса к нашим личностям. Это здесь всегда так? — спросил Виктор, когда они отъехали от пограничного поста.
— Вообще-то нет. Но я постоянно езжу в Зальцбург и обратно, и пограничники с немецкой стороны знают меня уже много лет, — пояснила Диана. Она сбавила скорость и обратилась к Виктору: — Посмотрите вокруг. Не правда ли, Бавария прекрасна?
Он с интересом смотрел из окна. По обеим сторонам дороги стояли величественные сосновые леса. Их ветви, покрытые темно-зеленой, казавшейся почти черной, хвоей, сгибались под тяжестью снежных шапок, ослепительно блестевших под ярким солнцем. Леса уходили в бесконечность. Их первозданная красота не была нарушена никакими приметами цивилизации. И над этим великолепием возвышались заснеженные Альпы, уходя вершинами в прозрачное лазурной голубизны небо.
— Просто дух захватывает, — произнес Виктор. — Я не могу дождаться, когда опробую эти склоны. — Он указал руной на горную гряду.
— Я понимаю вас, — ответила Диана. — Франческа сказала мне, что вы отменный горнолыжник.
— То же самое она сказала мне о вас!
— Должна признать, что здесь я буду не из последних, — мгновенно отреагировала девушка. — Раз уж вы опытный лыжник, я решила взять вас на Дженнер завтра. Потом, если вам захочется чего-нибудь новенького, мы можем начать осваивать Россфелд в пятницу. Снег в этом году лежит очень хорошо. Условия для катания просто идеальные. Вы будете довольны отдыхом, Виктор.
— Надеюсь. Я так долго ждал этого праздника!
— Я не думаю, что составлю вам компанию, — сказала Франческа. — По крайней мере, не на Дженнере или Россфелде. Это слишком высоко для меня. По правде сказать, меня в этом году пугают даже склоны для новичков. Может быть, мне вообще следует отказаться от горных лыж?
— Это, наверное, самое разумное решение. Вам не следует подвергать себя излишним нагрузкам после недавней болезни, — предостерег Виктор. — Я думаю, что гораздо разумнее и безопаснее заняться чем-либо более спокойным.
— Я с удовольствием побездельничаю в Шлосс и составлю компанию Кристиану.
— О, это доставит ему величайшее удовольствие, Ческа, — сказала Диана с нежностью в голосе и улыбнулась. Она повернулась к Виктору. — Я слышала, что вы обычно ездите в Клостерс. Здесь склоны не хуже. — Она легко вздохнула и покачала головой. — Когда вы находитесь на высоте шесть тысяч футов, все внизу кажется таким славным, таким игрушечным. А наверху, окруженная такой немыслимой красотой и чистотой, чувствуешь себя ближе к Богу и к истине. Проникаешься совершенно другим мироощущением, начинаешь видеть все вокруг себя более отчетливо. Вы со мной не согласны, Виктор?
Слова Дианы удивили Виктора, хотя он прекрасно понял, что она имела в виду. «А она глубоко чувствующая девушка», — пронеслось у него в голове.
Прежде чем он успел ответить, веселый смех Дианы наполнил маленький салон автомобиля.
— О Господи, у меня это получилось так серьезно! Совсем не соответствует моменту. — Она скосила взгляд на Виктора, улыбнулась и продолжила: — Вчера вечером мы с Ческой решили, что эти несколько дней будут абсолютно беззаботными и веселыми.
— Мне это подходит, — с готовностью согласился Виктор. — Я надеюсь, вы позволите мне пригласить вас всех как-нибудь на ужин… — Он осекся, вспомнив о предупреждении Дианы, что его тут же узнают, и добавил с кривой улыбкой: — Правда, мне, я полагаю, придется не расставаться с лыжной амуницией в целях маскировки.
Девушки засмеялись.
— Интересная мысль! И благодарю вас за любезное приглашение, — сказала Диана — Здесь в округе и в Зальцбурге полно очаровательных старых таверн. Я уверена, что они вам понравятся. Но… ну ладно, посмотрим, — уклончиво закончила она.
Франческа протянула руку и дотронулась до плеча Виктора.
— В конце этой недели у Дианы день рождения. Вечером в четверг намечена небольшая вечеринка. Она была запланирована еще до того, как Диана и Кристиан узнали, что мы приезжаем. Вы не против того, чтобы познакомиться с несколькими их друзьями?
— Я полностью в ваших руках. А идея вечеринки кажется мне просто потрясающей. — Он мысленно отметил, что надо будет поговорить с Франческой о подарке для ее кузины, обеспокоенно подумав, есть ли в городе приличные магазины.
Девушки пустились в оживленную дискуссию по поводу того, кто что наденет на день рождения. Виктор прикурил еще одну сигарету. Его забавляла их обычная женская болтовня, да, впрочем, и весь ход событий. «B этой жизни никогда ничего нельзя предугадать, старик. Никогда и ничего», — сказал он себе.
На некоторое время Виктор погрузился в собственные мысли, а затем внезапно задал себе вопрос, правильно ли он поступил, согласившись на план Дианы. Он не был уверен в этом. Но одна вещь была для него совершенно бесспорна — кузина Франчески была вполне зрелой личностью, тонко и глубоко чувствующей жизнь. Искушенной в самом лучшем смысле этого слова. Несмотря на ее молодость, она, безусловно, успела пережить нечто, заставившее ее глубоко страдать, потому что только личная душевная боль дает человеку ту мудрость, которую Виктор безошибочно определил в Диане. В ее голосе чувствовалась убежденность, когда она говорила о том, сколь ничтожными кажутся обыденные вещи с высоты горы. Бутафорским кажется весь мир — ведь именно это она имела в виду? Почему-то в этот момент ему вспомнилась Франческа. Вот уж в ком не было ничего поддельного и притворного. Она была истинной ценностью. Если бы людей определяли, как некоторые металлы, по степени чистоты, она оказалась бы золотом высшей пробы. «Запретная тема», — тут же напомнил он себе и совершенно неожиданно понял, что не может больше заставлять себя не думать об этой девушке, не может игнорировать тот факт, что его безумно влечет к ней. Он с беспокойством подумал о тех пяти днях, которые ему предстояло провести с ней под одной крышей. «О Господи, — промелькнуло в мозгу, — что же я наделал?»
