Ее гостья потрудилась расчесать волосы, но теперь тяжелые пряди почти полностью закрывали лицо, предлагая постороннему взгляду любоваться лишь кончиком носа и этими ужасными очками.
Руби огорченно вздохнула и решила, что отсутствие у мисс Рэмси вкуса и уважения к моде — не повод портить себе вечер.
Под радостное щебетание Руби Трент проводил дам к тетушкиной машине. В его спортивном автомобиле вряд ли хватило бы места на троих.
Открывая переднюю дверцу, Трент жестом пригласил Рэну садиться. Вовремя сообразив, Рэна уступила место спереди Руби, а сама, не дожидаясь, пока Трент поухаживает за ней, забралась на заднее сиденье и захлопнула дверцу.
Заметив этот маневр, Трент улыбнулся. Затем обошел машину и сел на водительское сиденье. Итак, она разозлилась. Прекрасно!
Оттаивание мисс Рэмси может стать неплохим развлечением.
Кинотеатр был переполнен. Однако им повезло — удалось найти три свободных места в одном ряду. Предполагая, что Трент сначала пропустит дам вперед и только потом сядет сам, Рэна поспешила занять дальнее место.
Ее план сработал, но ненадолго. Когда свет погас и на экране замелькали титры, Трент изъявил желание сходить за прохладительными напитками. Когда он вернулся, то попросил Руби поменяться с ним местами, чтобы все трое могли насладиться купленным им поп-корном. Руби беспрекословно повиновалась, и через мгновение Трент уже сидел рядом с Рэной, тем самым сводя на нет все ее усилия держаться от него подальше.
Раздав прохладительные напитки, Трент вручил Руби коробочку шоколадных конфет и предложил отведать поп-корна.
— Спасибо, дорогой, но я воздержусь. От поп-корна меня пучит.
Рэна едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Вдруг девушка застыла от ужаса — колено соседа плотно прижалось к ее ноге. Широко расставив длинные мускулистые ноги, Трент расположил ведерко с поп-корном между ними, затем склонился к Рэне так близко, что губы коснулись ее уха.
— Угощайтесь, когда пожелаете, — шепнул Трент.
Рэна только презрительно фыркнула в ответ и уставилась на экран. Хватит того, что он трется об нее своим коленом и локтем прижимает ее руку!
Рэна не скрывала, что возмущена его поведением. Впрочем, самому Тренту было на это наплевать. Когда Рэна отодвигалась, его нога следовала за ней. Своим локтем Трент совсем оттеснил локоть Рэны. Пытаться высвободиться казалось занятием неблагодарным: пришлось бы шуметь и толкаться, поэтому девушка отказалась от этой затеи. К тому же ей совсем не хотелось, чтобы Трент догадывался, какие эмоции вызывают у нее прикосновения его стальных мускулов.
— Должно быть, через ваши очки Клинт Иствуд выглядит болезненно-бледным, — послышался шепот, от которого по спине забегали мурашки.
— Нет, с ним все в порядке.
— Почему вы не снимете очки?
— Без них я ничего не увижу.
— По-моему, стекла ваших очков не такие уж толстые. Вы уверены, что не хотите от них избавиться?
— Уверена.
На самом деле это были самые обычные солнцезащитные очки. Рэна не снимала их только потому, что даже без макияжа блеск ее глаз наверняка привлек бы внимание.
— Почему вы не берете поп-корн?
— Спасибо, но…
Трент придвинулся еще поближе.
— Я даже купил салфетки… на тот случай, если вам не захочется, чтобы я слизал крошки с ваших пальцев.
— Замолчите!!!
— Тс-с, тише, — зашипели на них сразу из нескольких рядов.
Руби выпрямилась и с укором посмотрела в сторону нарушителей порядка.
— Ведите себя прилично, — чуть слышно сказала она и снова уставилась на экран.
— Вот видите, что вы наделали, — проворчал Трент. — Из-за вас нам обоим попало.
— Из-за меня? Начнем с того, что именно из-за вас я очутилась в этом дурацком кинотеатре. А в какое положение вы поставили меня в присутствии Руби? Вы все специально подстроили так, чтобы я не смогла отказаться. Теперь, когда вы добились того, чего хотели, можете хотя бы не мешать мне смотреть фильм?
— А вам действительно хочется его смотреть?
— Для этого ведь и ходят в кинотеатр, не так ли?
— Вы знаете, было бы скучно, если бы кинотеатры предназначались только для этого.
— А для чего же еще?
— Для того чтобы в темноте заниматься недозволенным. Для тайных свиданий. Мы с вами, к примеру, могли бы спрятаться на верхнем ряду и упасть в объятия друг друга.
От такой наглости Рэна потеряла дар речи. Она повернулась и молча уставилась на соседа. Лицо Трента в полутемном кинозале казалось загадочным. Не отрываясь он смотрел на Рэну. Обольстительная улыбка, приподнятая бровь говорили об одном — высказанное невзначай замечание следовало рассматривать как предложение.
— Как вам нравится эта мысль, мисс Рэмси?
Если до этого момента Рэна просто недолюбливала Трента Гемблина, то теперь она его возненавидела лютой ненавистью.
Резко выдернув руку, зажатую между его локтем и спинкой кресла, и отодвинувшись, насколько это было возможно, Рэна сосредоточилась на фильме.
Трент был в общем-то не дурак и оставил девушку в покое. До конца фильма он не проронил ни слова, только насупившись хрустел поп-корном.
По окончании сеанса Трент торжественно проследовал за своими дамами на автостоянку. Переполненная впечатлениями, Руби громко разбирала сюжет картины, вспоминая мельчайшие подробности драк и каждую волнующую деталь любовной сцены. В промежутках она снова и снова восхищалась привлекательностью главного героя.
Рэна не разделяла ее восторгов. Сидя на заднем сиденье, она мечтала, чтобы этот вечер поскорее завершился. Едва переступив порог дома, Рэна сдержанно попрощалась:
— Спасибо за прекрасный вечер, мистер Гемблин. Спокойной ночи. Руби.
— Неужели вы нас уже покидаете? Я так надеялась, что мы еще выпьем чая, — огорченно сказала Руби, которой, очевидно, хотелось закончить обсуждение фильма.
— Простите, но я очень устала. До завтра.
Прошедший день принес Рэне одни расстройства. А еще этот поход в кино, вымотавший ее как физически, так и морально. Даже зайдя к себе в комнату и закрыв дверь, Рэна все еще не могла успокоиться, вспоминая нахальство Трента. «Да как он посмел!"
В эту минуту в дверь постучали. Рэна открыла. Как она и предполагала, на пороге стоял Трент.
— Я вас обидел? Может, сказал что-то не так? — прислонясь к дверному косяку, спросил он.
— Дело не в том, что и как вы сказали, а в том, какой вы вообще, — скрестив руки на груди, ответила Рэна.
— Умоляю вас, скажите, какой же я?
— Вы — тщеславный, избалованный, до невозможности эгоистичный, распущенный, самовлюбленный, хамоватый жеребец.
