Да, Соня почему-то была уверена, что чудовище, до сих пор иногда возвращавшееся к ней в сновидениях, больше не явится. Оно стало жалким и слабым, бессильным. А то, что больше не пугает в реальности, не может терзать и во сне.
Теперь она сможет открыто смотреть на мир. Не прятать глаза от прохожих из страха увидеть в толпе лицо мучителя. Не ёжиться под чужими взглядами из-за иррационального опасения, что кому-то известно о её несчастье и она снова услышит, что виновата сама. Теперь она по-настоящему свободна от прошлого.
Но неужели некоторую боль действительно можно смыть только кровью? Кровью врага и мучителя?
Соня раньше не подозревала, что чьи-то – пусть даже виновника её страданий – мучения могут принести ей покой. Но сейчас она точно знала, что если бы вдруг у неё появилась возможность повернуть время вспять и избавить отчима от беды, она бы пальцем не шевельнула.
Собственные чувства пугали. Это ведь всё… неправильно?
- Мясо передержала, - послышался за спиной спокойный ровный голос. – И это мягко говоря…
Она вздрогнула, резко обернулась. Молотов невозмутимо хозяйничал у плиты – выключил конфорку, снял сковороду с горячей поверхности. Подняв крышку, с сомнением посмотрел на содержимое, даже перевернул щипцами. Поморщился и, коротко вздохнув, опрокинул всё в мусорное ведро.
Чёрт, она ведь совсем забыла про эти несчастные стейки! И даже запаха гари не услышала… Это сколько же она простояла, как соляной столб, перед телевизором, что мясо не просто нормально прожарилось, но и подгорело?!
Мало того, что не успела скрыться у себя в комнате, как собиралась, так ещё и испортила ужин. Наверняка Молотов сейчас разозлится и… Соне даже думать не хотелось, как он может на ней отыграться.
- Простите… - она наконец опомнилась, попыталась стряхнуть оцепенение, хотя мысли всё равно продолжали крутиться вокруг ошарашивающего, неожиданного, жуткого события. – В холодильнике ещё есть размороженное… Я сейчас! Я снова сделаю, это очень быстро, надо совсем немного подождать… Простите…
- Делай, - без видимого раздражения кивнул Молотов. – И заканчивай причитать так, будто произошла катастрофа. Я подожду.
Обыденный тон подействовал, как холодный душ. Она наконец вернулась в реальность, смогла сосредоточиться. Вот только Молотов, похоже, намеревался ждать прямо на кухне. Устроился за столом, не сводя с неё взгляда. Это немало выбивало из колеи.
Вдруг Соню пронзила догадка. В памяти всплыл вчерашний разговор, расспросы Молотова, и затем – сегодняшнее происшествие. Это ведь не могло быть случайностью? Точнее, могло, но…
- Спрашивай, - неожиданно произнёс Молотов.
Соня растерянно моргнула. О чём он? Разве она начинала что-то говорить?
- У тебя на лице написано, что ты хочешь о чём-то узнать. Спрашивай.
- Вы… - она запнулась, не зная, как сформулировать. – Вы были… в квартире моих родителей?
- А, - Молотов бросил короткий взгляд в сторону работающего телевизора, потом на плиту и снова остановился на ней. – Вот оно что. Уже успели. Какое, однако, примечательное оказалось событие, надо же… Да, это я там был.
Соня поспешно отвернулась к плите, с усиленным вниманием занялась стейками. Нет, она не была потрясена признанием – сама ведь заподозрила такой вариант, хотя и не могла найти ему никакого разумного объяснения. Но она лишь в последний момент спохватилась и прикусила язык, чтобы не выпалить в ответ «Спасибо»…
Но за такое ведь не благодарят! Это ненормально и тоже совершенно неправильно. Аморально!
И всё же что-то сказать было нужно. Соня не знала, ждёт ли Молотов от неё каких-то фраз, но самой было неуютно молчать, чувствуя, как он неотрывно за ней наблюдает.
- Вы… У вас не будет неприятностей?
Он улыбнулся. Искренне, как-то весело… и одобрительно. Словно до этого оценивал её реакцию, и та ему понравилась.
- Не будет. И у тебя не будет. Можешь не беспокоиться.
Соня кивнула, не желая больше развивать тему. Странно, но тревога и неловкость, неизменно терзавшие её в присутствии хозяина дома, на время отступили. Впрочем, лишь до тех пор, пока он не поднялся с места, оказываясь у неё за спиной.
Инстинкты сработали быстрее разума. Молотов поднял руку, и Соня отшатнулась, торопливо отступила в сторону. И только потом поняла, что он всего лишь тянулся к шкафчику с посудой.
- Раз уж я здесь и должен ждать, то помогу накрыть на стол, - спокойно прокомментировал он свои действия. Конечно же, её манёвр не мог остаться незамеченным.
Однако вместо того чтобы продолжить поиск посуды, мужчина повернулся к ней. Соня непроизвольно отступила и остановилась только когда наткнулась на стол. Он остановился в одном небольшом шаге от неё. Слишком близко, но хотя бы пути к отступлению не блокировал.
- Соня, если я пообещаю, что ничего с тобой не сделаю без твоего желания, ты перестанешь от меня шарахаться?
Вопрос был неожиданным. Настолько, что Соня сначала задумалась, правильно ли она поняла. А потом испугалась, что это какая-то игра, притворство или ловушка.
Молотов ждал. Изучал её снова потемневшим – как вчера – взглядом, и молчал.
Соня внезапно подумала, что от его манеры смотреть не становится противно. Не по себе – это да, но не противно. Легко было догадаться, о чём он сейчас думает, но тем не менее взгляд не становился масляным, сальным. Не было ощущения, что от него на коже остаются незримые, но ядовитые следы, склизкие, будто по ней улитка проползла. Не хотелось отряхнуться.
В глазах Молотова бушевал жар. Неприкрытый голод и любование. Такое, что даже всё понимая, невозможно было хотя бы на мгновение не почувствовать себя бесценным сокровищем, предназначенным не для минутной утехи, а являющимся заветной мечтой.
Соня прерывисто вздохнула, наряду с испугом ощутив странное, незнакомое волнение. Нить диалога совершенно выскочила из головы. Кажется, кто-то из них что-то спрашивал, и теперь она должна была или ответить, или получить ответ.
Прикосновение – лёгкое, осторожное, но всё же чужое прикосновение – отрезвило. Напряжение, постоянное ожидание подвоха и опасности вернулось. Молотов провёл рукой по её скуле, заправил за ухо выбившуюся прядь, задержал ладонь на щеке… Соня резко вспомнила, о чём же шла речь.
- Вы же только что обещали…
- Разве? – он чуть улыбнулся, но позволил ей отстраниться. – Я только задал вопрос. А ты так и не ответила.
- Я… Да, хорошо, - без особой уверенности пробормотала она, мысленно всё же не отказываясь от намерения по возможности держаться от хозяина дома подальше. – Я постараюсь.
- Тогда считай, договорились. А мясо снова передержала.
Соня раздосадованно охнула, но Молотов только махнул рукой.
- В этот раз не страшно. Сойдёт.
Глава 11
Девчонка никак не шла из головы. Наверное, это и называют синдромом незавершённого действия. Вот если бы он сразу получил, что хотел, уже наверняка и не вспомнил бы эту куколку. А так… Чёрт знает что!
Самое отвратительное, что Глеб до сих пор не мог определиться, как быть дальше. Девочка уже почти месяц жила в его доме, а он до сих пор и не заполучил её к себе в постель, и не отказался окончательно от этой идеи.
Точнее, хотел было отказаться. Решил, пусть остаётся в том качестве, которое он ей официально и озвучил с самого начала. Но…
Стоило только принять решение, как девчонка изменилась. Перестала дичиться, как поначалу, перестала от него прятаться. То ли общая тайна сблизила, то ли его обещание. Как бы то ни было, она стала гораздо спокойнее. Свободней. Беззаботней.
Не замирала затравленно, если они вдруг ненадолго оставались наедине. Не отказывалась от ужинов и завтраков, лишь бы с ним не пересечься. Иногда даже улыбалась в ответ на шутки, а в присутствии его матушки и вовсе успокаивалась и свободно поддерживала разговор.
Это сработало как сигнал. Как призыв не отступать. Глеб знал, что она не подразумевает ничего подобного, но разве можно было устоять, когда кампания вдруг перестала выглядеть безнадёжной?
