— Не превратимся, — заверила я свекровь, вяло ковыряясь в тарелке. Аппетит в последние пару дней был ни к черту.
— А твое чудесное жаркое? Я бы за такое душу продала, — прикрыв глаза, призналась Ольга Станиславовна.
Меня замутило. Одно дело — готовить, а другое — представлять, что я ем жаркое… Странно. Может, я чем-то отравилась?
— Всем физкульт-привет, — поздоровался Никита, появившийся в столовой так неожиданно, что я вздрогнула.
Он подошел ко мне, привычно-обыденно поцеловал в висок и, устроившись за столом, кивнул на пирог.
— Положишь мне?
Ник был в хорошем расположении духа, что в последнее время являлось редкостью, и я решила, что именно сегодня стоит поговорить о весьма серьезном событии. О нашем переезде.
— Конечно, — ответила мужу, поднявшись из-за стола. — Как дела на работе?
— Просто прекрасно, — растянул губы в улыбке Ник. — Даже не помню, когда было настолько хорошо.
Он взял тарелку с пирогом, которую я ему протянула и принялся за еду.
— Ладно, я не буду вам мешать, — проговорила свекровь, поднимаясь на ноги. — Спасибо, Мирочка. Твой пирог — просто фантастика.
Она вышла, а я устроилась поближе к мужу. Некоторое время наблюдала за тем, как он ест, после чего невзначай спросила:
— Вкусно?
— Очень, — ответил Никита.
— Я уже совсем обосновалась на кухне. Повар смотрит на меня так, как будто хочет придушить, — пошутила с коротким смешком.
— Ну вот еще. Ты здесь хозяйка, так что пусть оставит свои влажные мечты в твою сторону.
Вот… вот, что могло стать идеальным началом для нашего разговора о переезде. Только как решиться на него, зная, что он может закончиться скандалом?
— На своей собственной кухне я бы чувствовала себя хозяйкой на все сто, — произнесла я как можно спокойнее, все же осмелившись начать беседу.
— И будешь, — подмигнул мне Никита. — Если сейчас одно дело выгорит, через пару лет построим себе дом мечты.
— Через пару лет?
— Да. Как я и говорил, в нашем доме все должно быть по высшему разряду. А на это нужно время. Ну, и финансы разумеется.
— Но…
Я прикусила губу, размышляя о том, стоит ли заговаривать на тему, которую озвучил не так давно Виктор Сергеевич. По сути, к той недвижимости, что имелась у мужа, я не имела никакого отношения. И как он мог отреагировать на мое желание поселиться в ней — не знала.
— Но мы пока можем пожить вдвоем в твоей квартире.
Я произнесла эти слова, а у самой ощущение внутри родилось, будто в пропасть прыгаю, очертя голову. Нет… Так не должно быть, черт бы все подрал! Нельзя бояться произнести лишнюю фразу, когда говоришь с собственным мужем!
— В моей квартире?
Ник мгновенно превратился в незнакомца. На лице застыла восковая маска, на скулах — заиграли желваки.
— Да. Твой отец сказал, что у тебя есть квартира. И дом, но, наверно, из дома будет далеко ездить на рабо…
— Никаких переездов, Мира.
Он отчеканил эти три слова таким тоном, как будто желал, чтобы каждая буква впилась в мою кожу ледяными иглами. Я даже вздрогнула и поежилась.
— Я сказал, что мы переедем в наш дом, значит, мы переедем в наш дом, — сделав ударение на слове «наш», добавил муж. — И больше не заводи со мной таких разговоров.
— Но твой папа сказал, что целиком и полностью за то, чтобы мы переехали, — предприняла я последнюю попытку добиться желаемого.
— Мне плевать, кто и что там сказал. — Ник с силой бросил вилку и она со звоном ударилась о тарелку. — Спасибо за ужин. Я к себе.
Он поднялся и вышел из столовой, чеканя каждый шаг. А я осталась одна с ужасающим чувством какой-то безграничной усталости и пустоты. И желанием в очередной раз пойти и прорыдаться.
Я сидела на постели и бездумно вертела в руках телефон. Мысли переключились на Сашу, хотя, я очень старалась о нем не думать. С того ужина, который инициировал Никита, мы виделись лишь мельком пару раз. С Наташкой, кстати, тоже почти не общались, и я отчаянно гнала от себя мысли о том, что они с Алексом приятно проводят время вдвоем. И сама не могла понять, почему так остро на это реагирую в душе. Возможно, всему виной был тот поцелуй… когда я вдруг почувствовала то, чего не ощущала ни с одним мужчиной. Даже с мужем.
Телефон вдруг разразился мелодией входящего вызова. На ловца и зверь, как говорится, — подумала я, взглянув на экран. Звонила Наташка.
— Да? — ответила подруге, и та в ответ разразилась тирадой, из которой я мало что могла понять. — Так-так, стоп! — взмолилась я, когда щебетание Наташи продлилось с минуту. — Ничего не поняла… Какая вечеринка?
— Да у Костика, ну говорю же! Приезжайте с Ником! Будет весело.
Я хмыкнула и сжала переносицу пальцами. Костик, друзья, вечеринки… все это казалось принадлежащим совсем другой жизни. Не моей.
— Никита на работе допоздна. Приедет уставший, — ответила Наташе.
Хотя, даже если бы приехал не уставший, вряд ли был бы в восторге от такого приглашения.
— Ну тогда давай к нам одна. Чего дома-то киснуть?
— Хм.
На языке вертелся вопрос — уж не будет ли присутствовать на этой вечеринке брат Ника? Но задавать его напрямую было слишком рискованно.
— А ты? Одна будешь? — все же уточнила у подруги.
— Ну, естественно. С кем же мне еще быть, — фыркнула Наташа. — Так что? Приедешь?
Всего на мгновение я представила, что соглашусь. Ник вряд ли будет против — ему в последнее время до меня не было никакого дела. Но и я сама чувствовала себя настолько разбитой, что танцы и гулянки — последнее, о чем хотелось сейчас думать.
— Наверно, нет, Наташ. Мне что-то нездоровится в последнее время, — призналась я.
— Приболела? Сейчас вирус какой-то ходит непонятный.
— Да не знаю. Тошнит, спать хочется. В старуху превращаюсь, — невесело пошутила в ответ.
— Так-так.
Наташа замолчала, и я уже подумала, что она завершит беседу, когда подруга ошарашила вопросом:
— А «эти дела» давно были?
Я почувствовала, как сердце сначала пропустило несколько ударов, а потом забилось с такой силой, что у меня возникло ощущение, будто оно разрослось до размеров вселенной. Беременность, на которую, видимо, намекала Наташа, было последним, о чем я думала. Потому что те две ночи, что мы провели с Ником, тоже словно бы случились не со мной.
— Давно… задержка больше недели уже, — вспомнила я, взглянув на календарь.
— Ясно-понятно. Жди меня. Буду через час. Привезу тесты, — отрапортовала подруга.
И все, на что меня хватило — это тупо спросить:
— А вечеринка?
На это Наташа уверенно ответила:
— К черту разгуляево. Я еду!
Три теста и на всех — две полоски. И читающая мне выдержки из интернета подруга. О том, что вероятность погрешности таких тестов — минимальна. О том, что нужно все равно как можно раньше показаться врачу, который наверняка подтвердит беременность. Все остальное — как будто в вакууме.
— Эй… Мир, ты чего? — позвала меня Наташа, и я встрепенулась.
— Нет, ничего. Просто задумалась.
— Ммм, что-то ты вроде как не очень рада, — протянула подруга. — Вы с Ником пока не собирались детей заводить?
Мы с Ником вообще не обсуждали это… Кроме того раза, когда муж дал мне четко понять: обзаводиться наследниками он планирует позже.
— Ну… скажем так — специально над детьми мы не работали.
— Понятно. Но он явно же будет рад! Ребенок от любимой жены. А может, и два! — Наташа улыбнулась, и я не сдержалась — тоже расплылась в улыбке.
— Да, может и два, — кивнула в ответ.
— Или не хочешь оставлять?
— С ума сошла?
Я даже поежилась, когда услышала этот вопрос. Мыслей о том, чтобы избавить от собственного ребенка, у меня не возникало даже до того, как узнала о беременности. Женщины ведь о таком задумываются. А теперь помыслов о подобном не было и подавно.
— Ну, не кипятись. Действительно глупость спросила.
Наташа начала копаться в телефоне, я же подошла к зеркалу и, повернувшись боком, посмотрела на свое отражение. Представила себя с животом, и мне понравилось то, что нарисовалось в фантазиях.
