– Поможет от комаров, – подмигивает он и склоняется к уху: – Кажется, мышка, ты очаровала здесь каждого.
«А тебя?» – так и хочет сорваться вопрос с языка, но я закусываю нижнюю губу и, чувствуя жар у щёк, благодарю его за кофту. Рома лишь усмехается и занимает своё прежнее место, а я занимаю своё. Мне тут же вручают стакан. Долго смотрю в него, пытаясь прийти в себя, но через минуту ощущаю на себе чей-то пристальный взгляд. Поднимаю глаза ровно в тот момент, когда Аня с недовольной миной на лице встаёт с места и начинает улыбаться всем, кроме меня, естественно:
– Играем? Правда или действие. Кто «за»?
Большинство кричит «за».
– Но есть условие, – продолжает Аня. – Играют все или никто. Чтобы обидно никому не было, – строит невинные глаза в конце.
Ох, это одновременно веселая и опасная игра…
Пока Зар громогласно заявляет, что играть конечно же будут всё, а если кто-то трусит, то силой его здесь никто не держит, Рома опускается с перил, усаживаясь рядом и заглядывает мне в глаза:
– Хочешь, я провожу тебя домой?
– А сам вернёшься сюда? – чувствую я неладное.
– Ну да, – пожимает он плечами.
Ну точно. Меня спроваживают. Интересно почему?
– Тогда нет. Я хочу остаться, – выдыхаю я, стараясь не показывать обиду.
– Уверена? Ты же дрожишь от страха. Весь вечер от него дрожишь.
– Пусть, – упрямо поджимаю я губы, – но я не хочу уходить…
Рома пронзительно смотрит мне в глаза несколько секунд, словно изучает диковинку, а затем серьёзно, как никогда прежде, говорит:
– Тогда договоримся, Ксю. Это всего лишь игра. Ты вообще здесь никому и ничего не должна, запомнила?
– Запомнила, – вновь выдыхаю я от напряжения, сгустившегося между нами.
– И можешь не пить, если не хочешь, – обхватывает он стенки моего стакана пальцами, задевая мои.
– Не хочу…
– Ну и отлично, – улыбнувшись, отставляет он стакан на лавку рядом, а затем… затем обнимает меня одной рукой, придвинувшись ко мне ближе! – Ты же не против? – шепчет он в мои волосы у виска.
В горле мгновенно пересыхает, и, сглотнув сухость, я качаю головой. Я совсем-совсем не против. Правда, это не мешает мне нервничать.
– Та-а-ак, – шутливо-угрожающе тянет Зар, обратив на нас внимание, но вдруг тушуется и вздыхает, присаживаясь на лавку там, где стоял: – Понял, не дурак.
Я поднимаю глаза на Рому, но он лишь криво мне улыбается, а Миша начитает смеяться:
– А Ромео-то наконец заявил права!
– Вы достали вертеться вокруг неё! – взрывается Аня. – Играем! Кто начнёт?
– Не кипятись, наша девочка, – улыбаясь, хватает её за кисть Вова и усаживает себе на колени, обняв. – Я начну. Рыжий, правда или действие?
– Действие.
Под смех всех остальных Вова заставляет Олега выпить два стакана пива подряд, не уронив и капли. Затем Рыжий заставляет Мишу пробежаться вокруг здания детского садика. Вернувшись запыхавшимся, но весёлым, Михаил выясняет у Марии, так как она выбрала правду, что та какое-то время действительно была в него влюблена – полчаса, не больше. Затем, кажется, Стас отжимается десять раз. Очень долго. Григория, который выбирает правду, просят рассказать о самом постыдном поступке. Этим поступком оказывается неспособность сдержать газы на первом свидании с какой-то девчонкой. Ане достаётся действие, поцеловать его в щёку. А та выбирает своей жертвой… Нет, не меня, чего я опасливо ожидала. Рому.
– Правда, – дергает он одним плечом.
– Что ты думаешь о любви и тех, кто её ищет?
Какой интересный вопрос. Я поднимаю глаза на Рому, а тот как-то странно и долго смотрит на Анну. Затем, подняв глаза вверх, хмыкает и всё же отвечает:
– Любовь – это удел слабых, и ищут её только глупцы.
– Цитата из ВКонтакта? – ржёт Зар. – Нехило тебя накрыло, друг.
Ромы нет в ВКонтакте, его нет ни в одной социальной сети. Я проверяла. Это его слова. Он так думает.
Почувствовав, как грудь царапает чувство грусти, я отвожу глаза от лица Ромы и замечаю, как Аня делает тоже самое с довольной улыбкой на губах. Она знала об этом. Знала и хотела, чтобы Рома сказал, а я услышала. Что это означает? То, что она считает, что у меня все шансы ему нравиться? И таким образом она закатывает мою губу? Что ж, если её стрела и не ударила прямо в цель, то прошла очень близко от неё. Вот же стерва.
– Зар? – продолжает игру Рома.
– Действие, конечно! – вскакивает он с места и начинает бить воздух кулаками, словно готовясь к бою.
– Простой на руках минуту.
Зар фыркает и тут же «ныряет» вниз, но слишком прытко, потому сразу же начинает заваливаться на спину и в итоге с глухим звуком падает. Я пугаюсь, что ему может быть больно, а он конечно же начинает ржать. Как и все остальные. Меня тоже отпускает, и я облегчённо улыбаюсь.
Через полминуты парень, которого, очевидно, не сломать и ничем не взять, встаёт на ноги, потирая ушибленный локоть:
– Моя очередь, – широко улыбается он, обводя всех глазами. – Анька!
– Очень неожиданно! – наигранно смеётся она. – Действие, мой дорогой!
– Хочу моральную компенсацию, – хитро лыбится тот. – Поцелуй. В губы.
Аня вновь выглядит довольной и, бросив на меня короткий взгляд, встаёт с колен Вовы, подходит к Зару, обхватывает его скулы и смачно, со звуком «муа» быстро его целует. Затем смеется вместе с ним, закинув руку на его шею и уже прямо смотрит на меня…
– Белова, правда или действие?
Пусть я ожидала этого вопроса, но всё равно вздрагиваю и чувствую, как пальцы Ромы на моём плече сжимаются чуть сильней, а его лоб упирается в мою макушку. Тоже ожидает от неё подлость? Думаю, она одинаково подготовлена к любому из двух предоставленных мне вариантов. И какое из этих зол меньше?
– Действие, – решаюсь я, выдохнув тихо.
– Отличный выбор! Наши мальчики заскучали – устроим им шоу? – плотоядно улыбаясь, Аня подходит к колонке и выбирает медленную песню. От дурного предчувствия у меня потеют ладони
