замолкаю, увидев Калеба, садящегося за наш столик. Он это делает так непринужденно, я бы даже сказала элегантно. Черный стаканчик с фирменным значком «Старбакса», который он держит в руках, контрастирует с манжетами черной рубашки, выглядывающих из-под серого свитера. В отличие от Райана, Калеб гладко выбрит, он собран и свеж, каштановые волосы уложены так, будто он только что приехал от стилиста.
Что этот ходячий Гарвард здесь делает?
– Привет, – с улыбкой он сначала смотрит на меня, затем на Райана.
Райан протягивает ему руку, и они стукаются кулаками.
– Привет, – наконец выдавливаю я.
Растерянность мне не свойственна. Да и застенчивость тоже. Я понятия не имею, почему веду себя как Белла, залипшая на Эдварда на уроке биологии. Наверное, у меня такое же каменное лицо и приоткрытый рот.
– Есть планы на сегодняшний вечер? – спрашивает Калеб, взглянув на свои часы.
Ну конечно, у него есть дорогие часы. С этим свитером, который наверняка стоит дороже, чем мой «Шевроле», нельзя не надеть часы.
Боже, звучит так, будто я завидую и осуждаю. Нет, это не так. Наоборот мне кажется круто, когда человек может себе позволить дорогие вещи. Мы все живем по возможностям.
Райан пожимает плечами.
– Не знаю, мы просто пьем кофе и болтаем. Что еще делать вечером в среду? – саркастично добавляет он.
Калеб пробегается по мне быстрым взглядом, слегка улыбнувшись. Эту улыбку можно спутать с надменностью. А может я и путаю, я ведь совсем его не знаю.
Но что-то меня волнует. Что-то причиняет дискомфорт. Может то, что он не назвал меня пчелкой, как в прошлый раз? А ведь я запомнила и мне даже это понравилось. Да, определенно есть изменения в этом парне. В тот вечер, когда мы познакомились, он вел себя по-другому. Да был занудлив, но какой-то беззаботный. Мне даже показалось, что он флиртовал со мной. А сейчас он более сдержан. Наверняка, всему виной алкоголь. Как бы круто он не выглядел, это не значит, что парень не пьет.
Спустя несколько минут их разговора, в который я никак не вписываюсь, я начинаю ерзать на месте и злиться. Во мне просыпаюсь я, черт возьми.
– Мне конечно очень с вами весело, но думаю мне пора.
Калеб и Райан замолкают и смотрят на меня. На лице второго появляется виноватое выражение.
– Никки, прости. Эм… так что, есть еще какие новости?
Моя дешевая демонстрация возымела действие. Калеб смотрит, не отрываясь уже несколько секунд. Я стараюсь взять себя в руки. Нет девочка, ну нельзя же так реагировать на парней. Я не чертова Белла, а он не чертов Эдвард. Господи, и почему уже второй раз на ум приходит такое сравнение?
– У меня есть предложение, – произносит Калеб.
Мы с Райаном с любопытством смотрим на него. Калеб наклоняется к своему пальто, чтобы вынуть из широкого кармана что-то похожее на билеты.
– «Пингвины» сегодня играют с «Нью-Джерси».
У меня округляются глаза. Я и не скрываю своего восторга и удивления одновременно.
– Ты серьезно?
Калеб тоже заметно удивлен. Он внимательно смотрит на меня.
– Ты любишь хоккей?
Я открываю рот, чтобы ответить, но Райан меня опережает:
– Скорее хоккеистов.
Схватив салфетку, я комкаю ее и бросаю ему в лицо.
– Не говори ерунды. Ты прекрасно знаешь, что мы с папой всю жизнь болеем за «Пингвинов».
И это чистая правда. Сколько себя помню каждый раз, когда играли «Питтсбург Пингвинз» мы с папой договаривались заранее, что приготовим на перекус во время просмотра. Обычно это была пицца, которую в итоге большую часть лопала Бекка, сладкий попкорн, который к счастью мама запрещала Бекке, и горячий шоколад для меня и пара бутылок «Самюэля Адамса» [1] для папы. Мы кричали на весь дом все два с лишним часа, пока шел матч, а мама каждый раз спускалась из комнаты и кричала на нас, чтобы мы вели себя тише. Эта традиция и сейчас продолжается, но теперь очень редко. Пока я была дома на день Благодарения игр у «Питтсбурга» не было. А во время занятий смотреть матч одной мне скучно, да и времени совсем нет.
Поэтому я смотрю на билеты в руках Калеба, как на Святой Грааль. Я была на настоящем живом матче всего лишь пару раз в своей жизни, и это было так давно.
– Приятно встретить единомышленника, – продолжая улыбаться, говорит Калеб.
Лишь через несколько секунд я улавливаю сарказм в его фразе. Ага, в Питтсбурге никто не болеет за «Питтсбург». Но его шутку я оценила.
– Ты не похож на парня… – вдруг вылетает из моего рта прежде, чем я думаю. Черт.
Калеб ждет продолжения, поставив локти на стол и заметно ко мне наклонившись. Брови Райана сошлись над переносицей. Но я ведь ничего такого не сказала.
– Продолжай, – подначивает меня Калеб.
Я бросаю взгляд на Райана, который едва слышно хмыкает. Похоже он веселится.
– Я не похож на парня, который смотрит хоккей? – спрашивает Калеб. Ему тоже весело. – Это ты имела в виду?
– Нет, – быстро отвечаю я. Но тут же передумываю. – Да. Черт, не знаю. Фанаты «Питтсбурга» не выглядят как-то определенно.
Калеб улыбается. Его локоть все ближе и ближе к моему.
– В том-то и дело. Так что ты имела в виду?
Понятия не имею. Наверное, я имела в виду именно то, что и хотела сказать. И это неимоверно тупо.
– Ну хватит. – Меня спасает Райан. – Мы выяснили, что вы оба фанаты «Пингвинов». Я бы тоже посмотрел игру. Сколько у тебя билетов?
Калеб раскрывает три билета, как карты.
– Совпадение? – Райан прищуривает глаза.
Калеб бросает на меня беглый взгляд и качает головой:
– Думал, Тревис пойдет. Но он куда-то слинял.
Меня не особо радует перспектива быть замененной тем, с кем он действительно планировал идти.
– А ты уверен? – Я указываю на билеты. – Если у вас, ребята, есть кому отдать билет, я не обижусь.
Райан замирает со стаканом
