А если завтра она не придёт на пары, потому что я ничего не предпринял?
Внутри застревает неприятный ком. Эта симпатичная, молоденькая девочка плакала навзрыд, пряча следы чьих-то лап на шее, и об этом я не могу перестать думать вторые сутки. Кто это мог сделать? Отец, отчим, любовник, уличный бандит? Иванова такая хрупкая, изящная, миниатюрная. Нужно не так много силы, чтобы свернуть эту тонкую длинную шею. Меня злит, что какой-то ублюдок мог покуситься на это невинное сокровище.
— Добрый день!
Баранова — преподаватель по английскому, её голос застаёт меня врасплох. Оборачиваюсь. Яркая и эффектная Лариса зависает в проеме входной двери, прижав к своей пышной груди папки и бумаги с конспектами. Она привлекательная молодая женщина, её внимание не может не льстить любому здоровому мужчине. Складываю свои вещи, собираясь активнее. Её пара следующая в этой аудитории.
Полагаю, Барановой удалось расслышать последние аккорды моей лекции, и она решает добавить нашему общению пикантности. У неё есть обеспеченный поклонник, и вряд ли её слова можно расценивать хоть как-то серьезно, но я всё же слегка удивляюсь в момент, когда преподаватель английского оказывается у моего стола и, наклонившись к уху, недвусмысленно шутит:
— Роман Романович, а как же негласное правило никогда не спать со своими студентками? Разве не это главное правило Заболоцкого?
Мы переглядываемся, и я смеюсь, находя её шутку забавной. Да, со студентками я никогда не спал и, к счастью, не собираюсь. Об этом я сообщил ей на одной из университетских вечеринок, наверное, она запомнила.
В этот момент дверь в аудиторию с хлопком закрывается. Последний студент покидает помещение, оставляя меня с Барановой наедине.
— Сквозняки, наверное, — пожимает она плечами, усаживаясь за преподавательский стол.
Мне здесь делать больше нечего. Шагнув в коридор, среди потока студентов я сразу же замечаю знакомый блондинистый хвостик. Передвигается Иванова заметно лучше, но я всё равно намного быстрее.
— Наташа, я жду вас сегодня после шестой пары.
— Роман Романович! — Перепуганно рыщет взглядом под ногами Иванова, отчего-то не решаясь взглянуть мне в глаза. — Это ведь будет после восьми часов вечера, а мне на автобус и потом неизвестно сколько добираться. Да и я уже слабо соображаю, с восьми утра здесь. Давайте лучше завтра с утра, от меня будет больше толку.
— Сюда пройдемте. — Подталкиваю я свою студентку к пустой рекреации.
Я за неё переживаю. Мне не дают покоя следы на её шее, тот кто сделал это… А что, если завтра у неё уже не будет?
Иванова запрокидывает голову и смотрит прямо на меня, изучая своими открытыми светлыми глазами. У неё красивое лицо: миндалевидные глаза, маленький аккуратный нос, пухлые розовые губы. Чудесные волосы. Мне нравится её миниатюрная стройная фигура. Я вообще предпочитаю именно таких. Маленьких женщин. Будь ей лет на десять больше и встреть я её где-нибудь на нейтральной территории, обязательно бы пригласил такую, как Иванова, на свидание. Но в нашем случае об этом даже речи не может быть. Она ещё ребенок.
— Я хочу с вами поговорить не по учебе.
Иванова теряется, кажется, даже краснеет, снова рисует взглядом зигзаги на полу.
— А по поводу следов на вашей коже.
Моя студентка тут же поднимает руки к шее, машинально пытаясь подтянуть вверх ворот водолазки.
— Роман Романович, всё нормально, просто забудьте об этом.
Я наклоняюсь к ней, моментально мрачнея. Поднимаю руку с выставленным вперед пальцем, настаиваю, пытаясь доказать свою правоту. Так и думал, что она прикрывает какого-то малолетнего ублюдка.
— Если мы не поговорим, и вы не расскажите мне всё, как есть, я буду вынужден обратиться в полицию.
Иванова пугается и, вжав голову в плечи, согласно кивает, направляясь в сторону коридора.
— В двадцать пятнадцать на крыльце, Наталья, и не опаздывайте.
* * *
Мы с Ивановой спускаемся на первый этаж параллельно друг другу. Идем вниз по двум разным лестницам, оказываясь в холле одновременно. Не могу сдержаться и скольжу взглядом по открытым девичьим ногам. Всего секунда, но волнующая картинка отпечатывается на подкорке сознания сама собой.
И почему именно сейчас, когда у нас с Ивановой серьёзная совместная работа, моей студентке вдруг приспичило носить короткие, сексуальные юбки? Раньше, если я не ошибаюсь, она ходила только в брюках и балахонах. Всё было прилично. Меня устраивало. А что же происходит сейчас?
Наташа не слишком высокая, но пропорции настолько чудесны, аппетитны и привлекательны, что проходящие мимо студенты сворачивают головы. Провожая взглядам её стройные ножки, испытываю неловкость. Ведь кроме того, что я профессор и её преподаватель, я всё ещё достаточно молодой мужчина. И не могу не реагировать на красивые, упругие женские бёдра, хоть и очень стараюсь этого не делать. Так заложено природой.
— Идёмте. — Встречаю девушку в холле и открываю ей дверь, выпуская на улицу, обращаясь к ней с повышенной строгостью.
Я выясню, что за тип поднял на неё руку, и в целях безопасности подвезу её домой. На этом всё. Отвезти нужно: я настоял на беседе, я несу ответственность за её позднее возвращение, значит, я должен доставить её на место и вручить родителям в целости и сохранности. Было бы неплохо поговорить и с ними тоже, но это в том случае, если речь пойдет о парне Ивановой.
Лёгкие сковывает странной злостью, глубоко вздохнуть не получается. Будущий разговор вызывают беспокойство.
Студенты спешат как можно скорее покинуть стены родной альма-матер, преподаватели прощаются, сухо кивая друг другу, не поднимая глаз и не обращая на нас с Ивановой никакого внимания. У всех своя жизнь и свои проблемы, и только мне особо некуда спешить.
На улице довольно прохладно, дует неприятный, порывистый ветер.
— Моя машина припаркована возле кафе «Гараж», там мы и поужинаем, — заявляю строгим, не терпящим возражений голосом.
— В смысле? — Притормаживает Иванова, натягивая на голову забавную вязаную шапку.
— В смысле — я хочу есть, так как давно пришло время ужина, а вы, Иванова, расскажете, что с вами случилось, ну и, если захотите, тоже будете ужинать. Я угощаю, — откашлявшись и взглянув на неё без тени улыбки. — У нас с вами деловая встреча, Иванова, на которой я решу, что мне с вами делать дальше.
Наталья молчит и в диком изумлении хлопает ресницами. Правда, не спорит, моментально соглашаясь на моё предложение.
— Тогда, если не возражаете, профессор, я отковыляю немного вбок, чтобы позвонить матери и сообщить о том, что
