Кроме новейшей боли в моей заднице.
Она еще не готова услышать о нем. Нам нужен целый час для этой катастрофы.
— Что. Никогда, — отрезает она. — Тогда ты останешься одна. Я скучаю по тебе.
— Хаванна, ты была здесь всю неделю.
— И? Я прихожу домой, когда ты отключаешься, и ты уходишь до того, как я встаю. Наши пути еще даже не пересекались.
— Я знаю, но у нас будет воскресенье. Как продвигается твое обучение?
— Хорошо. Сегодня пришлось воткнуть катетер в член семидесятилетнему мужчине, и этот ублюдок начал расти в моей руке.
Я начинаю смеяться прямо в тот момент, когда звонит мой дверной звонок.
— Ты издеваешься надо мной?
— Я бы хотела! Я не могу этого развидеть.
— Эй, это ты хотела быть медсестрой.
— Э-э, да, — жалуется Хаванна. — Милым маленьким детям. Не волосатым старикам.
— Думала, тебе нравятся старые?
— Старше, мужчины в расцвете сил, который может выдерживать меня часами, а не тот человек, которому нужна виагра, чтобы поддерживать себя!
Мы обе смеемся над этим.
— Ты добьешься своего. — Я открываю дверь, и Роуэн слегка улыбается мне, быстро целует меня в щеку, проходя мимо. — Эй, мне пора идти.
— Роуэн там. Да, да. Скажи ему, чтобы он не устраивался поудобнее на моем месте на диване. Я получаю тебя в это воскресенье, всю для себя.
— Люблю тебя.
— То же самое, но не думай, что я шучу.
— Пока. — Я смеюсь, вешая трубку.
Я заворачиваю за угол и вижу, что Роуэн уже устроился на подушках.
— Хаванна?
— Ага. — Я плюхаюсь рядом с ним. — Я чувствую себя плохо. Она согласилась побыть со мной, пока моего отца нет, хотя для нее это лишние двадцать минут на дорогу до школы, а я не провела с ней ни минуты. Наши графики противоположны, так что мы никогда не можем полноценно поговорить, только обрывки разговоров.
— Она понимает, и она так же занята, как и ты.
— Да. Все равно отстой.
Роуэн кивает и отводит взгляд, и я вспоминаю вчерашние неловкие наземные учения. Алеку пришлось пойти и сдернуть с себя верх, как животному, пока все внимание было приковано, к нам двоим. И я имею в виду, я девушка. Я генетически спроектирована, чтобы остановиться и оценить безупречный кадр, когда он так нагло отображается. Тем не менее, присутствие Роуэна, чтобы быть свидетелем этого, видеть, как я практически пускаю слюни по другому мужчине, Алеку, не меньше унизительно.
Он толкает меня плечом, возвращая мое внимание, и наклоняет подбородок к телевизору.
— На каком эпизоде мы остановились?
— Прелесть Netflix в том, что нам не обязательно это знать. Просто нажми кнопку воспроизведения.
Роуэн смеется и устраивается поудобнее, бросая пульт на пол после запуска шоу. Примерно в середине эпизода он растягивается поперек дивана, притягивает меня к себе между ног и сдвигается, так что он ложится на спину, а я лежу на нем сверху. Его рука начинает водить кругами по моей спине, и быстро мое тело расслабляется. Через несколько минут после второго эпизода он натягивает на нас одеяло. Я улыбаюсь телевизору, когда его голова поворачивается, чтобы он мог зарыться лицом в мои волосы.
Это не ново для нас.
Поздно ночью, один или два раза в неделю, это действительно единственный раз, когда Роуэн такой, каким я его хочу. Это всегда одно и то же. Как только он расслабляется, он цепляется за меня, держится за меня, как будто это что-то значит, но на следующий день, когда я просыпаюсь, его уже нет.
Однако сегодня вечером его хватка кажется немного крепче. На самом деле, всю неделю он прилагал все усилия, чтобы быть рядом со мной. Но я знала, что чтение его действий приводит только к разочарованию, потому что на следующий день все то же самое. Иногда я задаюсь вопросом, будет ли он когда-нибудь готов к большему, когда-нибудь захочет большего, сколько еще я смогу выдержать, находясь в его объятиях, прежде чем окончательно потеряю своего друга. Я боюсь, что настанет день, когда я решу, что если я не могу быть с ним, я не могу удерживать его.
И тогда я отпущу его.
— Оукли? — Шепчет он.
— Да?
— Ты же знаешь, что я люблю тебя, правда?
Я зажмуриваю глаза, заставляя свою руку не сжимать его футболку.
— Да, Роу, я знаю.
Когда на моем телефоне срабатывает будильник, я тихо поднимаюсь с дивана. Я стараюсь не разбудить Хаванну, которая, должно быть, снова завалилась в комнату моего отца, так как я заснула на диване. Она отказывается от гостевой спальни. После быстрого ополаскивания я высушиваю свои длинные светлые волосы и надеваю джинсы и футболку Blackline Academy. Я отправляю короткое и милое сообщение с пожеланием доброго утра своему отцу и пишу записку для Хаванны, в которой прошу ее не забыть запереть дверь, когда она уйдет сегодня, так как вчера я вернулась домой в незапертый дом. Затем я хватаю свои ключи и выбегаю за дверь.
Когда я смотрю через лужайку на дом мамы Роуэн, я останавливаюсь. Роуэн стоит возле своего грузовика, одетый так же, как и я, и держит в руках что-то похожее на два протеиновых коктейля. Он улыбается, и я улыбаюсь в ответ, делая несколько шагов к нему.
— Посмотри на себя, проснулся до рассвета. Я горжусь тобой, — поддразниваю я.
Он хихикает.
— Я подумал, что попробую всю эту рутину для сверх успевающих, которую ты затеяла. Ты знаешь, практически не спишь и не ешь, и все равно всё успеваешь.
— Забавно. — Я закатываю глаза, улыбаясь.
Он на мгновение задерживает на мне взгляд, а затем отводит взгляд, хихикая.
— Я, э-э … Сегодня я проснулась как раз перед тобой и побежала к маме, чтобы принять душ. Подумал, что мы могли бы прокатиться вместе.
Мой взгляд блуждает по его лицу.
— Ты оставался прошлой ночью?
Он облизывает губы, снова смотрит мне в глаза, но ничего не говорит, поэтому я не давлю.
— Ты уверен, что хочешь взять меня? — Спрашиваю я. — Тебе не нужно быть там еще полтора часа, и ты уйдешь раньше меня.
Он пожимает плечами.
— Я мог бы помочь тебе с твоей работой.
Я смеюсь.
— Ооо, ты мог бы пойти в спортзал.
— Или так.
— Хорошо. — Я беру у него один из протеиновых коктейлей и протискиваюсь мимо него, чтобы открыть пассажирскую дверь. — Поехали, шеф.
— Может быть, однажды.
Он смеется, и я смотрю на него.
— Определенно, однажды.
Через несколько минут Роуэн начинает посмеиваться на своем месте.
— Помнишь наш план, когда мы были детьми?
— Какой план? — Дразню я.
Он улыбается, толкая меня локтем.
— Мы собирались сбежать вместе, жить на пляже и работать на Вилли Вонка.
— Есть конфеты весь день, а потом всю ночь играть в песке.
— Гонять на картингах везде, где мы были.
Я смеюсь, и он присоединяется, поглядывая в мою сторону, а затем снова на дорогу.
— Мы все продумали, Оукс, — тихо говорит он.
Моя улыбка становится грустной, поэтому я перевожу взгляд в окно, замечая, как глубоко он выдыхает, когда я так делаю.
— Мы, конечно, думали, что знаем как надо, не так ли?
Когда мы въезжаем на парковку, я собираюсь выйти, но Роуэн хватает меня за бицепс, останавливая. Я перевожу взгляд на него, обнаруживая, что он смотрит на единственный другой автомобиль на стоянке, грузовик Алека.
— Оукли… — Он вздыхает и опускает подбородок на грудь. — Когда ты думаешь о своей жизни через десять или двадцать лет, что ты видишь?
Я медленно опускаюсь на сиденье.
— Честно говоря, я не уверена, что думала об этом.
Он кивает, все еще не глядя на меня.
— Когда я думаю о будущем, о дальнейшей жизни и о том, где я буду, многое становится размытым.
Я понимаю, к чему он клонит. Нам всего по двадцать. Я не думаю, что мы должны были еще во всем разобраться.
— Но, Оук, — он переводит свои глаза цвета меда на мои. — Единственное, что ясно, это ты, прямо здесь, со мной. Всегда.
Я пристально смотрю на него, в его душу. Мой друг.
— Я надеюсь на это, Роуэн. — Я выдаю печальную полуулыбку, и выхожу из грузовика так быстро, как только могу.
