Обойдя машину, я открываю багажник, достаю спортивную сумку.
Первым делом отмечаю, что здесь очень тихо. Кроме щебета птиц, вообще никаких звуков. Спокойное местечко.
Идеальное.
Как будто в рай попала.
Проходя мимо «Мустанга», я смотрю на автомобиль и вижу на боку нарисованные языки пламени.
Боже! Не автомобиль, а прямо «виагра» какая-то. Я фыркаю от смеха, прикрывая рот рукой.
Останавливаясь на тропинке, ведущей к входу, бросаю взгляд вокруг.
Отель представляет собой большое деревянное здание в стиле деревенского дома, стоит на сваях, упирающихся в склон с одной стороны. Вся огромная территория, что находится внизу, по-видимому, принадлежит гостинице. Глянув вниз, я вижу еще один этаж, окруженный сваями. Возможно, там живут хозяева. На террасе, которая опоясывает дом, и на высоком крыльце отражается блеск огромных окон. Свет фонарей на фасаде окутывает здание теплым сиянием; внизу у тропинки, ведущей к отелю, прелестный сад. Приближаясь к нему, я ощущаю благоухание разных растений. Останавливаюсь, вдыхаю его полной грудью, потом испускаю довольный вздох.
По ступенькам поднимаюсь на крыльцо, направляясь к стойке администратора.
Когда я открываю дверь, звякает колокольчик. Вхожу в гостиницу – никого.
Внутри так же красиво, как и снаружи. Прямо передо мной – стойка регистрации из темного дуба. Слева от меня – холл с большим камином, который сейчас не горит, и тремя плюшевыми диванами.
Уютно, как дома. Приятное местечко.
– Здравствуйте! Здесь есть кто-нибудь? – громко спрашиваю я.
С минуту я ничего не слышу, потом с лестницы доносится быстрый топот тяжелых шагов, как будто слон бежит.
Потом в дверях сразу же за стойкой появляется образчик, в самом буквальном смысле, всего того, от чего девушка вроде меня должна держаться подальше.
Поджарый. Высокий. В татуировках. Одна из них полностью покрывает его руку. Темно-каштановые волосы, длинные, но не настолько, чтобы можно было собрать их в хвостик, – скорее, как у серфингиста, на глаза падают.
Смерив меня взглядом, он резким движением убирает волосы с лица, открывая глаза цвета кленового сиропа. Мне вдруг сразу захотелось блинчиков.
Парень просто роскошный.
Мускулистый…
Волевой подбородок…
Всем своим видом он словно кричит: я – самец.
Он выглядит как грех.
Как страстный, бесстыдный, невероятный секс.
Господи помилуй! Откуда это? Я в жизни не думала о мужчинах и сексе – или сексе с мужчинами – в таком ключе.
Осознав, что таращусь на него, я открываю рот и говорю:
– Здравствуйте. – Языком облизываю пересохшие губы.
Татуированный Адонис молчит.
Смотрит на меня как на пришелицу из космоса, только что высадившуюся на его планете, – будто не сообразит, что со мной делать или зачем я здесь оказалась.
Зря я сюда приехала. Должно быть, Бет что-то напутала и они уже закрыли сезон.
Я почти готова повернуть назад, как парень вдруг обращается ко мне. Голос у него низкий, мужественный, как я и ожидала. Аж мурашки побежали по телу.
– Что вам угодно? – спрашивает он.
Что вам угодно? Это же вроде отель, разве нет? Меня так и подмывает выйти на улицу и еще раз посмотреть на вывеску.
– Я… э… мне нужна комната. – Я подхожу ближе к стойке. – Бет, официантка из кафе… Она прислала меня сюда. Сказала, что у вас есть свободный номер.
Парень смотрит на меня долгим взглядом. Я уже начинаю подумывать, что у меня, должно быть, что-то не то с лицом, но потом вижу, что он смотрит на мои очки. Вероятно, недоумевает, почему я в них, сейчас ведь вечер. Что ж, пусть лучше недоумевает, чем увидит мой подбитый глаз.
Он уткнулся взглядом в стойку.
– Есть. Сколько вы намерены пробыть у нас?
Я вздохнула едва ли не с облегчением. Меньше всего мне сейчас хочется возвращаться в свою машину.
Сколько я намерена пробыть здесь?
– Э… – Теперь моя очередь опустить глаза. Я переминаюсь с ноги на ногу, размышляя.
Мне нужно время, чтобы найти маму. И, если найду, нужно время, чтобы побыть с ней.
Если, конечно, она захочет.
Интересно, на сколько дней здесь сдают номера? Подняв глаза, говорю:
– Даже не знаю… недели две?
– Вы спрашиваете меня или мне отвечаете?
Ну и ну! Ладно. Может, внешне он и симпатяга, но манеры никуда не годятся. Хотя чего я ожидала? Форбс тоже красив – не так, как этот парень, в классическом стиле, – а большего подонка я не знаю.
Чуть оттопырив указательным пальцем нижнюю губу, я сдавленно сглотнула, затем сложила руки на груди и, придав твердости своему голосу, сказала:
– Я намерена пробыть здесь две недели. Вы можете предоставить мне номер на этот срок?
Парень глянул в журнал бронирования, потом снова поднял глаза. Глянул куда-то мимо меня и остановил взгляд на моем лице.
– Можем. По сто семьдесят пять долларов в сутки.
Да, эта гостиница подороже, чем два предыдущих мотеля, в которых я останавливалась, но и гораздо более приятная. Да и позволить я себе это могу – спасибо грязным деньгам Оливера. И, честно говоря, сейчас я готова заплатить сколько угодно за возможность выспаться на удобной кровати.
– Хорошо, – соглашаюсь я.
Он пристально посмотрел на меня, потом провел линию в журнале, что лежит перед ним, достал из выдвижного ящика бланк и положил его на стойку вместе с ручкой.
– Заполните, пожалуйста. Имя, фамилия, домашний адрес.
Я беру ручку.
Какой адрес указать? Вымышленный? Как я это сделала в двух предыдущих гостиницах, где останавливалась? Как-то не хочется давать Форбсу наводку, если он вздумает меня искать. А по адресу и моей фамилии он сразу поймет, что я здесь.
С другой стороны, я останавливаюсь здесь не на одну ночь, как в тех двух гостиницах. И если выяснится, что я указала ложный домашний адрес, это вызовет подозрения.
Пожалуй, не буду ничего выдумывать, решаю я, укажу настоящий адрес и номер сотового телефона. Так далеко Форбс меня искать не станет. Я проехала полстраны. Нахожусь за две тысячи миль от дома.
Заполнив бланк, возвращаю его парню, случайно коснувшись пальцами его пальцев. Они у него теплые, шершавые. И в то же время нежные. Дарят приятное ощущение.
Это иллюзия.
Потому что мужские руки причиняют боль. Бьют сильно, наотмашь. Ставят синяки под глазами. Мужские руки – источник хватающей, стискивающей нескончаемой боли…
Я быстро отдергиваю свою руку, накрываю ее ладонью другой руки.
Ощущая покалывание в лице, устремляю взгляд в холл, представляя пылающий камин. Наверно, если закрыть глаза, почувствую тепло огня на лице.
