— Лера? — Донесся издалека голос Ани. — Да что с тобой, девочка?
Ничего! Просто земля уходит из-под ног, а каждый новый вздох причиняет зверскую боль!
Секунду спустя, она уже трясла ее, как тряпичную куклу:
— Не пугай меня!
Дышать. Стало. Нечем.
В голове пустота. В ушах противный звон.
Лишь одну фразу повторяла, точно заклинание:
— Не может быть! Невозможно…
Боже! Боже! Боже!
Спирина с трудом понимала собственные эмоции .
Они душили своей интенсивность.
Подавляли. Уничтожали.
Кое-как добравшись до кровати, едва ли ни на четвереньках, опустилась на мягкий матрас. Немного отдышавшись, произнесла вслух то, что могло произойти лишь в ее самых сокровенных мечтах:
— Аня…у меня задержка!
Казалось, Смирнова забыла о своих проблемах. Тут же опустилась перед ней на корточки, проникновенно заглядывая прямо в глаза.
— Уверена?
Обессилено кивнула, монотонно раскачиваясь в позе не совсем адекватного человека.
— Большая?
— Не…я не помню!
К своему стыду, от волнения начала заикаться.
Все ощущалось столь не реальным, не настоящим, что хотелось кричать.
— Завтра же сходи в аптеку, и купи тест.
Лера встрепенулась, резко вскинув голову:
— А у-у меня о-о-н есть!
После того, как узнала однажды о своей прерванной беременности, электронный экспресс-тест никогда не покидал ее аптечки. Пусть и не спала ни с кем, однако с данным атрибутом не расставалась.
Дальнейшие пять минут жизни прошли в состоянии сильнейшего эмоционального напряжения.
В теле дрожала каждая мышца. Каждый мускул!
Зубы, и те отбивали чечетку.
Она честно старалась сконцентрироваться на примитивнейшей инструкции, да толку мало. Прочитала не менее десяти раз, но так и не уловила ни капли смысла. Пришлось воспользоваться помощью Смирновой, и выполнять все под ее строжайшим контролем. В конечном итоге, сияя белоснежной улыбкой, женщина озвучила вердикт:
— Поздравляю, детка! Четыре недели! В тебе поселилось крошечное счастье…
Как. Она. Сказала?
— Скорее обрадуй Германа!
Обрадовать?
Ее чувства были далеки от радости. Леру обуял страх.
Первобытный ужас!
Как она сообщит ему подобную новость? Без доказательств?
Не поверит. Никогда. Ни за что!
В лучшем случае, просто убьет, обвинив в измене, а в худшем…отправит на аборт!
С невероятным трепетом, прикоснулась заледеневшей ладонью к плоскому животу, ощущая, как душа выворачивается наизнанку. Как вопит от нежности каждая клеточка, каждая молекула ее тела.
Малыш! Их с Германом малыш!
Лера поняла, что плачет, лишь, когда Аня заключила в свои объятия, утешая, и принялась вытирать от соленой влаги ее лицо. В тот момент, будто ото сна очнулась, осененная внезапной идеей.
— Куда ты собиралась улететь? В Магадан?
— В Мариинск! — Поправила, взирая с опаской. Точь в точь, как на умалишенную.
— Полетели вместе!
— Чего?
— Прямо сейчас! Никому ничего не объясняя! — Невероятно быстрым шагом девушка подлетела к шкафу, извлекая оттуда свой чемодан. — Бери Антошку, минимум вещей…и в аэропорт!
— Лера?
Она ее не слышала — с нездоровой активностью паковала вещи. Но и Анна времени зря не теряла: все выкладывала обратно.
— Что происходит?
— Потом объясню!
— Нет, сейчас.
— Я не могу сказать Герману о ребенке! Ясно?
— Почему? Он что же, не от него?
От возмущения она поперхнулась воздухом:
— Я тебя ударю, за подобные мысли! — Закричала, не в силах сдержать обиду. — Для меня никого, кроме него не существует! Я только ему принадлежу!
— Тогда, я совсем запуталась…
— Прекрати выкладывать мои вещи! Не трогай!
— Успокойся! Никуда я тебя не отпущу. Тем более в таком состоянии!
— Отойди…по-хорошему прошу! — Лера уже гневно шипела.
— Почему ты не можешь сказать своему мужчине о ребенке?
Не выдержав, принялась вырывать из рук Смирновой свой чемодан:
— Потому что нет у меня доказательств! Вот рожу, и сразу же вернусь. Тогда сделаю тест на отцовство, и…он поймет, что я не вру. А пока…нельзя так рисковать. На кону жизнь моего малыша!
— Лера, милая, да что же это такое? На кой черт тебе сдались доказательства? Вы любите друг друга. Собираетесь пожениться!
— Собирались! С-О-Б-И-Р-А-Л-И-С-Ь. Откладывается свадьба, месяцев на девять! Или же вообще…отменяется.
— Не совершай ошибку, умоляю! — Отбросив в сторону злосчастный чемодан, женщина схватила ее за плечи. Встряхнула. — Так нельзя!
Она замерла на миг, вцепившись руками в собственные волосы. Голова шла кругом:
— Ты не понимаешь…не понимаешь! Он совсем недавно признался мне, сказал…
— Да?
— У него не может быть детей, Аня! Не может! Герман долгое время лечился от бесплодия, но все напрасно. И вдруг я, и…и! Черт! Да как я докажу ему, что не изменяла? Что ношу под сердцем именно его ребенка? Как?
— Господи!
— У меня нет выбора. — Произнесла потухшим голосом. — Скажи, какой идиот поверит в подобный бред, если я сама в него не верю?!
— Тот, который любит тебя, до…бл*дского умопомрачения!
Испуганно вздрогнули обе, ведь последняя фраза…не принадлежала никому из них.
Спирина резко обернулась на звук, и едва не потеряла сознание.
И черт его знает, от страха или облегчения.
Он находился здесь! Все это время. Курил на балконе. Вместе с ее отцом!
Все видел, и слышал!
Константин поманил Смирнову пальцем, и с притворной нежностью произнес:
— Анечка, подойди-ка ближе, золотко! Идем, поведаешь мне — скоту бесчувственному — подробно, куда собралась увозить моего сына…
— Я не…
— Бегом, я сказал!
Больше Лера не слышала ничего и никого. В ушах стоял страшный гул. А стоило схлестнуться с взглядом Давыдова, напоминающим сейчас как минимум кипящую нефть, и вовсе забыла, как дышать.
Казалось, мужчина пожирал ее, порабощал, и присваивал одновременно.
Он решительно приближался, а она какого-то черта все пятилась назад, прикрывая руками самое ценное.
— Герман, — прокаркала пересохшим горлом, — пожалуйста…
О чем просила, забылось сразу же. Напрочь, вылетело из головы. Ведь в следующую секунду, он фактически преклонил перед ней колено.
Гордый. Несгибаемый. Суровый. У ее ног!
Громко всхлипнула, когда Давыдов резким движением распахнул полы махрового халата, и вжался лицом в обнаженный живот, опаляя прикосновением.
— Лера, умоляю, — шептал самозабвенно, осыпая порывистыми поцелуями. Царапая нежную кожу жестким наждаком отросшей щетины. — Скажи, что это правда, Мелкая! Скажи, что…это случилось с нами, на самом деле!
Не могла сказать — язык онемел. Просто кивнула, давясь слезами.
В тот же миг, он подхватил ее на руки, и спустя несколько ударов сердца, распял на кровати.
Обнаженную — халат с нее предварительно содрал — и зареванную.
Но счастливую. Такую счастливую!
— Ты…что делаешь? — Спохватилась вдруг, совершенно не понимая его намерений.
— Возвращаю должок, — усмехнулся, сверкая сильно повлажневшим искрящимся взглядом.
И тут ее осенило…
Господь милосердный!
Да в его душе бушевал такой же ураган, ведь он едва сдерживал слезы!
— Должок?
— Помнится, как-то…я обещал вылизать тебя всю! С ног, до головы. Было дело?
— О, Боже! — Рефлекторно выгнулась навстречу своему мужчине. — Да!
— Бежать она собиралась! — Хрипло. Властно раздвигая ее бедра. — Дурочка!
— М-м-м!
— Все равно, нашел бы. А после наказал, да так, чтобы неделю не смогла приземлиться на свою обворожительную задницу!
— Ай! — Взвизгнула, когда ягодицу обожгло от внезапного шлепка. — Да поняла я, поняла! Придурок!
— Ст*рва! — Вернул с такой невероятной нежностью в голосе, что кожа покрылась крупными мурашками. — Маленькая. Любимая. Моя!
