Марсель тяжело вздохнула. От Майкла не укрылся этот вздох. Жена казалась ему сейчас похожей на маленькую птичку — существо достаточно беспомощное, но довольно решительное. Он подумал, что любил ее когда-то, просто в какой-то момент в ходе совместного пути по жизни он позволил себе об этом забыть и теперь никак не мог вспомнить, как это было.
— Я чувствовала себя в царстве тишины, — продолжала Марсель. — И мне так не хватало ощущения семьи. Я думала, что одиночество дало мне возможность почувствовать себя личностью, и мне нравилось это чувство. И в то же время я была одинока настолько, что начала сомневаться, существую ли я вообще. В общем, ссора с Джимми не открыла мне ничего нового. — Марсель вытянула вперед руку с растопыренными пальцами, как бы желая убедиться в своей материальности. — И в конце концов я приехала просто потому, что мне очень этого захотелось.
Марсель понимала, что очень важно рассказать сейчас Майклу о своих желаниях.
— Я рад, что тебе этого хотелось. — Майкл встал, обошел вокруг стола и остановился за стулом Марсель. Он положил руки на плечи жены. Сквозь тонкую кожу Марсель проступали косточки ключиц. Так не похоже на пышные плечи Ханны. Но тоже очень трогательно, женственно. Майкл наклонился так, что щека его касалась теперь макушки Марсель.
— А как насчет меня? — спросил он.
Марсель стало вдруг немного смешно, но она постаралась скрыть улыбку. Горечь, с которой были связаны для нее до сих пор воспоминания о Майкле, потихоньку начинала испаряться.
— Тебя я тоже хотела видеть.
— Я рад этому, — тихо произнес Майкл.
Марсель выскользнула из-под рук мужа, встала и повернулась к нему лицом. Она чуть подалась вперед и уткнулась ему в плечо.
Это не было примирением, Марсель прекрасно это понимала. Это даже близко не стояло к примирению. Просто жест понимания и доверия.
Следующий день был теплым и ясным, как будто погода приветствовала приезд Марсель.
Рэнсомы и Фросты пришли в восторг, когда, зайдя утром к Уикхемам, увидели Марсель.
— Нам тебя не хватало, — от имени всех четверых сообщил ей Эндрю Фрост.
Все три семейства отправились на пляж и расположились среди других пар со своими шезлонгами, большими зонтами от солнца и разнообразным спортивным снаряжением. Марсель сидела в шезлонге и глядела, как дети плещутся в море. Хелен Рэнсом спала в коляске, прикрытая от солнца белой ажурной накидкой. Марсель снова одолевали воспоминания. Она чувствовала, что ничего в ее жизни не закончилось с уходом Майкла. Все еще будет.
— Как дела? — Вики и Дженис улучили минутку, чтобы поговорить с Марсель наедине.
— Ну что я сейчас могу сказать, — искренне ответила им Марсель. — Не знаю. — Она посмотрела на Майкла, который вместе с Тоби Фростом пускал игрушечную лодку на волнах прибоя. Издалека длинноногий Майкл был похож на аиста. Ее первая вспышка обиды на мужа уже прошла. На смену ей пришло примирение и терпимость, которые появились, словно новая кожа под струпьями.
Ночью они лежали рядом, иногда касаясь друг друга, но не делая попыток перейти еще существующую невидимую грань. Марсель прислушивалась к ровному и глубокому дыханию Майкла. Она чувствовала себя усталой, но ощущение близости казалось ей таким естественным и, более того, драгоценным — вот так лежать рядом с мужем, смотреть на него спящего и прислушиваться к шелесту волн, доносящемуся с моря.
А назавтра был еще один прекрасный день на берегу. Умиротворенность взрослых отражалась и на детях. Они без ссор и размолвок играли все вместе, только Джонатан и Дейзи время от времени подбегали к Марсель, чтобы убедиться, что их мама никуда не делась, что она по-прежнему здесь, с ними со всеми.
Когда день подходил к концу и стало уже прохладно, им всем не захотелось расставаться до завтрашнего утра.
— А давайте поужинаем все вместе, — предложил Джонатан. — Раз уж мама приехала, а?
— И вправду! — радостно поддержала его Дженис.
Домик, который снимали Фросты, стоял в некотором отдалении от прибрежных скал. Компания собралась в саду, где стояли деревянные скамьи и грубо сколоченный стол. Взрослые с явным удовольствием грелись в лучах заходящего солнца, потягивая пиво и переговариваясь. Дети побежали в дом за чипсами и кока-колой, а затем вернулись и стали играть на лужайке. Эндрю возился с жаровней, в воздухе пахло дымом. Все успели слегка обгореть на пляже. Майкл и Марсель сидели рядышком на одной из скамеек.
— Совсем как раньше, — сказала Вики. — Опять отдыхаем вместе.
Все согласились, прекрасно понимая, что имеет в виду Вики, — кажется, прошла вечность с тех пор, как они сидели вот так все вместе, и близость их ничем не омрачалась.
Дженис принесла еще бутылки, все перешли с пива на вино и вскоре абсолютно расслабились, тем более что у них и не было в данный момент никаких проблем, кроме разве что сомнений по поводу того, какой дорогой лучше идти домой. Небо из голубого стало постепенно бледно-серым, а потом — темно-бирюзовым.
Дети оставили свои игры и тоже сгрудились вокруг стола. Те, что помладше, уже устали, вспыхивали первые ссоры, но взрослые продолжали пребывать в расслабленном и добродушном настроении, пока все не было доедено. Марсель сидела, подперев ладонью подбородок. Ей приятно было провести вечер за вином и сплетнями, чувствуя, что она отдыхает среди друзей. Она улыбалась и ощущала приятную слабость во всем теле — пожалуй, будет очень трудно встать, когда придет время.
Небо все темнело и темнело, и вскоре уже трудно было различить лица сидящих напротив. Эндрю принес из дома несколько свечей и поставил их в пустые банки из-под джема. Весь видимый мир сосредоточился теперь в золотистом полукруге вокруг стола. Дети выбегали из круга в темноту и возвращались обратно, время от времени голоса их доносились из темноты сада.
— Девочкам пора спать, — сказал Гордон. — Мэри! Элис! Я отведу их, Вики, а ты, если хочешь, можешь остаться.
— Я бы тоже пошла домой, — виновато проговорила Вики. — Но, кажется, я успела перебрать…
— Мы на отдыхе, — сказал Эндрю, наливая всем еще по бокалу вина. Гордон взял на руки спящую Хелен и отправился к соседнему домику. Мэри и Элис семенили вслед за отцом, хватаясь за его брюки.
Оставшиеся сидеть за столом слышали протесты Мэри.
— Это несправедливо, Дейзи еще не ложится.
Гордон спокойно что-то объяснял дочери. Голоса затихли вдали.
— Нам тоже пора? — спросил Майкл у Марсель. Он обнял жену рукой за плечи, и Марсель положила голову ему на плечо.
— Еще нет.
— Еще нет, — эхом откликнулась Дейзи. — Мы хотим играть.
