Поддавшись порыву, Алекс присел на пол около дивана и, взяв за тонкое запястье, осторожно погладил, ощущая нежность кожи кончиками пальцев. Чуть склонившись, прикоснулся губами к мерно бьющемуся пульсу и уткнулся лбом в теплую ладонь.
— Я раньше никогда тебе не говорил, — грустно начал Алекс и сглотнул горький ком в горле. — Когда приходил домой, а ты уже спала… прежде чем разбудить тебя поцелуем, долго смотрел, как ты спишь. Я очень любил такие моменты. — Он улыбнулся, с головой окунаясь в приятные воспоминания. — За десять лет ты совсем не изменилась, так же сопишь и смешно морщишь нос. Ты все такая же красивая и…
Голос сорвался, эмоции захлестнули, мешая нормально говорить. Алексу понадобилось время, чтобы справиться с собой и продолжить исповедь.
— Десять лет, Лис… Это много или мало для любви? Что мне с тобой делать? А с собой? Я запутался. Помоги мне. — Непрошеные слезы задрожали на ресницах. Глубоко вдыхая ее запах, он безуспешно пытался справиться с болью, что раздирала на атомы. — Давай как раньше, я закрою глаза, а ты погладишь меня по голове и пообещаешь, что все будет хорошо? И тогда все и правда будет хорошо… — Прикрыв глаза, Алекс замер на несколько минут, словно ожидая, что Лиза выполнит его просьбу, но чуда не свершилась, она не пошевелилась. Он лишь печально усмехнулся. — Это невозможно. Мы оба это знаем. Каждый выбрал свою дорогу сам. Наша любовь не выдержала испытаний…
Нечеловеческая усталость накатила как-то внезапно, Алекс с большим трудом заставлял себя оставаться в сознании. Рядом с Лизой было так тепло и уютно, он никак не мог заставить себя уйти. Желание лечь к ней, как и раньше, прижать к себе ее сонную и, уткнувшись носом в мягкие волосы, уснуть росло и крепло в его душе. Так хотелось подарить себе еще хотя бы одну ночь с любимой женщиной, наплевав на последствия. Но страх быть отвергнутым оказался сильнее, словно вирус проник в организм и парализовал все остальные эмоции. Алекс даже не попытался победить его, сдался, так и не найдя в себе силы выйти на поле боя.
Тряхнув головой, отогнал наваждение, безжалостно придушил минутную слабость и поднялся на ноги. Замешкался всего на секунду, обдумывая дальнейшие действия, затем подхватил спящую женщину на руки и понес в свою комнату.
Опустив свою ношу на кровать, включил ночник. Неяркий свет мгновенно развеял темноту в помещении, позволяя видеть скрытые детали. Мельком осмотрев комнату, Алекс убедился, что ничего компрометирующего его нет и принялся распутывать Лизу из пледного кокона. Она не проснулась, лишь что-то невнятно пробормотала. Он невольно улыбнулся, стянул с нее капроновые колготки и хотел накрыть одеялом, но, случайно заметив гематому под ребрами слева, остановился. Неприятный холодок пробежал по позвоночнику.
Откинув одеяло в сторону, Алекс принялся тщательно осматривать тело Лизы, ища подтверждение своим догадкам. Опять синяки. Одни едва заметные, другие совсем яркие и свежие. Неутешительный вывод напрашивался сам собой — Краснов опять бил жену.
— Скотина, — процедил Алекс сквозь зубы, невольно представив себе эту картину.
Руки сами собой сжались в кулаки, а в груди вспыхнуло опасное пламя. Закрыв глаза, он медленно досчитал до десяти, чтобы не поддаться аффекту. Так и подмывало разбудить Лизу, вытрясти всю правду и поехать на расправу к Максу, но вместо этого он заботливо накрыл ее одеялом, выключил свет и вышел из комнаты.
Вернувшись в гостиную, устало опустился на диван и, откинувшись на спинку, прикрыл веки. День был слишком тяжелым, а мысли одна мрачнее другой. Как так получилось, что из обидчика он превратился в защитника? Почему не может равнодушно смотреть на все это, ведь Лиза сама выбрала такую судьбу? А главный вопрос, который задавал себе: что делать дальше? Хладнокровие, с которым он ехал в Россию, испарилось, растворилось в глубине голубых глаз, стерлось словами любви, въевшимися в сердце. Он понимал, что от первоначального запала не осталось и следа, а где брать новые дрова для костра ненависти, не знал. Все слишком круто изменилось. За несколько месяцев, что Алекс находился в этом городе, изменился он сам. Лиза вдребезги разнесла его защитную стену, безжалостно оголив все чувства. Он был сломлен, но еще не убит. Требовалось время, чтобы все переосмыслить и решить, как жить дальше. Как после сегодняшнего вечера он сможет жить дальше?
Незнакомая мелодия ворвалась в поток мыслей. Алекс осмотрелся в поисках источника. Телефон Лизы выпал из ее сумки и надрывно вопил. Посмотрев на дисплей и немного поколебавшись, нажал «принять».
— Мам. — Голос Жени дрожал от слез. Мальчик явно был чем-то расстроен. Алекс невольно напрягся, но ответил как можно более спокойно:
— Жень, это Алекс.
— Извини, я звонил маме. — Он громко шмыгнул.
— Это ее телефон, — поспешно добавил Алекс, чтобы Женя не отключился.
— Откуда он у тебя? Что с мамой? — взволнованно сыпал вопросами ребенок.
— Тише, все хорошо. — Алекс как мог, пытался успокоить мальчика. — Мама спит.
— Она же на работу поехала.
— Все правильно. — Он растерялся, не был готов к подобному допросу и приходилось сочинять на ходу. — Работала и уснула… я услышал телефон и ответил.
— Ты тоже работаешь? — В голосе Жени явно слышалось подозрение.
— Конечно, — уверенно солгал Алекс и продолжил придумывать легенду. — Нам нужно было срочно составить большой отчет, поэтому пришлось сидеть допоздна, не мог же я твою маму бросить одну. Если что-то срочное, я могу разбудить…
— Не надо. — Женя тихо вздохнул, поверив его рассказу.
— Жень, что случилось? — осторожно поинтересовался Алекс, чувствовал, что мальчик хочет чем-то поделиться, но сомневается. — Давай ты расскажешь, и мы подумаем, как поступить.
— Отец сказал… — начал он и осекся. На несколько секунд повисла тишина, но Алекс не торопил, давая время собраться с мыслями. — Что она к мужикам поехала… — Женя в очередной раз громко шмыгнул и добавил: — И слово неприличное…
— Он тебя обманул, — твердо заявил Алекс, стиснув телефон, что было сил. Краснов совсем оборзел и просто напрашивался на активные действия, но сейчас надо было как-то успокоить ребенка. — Мама поехала в Ледовый дворец по моей просьбе. Мы вместе работали, — чеканя каждое слово, проговорил он.
— Правда?
— Жень, разве твоя мама такая?
— Нет конечно, но… — Женя замолчал, словно хотел еще что-то сказать, но передумал. — Ладно, спасибо.
— Хочешь, я приеду? — внезапно предложил Алекс. Ему не нравилось, что мальчик находился один с неадекватным отцом.
— Зачем?
— Поговорим…
— И бросишь маму одну? — укоризненно уточнил Женя.
— Она большая девочка, не испугается…
— Ты ее совсем не знаешь. — Алекс почувствовал, как мальчик улыбнулся и не смог не улыбнуться в ответ. Сердце предательски сжалось от нежности к ребенку. С такой теплотой он говорил про свою мать, очевидно, сильно любил ее… Будет ли он когда-нибудь его так любить?
— Ну ты же расскажешь мне как-нибудь при встрече?
— Зачем?
— Чтобы я знал.
— Хорошо, — охотно согласился Женя. — Договорились.
— Ты не спишь? — Грозный голос зазвучал на заднем фоне, Алекс без труда догадался, кому он принадлежит, и превратился вслух.
— Прости, мне пора, — прошептал Женя и отключил соединение.
Алекс не решился перезванивать, боясь навредить ребенку. Какое-то время вертел гаджет в руках, обдумывая, как с ним поступить. Заманчивая возможность полазить в нем, узнать хоть немного о личной жизни Лизы, попытаться понять ее, но он отказался от этой затеи. Отключив звук, закинул телефон обратно в сумку и лег на диван.
***
Еще до конца не проснувшись, но уже ощутив последствия вчерашнего, Лиза неприятно поморщилась: голова ужасно раскалывалась, а тошнота все настойчивее подкатывала к горлу. Да и вообще Лиза чувствовала себя так, словно попала в мясорубку. Успела забыть, что такое похмелье, последний раз так напивалась очень давно, но вчера ее будто подменили. Нервная система не выдержала напряжения и дала сбой, а теперь приходилось расплачиваться за минутную слабость.
