– Он счастлив?
– По-моему, да. Он сумел собрать осколки. – Грег повернул ее лицом к себе. – А ты?
– Да.
Ливи позволила ему обнять себя. Ей нужна была поддержка человека, ее понимающего.
– В основном да. Моя работа много для меня значит. Чтобы не сойти с ума, мне необходимо было найти что-то очень для меня важное. А то, что осталось позади, я заперла в особый маленький ларчик и нечасто его открываю. С годами все реже и реже.
Она закрыла глаза. Боль, хотя и приглушенная временем, все равно гнездилась в душе. И деться от нее было некуда.
Ливи подняла голову и взглянула Грегу в глаза.
– Не говори ему, что видел меня. Пусть он тоже не открывает ларчик.
– Ты всегда была сильной, Ливи, сильнее, чем Дуг. Думаю, что ему трудно было с этим примириться.
– Мне тоже. – Она опять вздохнула. – Я слишком много от него требовала, он слишком мало требовал от меня.
Неожиданно она приникла к нему.
– Когда то единственное, что нас связывало, ушло, мы расстались. Собирать осколки – это ад. Некоторые я до сих пор не могу найти и даже не помню, как они выглядят.
– Все будет хорошо, Ливи.
Грег поцеловал ее волосы, и Ливи улыбнулась ему.
– Я страшно рада, что оказалась той молодой особой, которую твоя тетя выбрала на этот раз. Мне тебя не хватало.
Ему хотелось поцеловать ее так, как мужчина целует женщину, которая всегда занимала особое место в его сердце, но он слишком хорошо ее знал и лишь слегка коснулся ее губ.
– Простите…
Ливи быстро взглянула на дверь. Даже в полумраке она сразу узнала силует Торпа. Она осторожно высвободилась из объятий Грега. Ее рассердило, что Торп застал ее врасплох в минуту слабости.
– Майра зовет тех, кто будет играть.
– Бридж. – Грег с легкой гримасой взял Ливи под руку.
– Это мое наказание за то, что в прошлом году я не приехал на Рождество. В память былых времен, Ливи, тебе придется быть моей партнершей.
– Худшего решения ты просто не мог принять.
Она знала, что взгляд Торпа прикован к ее лицу, и, хотя это было нелепо, чувствовала себя виноватой. В отместку она улыбнулась Грегу.
– Если принесешь мне что-нибудь выпить, я постараюсь не бить козырем твоего же туза.
Когда они подошли к двери, Торп отступил в сторону.
Он постоял еще минуту в полумраке, глядя им вслед. Торп никогда не ревновал. И сейчас тоже. Оливия Кармайкл создана для мужских объятий, и надо добиться, чтобы этим мужчиной был только он.
– Два треф, – объявила Ливи.
Противниками Грега и Ливи оказались директор клиники в Балтиморе и его жена. Ливи и Грега здорово потрепали, игроки они были из рук вон плохие. После особенно незавидной комбинации Грег в шутку вызвал хирурга с женой на партию в теннис. Он хорошо помнил, как сильна была Ливи на корте. Усмехнувшись, хирург записал счет.
За тремя другими столами играли два сенатора, важный генерал и вдова бывшего министра финансов. Ливи по профессиональной привычке прислушивалась к болтовне. Конечно, государственных тайн она здесь не узнает, но контакты завязать можно. Репортер не должен пренебрегать ничем. Любая мелочь может привести к сенсации. Вот, к примеру, разве не ирония судьбы? Дыра на платье и туфли без пряжек привели ее в гостиную члена Верховного суда.
– Пятерка пик, – объявил Грег. Ливи выложила карты на стол и встала. Грег обреченно вздохнул.
– Извини, – пожала плечами она.
– Да, это не теннис, – проворчал Грег и пошел с туза.
– Немного подышу свежим воздухом.
– Трусишка, – упрекнул он и усмехнулся.
Ливи рассмеялась в ответ и прошла на террасу.
Было еще прохладно. Весна только пробивала себе дорогу в Вашингтон. После духоты гостиной – свежо и приятно. Месяц почти скрылся за облаками, и терраса тонула в тени. Стояла тишина. Гул уличного движения не проникал в эту часть дома. Ливи услышала, как захохотала Майра, выиграв очко.
Как удивительна эта встреча с Грегом. Воспоминания о том сладостном и печальном времени окружили ее. Крайности. Она всегда жила крайностями. В безграничном счастье, в невыносимом горе. Лучше жить так, как сейчас, без эмоциональных пиков и крушений. Безопасней. Надежней. Хватит с нее риска и неудач.
Обхватив себя руками, она подошла к краю террасы. Надежней и безопасней. Никто не причинит боль, если избегать риска.
– У вас нет шарфа, Ливи?
Ливи охнула и круто повернулась. Она не слышала, как открылась дверь террасы, не слышала шагов Торпа по выложенному плиткой полу. Скудный свет освещал ее лицо, а он оставался в тени. Положение невыгодное.
– Здесь тепло, – сдержанно ответила Ливи.
Она не простила ему вторжения в студию и этот глупый поцелуй у всех на виду.
Торп подошел и положил руки ей на плечи.
– Ты продрогла. Никому не понравится диктор с заложенным носом.
Он снял пиджак и накинул ей на плечи.
– Не надо.
За лацканы пиджака Торп притянул ее к себе и, крепко поцеловав, заставил замолчать. Она не могла освободить руки, и он целовал, как победитель. В голове у нее словно что-то взорвалось. В ушах зазвенело. А он не отрывался от ее губ, когда же он наконец отпустил Ливи, ее вновь, как тогда, пронизало острое желание.
Не отпуская лацканов пиджака, он как бы держал ее в плену.
– Это надо мне.
– Вы с ума сошли!
Слова были резкие и даже злые, но голос у нее слегка охрип. Столь неодолимую страсть скрыть было невозможно.
– Наверно, – быстро согласился он. – Иначе я бы не ушел вчера вечером от тебя.
Ливи промолчала. Ее смутило это воспоминание.
– Вы не имели права так вести себя сегодня в студии.
– Чмокать тебя? – И Торп усмехнулся. – Я думаю, это войдет у меня в привычку. У тебя изумительный рот.
– Послушайте, Торп…
– Я слышал, что ты и племянник Майры старые друзья, – перебил он.
Ливи устало вздохнула:
– Не понимаю, при чем здесь это.
– Мне же надо знать соперника в лицо, – сказал он спокойно. Ему нравилось держать Ливи так близко к себе и чувствовать, как постепенно слабеет ее сопротивление.
– Соперника? – Ливи изобразила безграничное удивление. – О чем вы говорите?
– Я должен знать, кому из мужчин ты позволяла себя обнимать, чтобы я мог отделаться от них.
Торп притянул ее к себе еще ближе. Жар его тела повергал ее в озноб. Он посмотрел ей прямо в глаза.
– Я собираюсь на тебе жениться.
Ливи остолбенела. Она не думала, что Торп сможет еще чем-нибудь поразить ее. Она уже знала, что от него можно ждать чего угодно, но такого! Он объявил о своем намерении спокойно и прозаично, словно предлагал ей партию в бридж. Ливи внимательно вгляделась ему в лицо. Она могла бы поклясться, что Торп говорит совершенно серьезно.
– Да, теперь я точно знаю, что вы сумасшедший, – прошептала она. – Вы действительно сошли с ума.
