Эбби уставилась на огромную пиццу и задумалась: а как же она все это съест? Тем более что у нее совершенно пропал аппетит.
– Нет, спасибо, ничего больше не надо, – поблагодарила Эбби официантку.
– Тебе кажется, что пицца слишком большая? – спросила Джесс.
– Да вроде не больше, чем обычно.
Джесс рассмеялась.
– А вот Стеф терпеть не может такую еду. И вообще, она все время сидит на диете. Тщательно следит за своим весом.
– А ты не боишься за свой вес?
Джесс покачала головой.
– Честно говоря, я бы хотела иметь большую грудь, – призналась она и слегка покраснела. – Я не считаю себя толстой, но, похоже, я единственная девочка в классе, которая не считает себя толстой.
Они стали есть пиццу и рассуждать о женщинах, которые считали себя слишком толстыми, а также о таких, как Стеф, которые постоянно сидели на диете. Через несколько минут Эбби почувствовала, что говорит с подругой, а вовсе не с дочерью. Джесс была умной девочкой и могла говорить на любую тему. Эбби удивилась, что не замечала этого раньше.
Да, Джесс была уже не ребенком, а взрослой девушкой. Мать и дочь ели, разговаривали, смеялись, и Эбби решила, что не стоит сейчас заводить разговор о переезде из Данмора. Ведь еще ничего не решено. Надо подождать, а там будет видно.
Было уже около десяти, когда они вернулись в свой номер. Им предстояло еще собрать вещи, поскольку на следующий день они улетали рано утром.
Эбби знала, что она не уснет, она никогда не спала в ночь перед полетом – ворочалась, смотрела на часы, боясь проспать, напоминала себе про паспорта и билеты.
– Приму-ка я, пожалуй, ванну, – решила Джесс.
– Хорошая идея, – одобрила Эбби. – Нам еще долго собираться, а потом попробуем поспать.
– Мама, – робко начала Джесс, – а папа знает, что ты готова на все, чтобы сохранить семью, если он сможет забыть о том, что случилось? Он знает, что ты хотела бы начать все сначала?
В глазах Эбби появились слезы. Бедняжка Джесс!
– Да, – медленно кивнула она, – он знает. Я говорила ему об этом. Но я не могу вернуть его, если сам он этого не хочет. Ты понимаешь меня?
Эбби не стала рассказывать Джесс, как она умоляла Тома начать все сначала и как он отреагировал на ее мольбы. Когда Том впервые заявил ей, что между ними все кончено, Эбби считала, что в нем просто взыграла оскорбленная гордость. Но время шло, а Том по-прежнему не предпринимал никаких шагов к примирению. И Эбби все больше склонялась к мысли, что Том принял решение и не желал больше жить с ней.
– Разве можно вернуть любовь, если ее больше нет? – с грустью проговорила Эбби.
Джесс кивнула. Она не могла продолжать обсуждать эту тему, поэтому удалилась в ванную, открыла воду и крикнула матери:
– Я побуду здесь немного!
– Хорошо, – ответила Эбби.
Джесс закрыла дверь, присела на край ванны и расплакалась. А в номере, сидя на краю постели, плакала ее мать.
Отдохнувшая и расслабившаяся после отпуска, Эбби прилетела домой в воскресенье и тут же оказалась в центре настоящей бури. Каким-то образом информация о пробных съемках в компании «Севенту-севен» достигла ушей Рокси, приведя ее в ярость. Хуже того, жутко разозлился и Брайан. Рокси оставила на автоответчике Эбби одно, а Брайан целых три гневных сообщения. Эбби немного послушала вопли руководства компании «Бич», а затем стерла сообщения. Да пусть Брайан рвет и мечет, она теперь знает, что в жизни есть вещи и поважнее работы. В отпуске им с Джесс удалось восстановить былые теплые отношения, а это уж точно было для нее важнее чертовой работы. В конце концов, она ведь не закатила скандала, когда Рокси пригласила в ее передачу двух новых ведущих. Она вела себя как профессионал, и вот теперь в награду за это должна выслушивать вопли Брайана.
Эбби решила позвонить Майку на мобильный. Ей не очень хотелось беспокоить его в воскресенье, но ждать она не могла. Оказалось, что Майк находился по делам в Париже. Рассказ Эбби о гневных посланиях Рокси и Брайана, похоже, не особенно встревожил его.
– По поводу Брайана можете не волноваться, ему придется проглотить эту пилюлю. Он все равно узнал бы о пробах. Парни из «Севенту-севен» так радовались, что не могли держать язык за зубами.
– Но ведь еще ничего не решено, – возразила Эбби. – Контракта мы не видели, так что нельзя говорить, что эта работа уже у меня в кармане.
– Да, это так, – согласился Майк. – Но я случайно узнал, что кроме вас просматривали еще трех кандидатов на роль ведущего, и всем им далеко до вас. Более того, мне сообщили, что шли переговоры и с этой звездой, Канди, хотя, на мой взгляд, она слишком уж слащавая.
Эбби не смогла сдержать довольной улыбки. Значит, Канди тоже пробовали на роль ведущей, и у нее ничего не вышло? Мать с детства учила Эбби, что нехорошо радоваться неудачам других людей, но сейчас Эбби просто ничего не могла с собой поделать.
– А какие-то предложения от них поступили? – спросила Эбби.
– Завтра, по возвращении из Парижа, я встречаюсь за обедом с продюсером и исполнительным продюсером. И если от них не поступит никаких предложений, я готов съесть свою шляпу. Знаете, Эбби, мы можем рассчитывать на большие деньги.
Эбби задумалась о том, какую роль в ее прошлой жизни сыграли большие деньги. Деньги заставили ее семью уехать с Гартленд-авеню, где они с Томом и Джесс были счастливы, несмотря ни на что. Те же деньги заставили их купить шикарный старинный дом, в котором их счастье закончилось и который теперь надо было продавать. То есть большие деньги не принесли семье Бартон ничего, кроме неприятностей. Хотя, возможно, дело тут вовсе не в деньгах, они просто высветили существовавшие проблемы. И все-таки в любом случае деньги решают не все.
– Послушайте, Майк, я не жажду больших денег, – сказала Эбби. – Конечно, если мы с Томом все же разведемся, мне нужны будут деньги, чтобы их хватало на жизнь. Но я не суперзвезда экрана, мне не нужна куча денег, чтобы тратить их на наряды от знаменитых дизайнеров.
Майк некоторое время молчал, и Эбби почувствовала, что его озадачили ее слова.
– Эбби, не забывайте о том, что вы зарабатываете больше мужа. И у Тома есть право потребовать от вас выплаты алиментов.
Эбби не удержалась и засмеялась:
– Майк, вы не знаете Тома. Он скорее будет жить под забором, чем возьмет от меня хоть пенни.
– Простите, – извинился Майк, – я не должен вмешиваться в ваши личные дела.
На следующий день, в понедельник, Эбби, несмотря на длительный перелет и смену часовых поясов, проснулась рано, чувствуя в себе прилив энергии. Сделала фруктовую маску для лица, совершила быстрым шагом прогулку длиной в четыре мили и вернулась домой в половине десятого, думая, что сейчас увидит заспанную Джесс, выходящую из своей спальни. Но, как оказалось, Джесс уже встала и заспанной она вовсе не выглядела.
