Машка обернулась к Лису. Она долго смотрела ему в глаза, прежде, чем спросить:
— Тебе нравится быть удобным?
— Нет. Когда я жил с Элиной, то я думал, что я любимый, а оказалось, что я удобный.
— Мне тоже не нравится быть запасным вариантом. Поэтому я не хочу сейчас тебе поверить, что бы потом, однажды увидеть тебя на самом деле влюбленным, но не в меня!
— Тогда,
…да что за день сегодня такой!..
ты права, — Лису сегодня трудно давались беседы. — Будет лучше, если мы разойдемся и… В этом нужно поставить точку!
Он поднялся с дивана, что бы уйти.
— Лис! — остановил его Машкин окрик.
— Что? — раздраженно обернулся он к девушке. — Чего ты еще недоговорила?!
Он сейчас ненавидел себя за то, что "прогнулся". Позволил себе момент слабости, позволил себе открыто признаться в своих чувствах.
…кретин, танцующий на граблях!…
— Лис, — Машкино лицо скривилось и сейчас было некрасивым и жалким.
— Все! Хватит! Мы сказали друг другу достаточно и мы просто не можем быть вместе после этого! Я никогда не буду с девушкой, которой всего лишь удобен! Я не мебель! Я… У меня это уже было!
— Лииис! — тоненько пропищала Машка.
— Среди всех причин, по которым тебе хочется остаться — я у тебя на последнем месте! Не могу сказать, что мне это польстило!
Он ушел в спальню, Машка, не забывая поддерживать на груди покрывало, и путаясь в нем, побежала за ним.
— Лис, — она взобралась на кровать с ним рядом. — Лис!..
Она плакала и обнимала его, и покрывала поцелуями его лицо, и скоро оно было в ее слезах.
— Лис, Лис, как ты мог так подумать… Лис… Ты же знаешь, ты самая главная причина… Лис, прости меня, я специально, я хотела тебя позлить, Лис… Лис, ну ты же знаешь!
— Хватит! — он отцепил девушку от себя и сел на краю кровати.
— Лииииис… — это было похоже на вой. — Зачем ты так?! Зачем ты снова так со мной… Ты… Хоть… Ты хотя бы представляешь, чего мне стоит быть с тобой!.. Чего мне стоит терпеть все это!?
Она резко вскочила с кровати и выбежала из комнаты. Лис слышал, как она сначала побежала в гостиную, а потом в кухню.
Лис тоже вышел из спальни — ему сейчас просто необходимо было покурить.
В кухне Машка, одетая в свою розовую пижамку с Микки Маусом, глотала какие-то таблетки, запивая их водой из своей желтенькой пол-литровой чашечки.
— Что это? — спросил Лис, рассматривая упаковку.
— Успокоительное, — пояснила Машка.
Она поставила чашку на кухонный стол и открыв кран с холодной водой, принялась энергично плескать себе в лицо.
— И давно ты на колесах? — в своем пренебрежительном тоне Лис старался скрыть беспокойство.
— С тех пор, как ушла из дома.
Машка закрыла кран и обернулась к Лису. На ее лице розовом от холодной воды и влажно блестевшем лице, был вызов.
— Я перестала спать, у меня начались головные боли, какая-то сыпь… Пришлось пойти к врачу. Оказалось, что у меня все это на нервной почве.
— Я не знал.
— Ты многое не хочешь знать! — выпалила Машка.
Она ушла спать. Лис выкурил сигарету и тоже ушел в спальню. Он потушил оплавившиеся свечи и неуспевшие догореть благовония, он стряхнул с постели увядшие розовые лепестки и растянулся на кровати.
Он не знал, спала ли в эту ночь Машка. Наверное спала — должно же было подействовать ее лекарство. А вот Лису в эту ночь уснуть не удалось — мысли мешали. Жалили, словно слепни. Лис понимал, что дальше так продолжаться не может — эти отношения изматывают, разрушают их обоих. Так нельзя, так невозможно просто и пора что-то решать!
Этот период был сложным и для отношений Милены и Глеба. Даже когда Глеб параллельно встречался с Настей, он не чувствовал такого напряжения, как сейчас. И хотя Милена, согласно их плану, успешно симулировала простуду вот уже неделю, и никуда не выходила из дома, Глеба это мало успокаивало. Он с ужасом думал о том, что будет по окончании ее больничного. Милена не сможет сидеть дома вечно, а как оградить ее от сумасшедшего Никиного воздыхателя он не мог придумать, тем более, что тот продолжал названивать Глебу с новыми угрозами. Он достал так, что Глеб уже просто не отвечал на звонки с незнакомых номеров.
— Глеб, — ласково шептала девушка, обнимая его. — Ничего не длится вечно. И это тоже когда-нибудь закончится.
Он сидел у Милены дома. Глеб приезжал каждый день, как бы проведать ее. Что бы не вызвать подозрений привозил апельсины и шоколад. Засиживался допоздна, вызывая умиление родителей и нескрываемую зависть Ирки, не устающей повторять:
— Все-таки как же дурам везет!
Милена на это только улыбалась.
— Глеб, мне даже нравится вот так болеть, но эти лекарства! — говорила Милена заговорщическим голосом. — С таблетками еще куда ни шло — мне легко от них избавиться, но микстуры и лечебные чаи! Мне приходится их пить, а они ужасно противные! А симулирование температуры?! Вчера Ирка чуть меня не застукала, когда я грела градусник на батарее!
— Ничего не поделаешь, — покачал головой Глеб. — Ничего другого я не могу придумать… Хочешь, я поговорю с твоей мамой и может быть она отпустит тебя в воскресенье к морю? Морской воздух вроде полезен.
— У меня не тот случай, — вздохнула девушка. — Тем более у моря всегда ветер, так что моя мама ни за что меня не отпустит… А мне бы хотелось куда-нибудь выйти из дома. Хоть на пару часиков.
— Я что-нибудь придумаю, — пообещал Глеб с улыбкой. — Тем более — после прогулки легко будет устроить рецидив, который уложит тебя в постель еще на пару недель.
Выходной. Глеб наслаждался этим тихим пасмурным утром, когда еще нет никаких планов, никуда не нужно спешить, можно бездельничать, лениво попивая кофе и прислушиваясь к звукам воскресного утра — звону посуды и хлопанью шкафов из кухни, бормотанию телевизора из гостинной, шагам и голосам родителей. Глеб любил такие дни, как этот. Не часто семья собиралась дома вместе — слишком много времени у родителей отнимал бизнес, у Глеба — его такая богатая сейчас на события жизнь.
В дверь тихо постучали и в комнату заглянула мама:
— Сын, к тебе девушка!
Глеб ожидал увидеть на пороге своей комнаты кого угодно, но только не Дашу!
— Привет! — как-то криво улыбнулась она и прикрыв за собой дверь, сделала несколько нерешительных шагов по комнате. — Не ожидал? А я вот мимо проходила и подумала, что неплохо было бы зайти, поболтать со старым знакомым…
Даша огляделась вокруг и села в кресло у письменного стола. Глеб поднялся с кровати, на которой сидел и встал у окна, скрестив на груди руки. Всем своим видом он показывал, что ждет объяснений.
