— Пап, но у Анюты аллергия, а Маруся боится чужих. Им нельзя в садик! — воскликнула Лера.
— Лерочка, позволь я решу все сама, — так же елейно улыбаясь, проговорила Лана. — Девочкам пора в коллектив. Правда, Леша? — И она нежно поцеловала отца в шею. Дымка нежности заволокла ясный взор отца. Лера поняла, что сейчас она ничего не добьется от него.
— Лерка, езжай домой, а то поздно уже, — не отрывая взгляда от жены, проговорил он.
Лера молча поднялась и, накинув пальто, вышла.
Они провожали его ранним морозным утром. На голубом до рези в глазах небе горело холодное солнце. Отец прижимал к себе рыдающую Лану и тихо ее успокаивал.
— Ну, ладно-ладно, кролик. Не расстраивайся. Я буду тебе часто звонить. И вы звоните. Лер, — обратился он к дочери, — я Лане оставил все свои телефоны. Так что как только соскучитесь, звоните.
— А ты в отпуск сможешь приехать? — с надеждой спросила Лера.
— Нет, малыш, по условиям контракта я не имею права на отпуск. Да ничего, полтора года пролетят — не заметишь. Ну, все, долгие проводы...
— ...лишнее слюнотечение, — слабо улыбнувшись, продолжила Лера их детскую присказку.
Он легко вспрыгнул на подножку вагона, помахал им рукой. Поезд вздрогнул и двинулся. Лера шла за вагоном все быстрей и быстрей, пока не кончилась платформа. А потом еще долго стояла до тех пор, пока поезд Москва-Таллин не скрылся в морозном тумане.
Она повернулась и побрела к зданию вокзала.
На пустынной платформе стояла одинокая фигура Ланы, кутающаяся в длинную норку.
— Я замерзла, Валерия, — четко проговорила она. — Нам надо поговорить. Пойдем в ресторан, выпьем кофе. — От былой мягкости в ее лице не осталось и следа.
— Мне надо в институт, — попыталась отделаться от нее Лера.
— Успеешь, — отрезала Лана и, не слушая падчерицу, быстро пошла вперед, к светящейся витрине вокзального кафе.
Лерка поплелась за ней.
— Значит так, дорогуша! — без предисловий начала Лана. — С этого момента я сама буду заниматься детьми! Так что ты теперь свободна, как ветер! Приезжать к нам не надо.
Лера на миг потеряла дар речи. Как же так? Она уже не представляла себе жизни без своих сестренок!
— Но, Лана, тебе же будет трудно... — попыталась она объяснить мачехе.
— Это вам с отцом кажется, что мне будет трудно, — отмахнулась Лана. — И вообще, превратили девок черт знает во что. Капризные, ленивые плаксы. Ничего, у меня быстро в норму придут.
— Но я могу хотя бы видеться с ними? — поняв, что дальше разговаривать с этой бабой бесполезно, в отчаянии спросила Лера.
— Слушай, Лер, я тебя не понимаю! — Лана выпустила струю дыма. — Ты молодая девица, тебе пора уже с мужиками хороводы водить, а ты все с детьми возишься. Неужели не надоело?
— Не надоело, — огрызнулась Лера. — Ну так я могу с ними хотя бы по выходным встречаться?
— Я тебе позвоню, — ответила Лана. — Кстати, дай, пожалуйста, ключи от квартиры. Я свои потеряла.
Лера хотела было возразить, что это наглая ложь, ибо только час назад она видела, как Лана закрывала своими ключами дверь, но смолчала. Какая разница? Скажи она сейчас Лане об этом, та просто в лоб скажет, что не желает, чтобы у падчерицы был доступ в квартиру отца. Слышать такие заявления Лера не могла. И так фигово на душе — отец уехал, и не успел еще даже чая у проводницы заказать, как милая женушка уже начала выстраивать свою новую жизнь.
Она опустила руку в карман и вытащила большую связку. Дрожащими руками сняв с большого кольца ключи от квартиры отца, она положила их на столик.
— Вот и славно, — убирая ключи в сумку, констатировала Лана. — Ну, пока. — Она бросила пару купюр на столик и встала.
— Постой, дай телефоны папы! — крикнула Лера.
— Мне некогда! — небрежно сказала Лана. — Позвоню, тогда и надиктую.
Прошло несколько дней, а звонка от Ланы не было. Лера звонила сама, но каждый раз нарывалась на автоответчик. К выходным, устав слушать монотонное предложение перезвонить, Лера поехала домой к отцу. Но дверь никто не открывал.
— Ну чего трезвонишь с утра? — Недовольный голос соседки заставил Леру вздрогнуть.
Немытая голова старухи высунулась из-за обшарпанной двери соседской квартиры.
— Простите, вы не знаете?.. — начала было Лера.
— Уехали они! В дом отдыха, на выходные. Так что иди-ка ты отседова!
— А девочки? — расстроенно спросила Лера.
— Ты, что, глупая? Сказала, уехали все! — Тут из глубины старухиной квартиры раздался отдаленный детский плач. Старуха встрепенулась, повернула голову и крикнула: «Иду-иду, внученька!» Потом, вновь вперив свой мутный взгляд в Лерку, прокаркала: — Гостинцы сестрам привезла?
Лерка по привычке действительно держала пакеты, полные разнообразной вкуснятины. Маруся обожала глазированные сырки, а Анечка от вида «Чудо-йогурта» тряслась от предвкушения лакомства.
— Да, вот... — Лерка неуверенно покачала пакетами.
— Ну, чего ж ты, обратно все потащишь? Давай уж, передам в понедельник!
— И не успела Лера опомниться, как старуха вырвала из рук пакеты и захлопнула дверь.
Лерка тупо смотрела на негостеприимную квартиру, потом развернулась, села на ступеньки и горько расплакалась. И непонятно было, чего ей было жальче — себя, сестренок или истраченную на гостинцы стипендию. В том, что продукты не доживут до Маруси и Анечки, она не сомневалась. Сожрет противная бабка все, не подавится.
Как же Лана могла уехать и не предупредить ее, Леру? Почему она так и не позвонила? Лера даже не могла пожаловаться отцу, поскольку так и не получила его номеров телефона в Таллине. Бабушка тоже была не в курсе.
Послышался звук вызываемого лифта. Лерка вскочила, утерла слезы и стала медленно спускаться по лестнице. «Что же происходит?! Хоть бы поговорить с кем! Ведь никого рядом. Мама — в Швейцарии, папа — в Эстонии. С бабушкой? Та во всем будет оправдывать «Ланочку». Да и отъезд отца так подействовал на нее, что бабуся до сих пор все никак не придет в себя. Прям засада какая-то».
Лерка, задумавшись, не заметила, как спустилась на четвертый этаж и очнулась только тогда, когда нажимала на звонок Наткиной двери. Она даже не успела удивиться, с чего это вдруг она решила зайти к бывшей подруге, как дверь распахнулась и миловидная женщина уставилась на нее с широкой улыбкой.
— Простите, ради бога, а Ната дома? — спросила Лера.
— Она в институте, будет очень поздно.
— А...
— А ее мама на работе. Я их родственница, — по-своему расценив Леркино «А...», отрапортовала женщина. — Может, что-то передать?
— Нет-нет, спасибо, — заторопилась Лерка и быстро сбежала вниз.
