— Тигр — символ смелости. Помнишь, как Хоупи просунула голову сквозь прутья кроватки и застряла, как она начала плакать, потому что не могла выбраться? Ты забрался к ней в кроватку и вытащил один из прутьев, попутно напевая ей песенку. Это был очень смелый поступок. Ты не допустил, чтобы Хоупи поранилась. Если бы тебя там не было, кто знает, что могло бы случиться?
Глаза Адриана широко распахиваются, пока он внимательно смотрит на Селену, впитывая каждое слово, которое она ему говорит. Он кивает.
Затем Адриан переводит взгляд на меня. Его глаза открываются еще шире, когда в комнате раздается звук открывающейся двери.
— Мне страшно, папа.
Я сажаю его себе на колени и, обняв за плечи, притягиваю поближе к себе.
— Бояться — это нормально, Адриан. Ты один из самых смелых мальчиков, которых я когда-либо встречал. Я так горжусь тобой. Мне очень повезло, что именно ты мой сын.
Он улыбается и прижимается головкой к моей груди.
После того, как Селена удаляется в комнату ожидания, я продолжаю обнимать своего сына, чувствуя, как напряжение покидает его маленькое тельце с каждым вдохом.
Дверь в комнату, где мы сейчас находимся, открывается, и в проеме появляется женщина, чьи темные волосы уже припорошила седина. Она отходит от двери и бросает взгляд через плечо, когда в дверях появляется Колетт. Маленькая ручка Адриана сжимается вокруг моей руки, и он прижимается ко мне своим напряженным телом.
— Привет, Адриан, — здоровается Колетт, делая робкий шаг вперед, но затем останавливается и внимательно смотрит на моего сына, укрывшегося в безопасности моих объятий. Я смотрю на нее, и мое лицо не выражает никаких эмоций. Никогда в жизни я не прощу ее за тот хаос, что она устроила в моей жизни.
Адриан смотрит на меня, он часто-часто дышит и его нижняя губа дрожит. Он поджимает губы и делает глубокий вдох, а затем выпячивает подбородок.
— Привет, Колетт, — не знаю, чего я ожидал, но наблюдая, как мой сын, подавив свои страхи, встречается лицом к лицу с женщиной, которая причинила нам больше зла, чем добра, моя грудь раздувается от гордости.
Я сжимаю его ладошку, чтобы дать понять, что он отлично справляется, затем настраиваюсь на встречу.
Лицо Колетт искажается, как мне кажется, от боли. Или неудовольствия. Как кто-то может испытывать подобные чувства? Неужели она ожидала, что мой сын станет называть ее мамой после того, как она бросила его еще совсем крохой?
Закусив щеку изнутри, чтобы не сорваться, я крепче обнимаю своего мальчика. Ни за что на свете я не спущу его со своих колен.
Селена
Я чувствую себя счастливой. Это мое второе Рождество во Франции. Мои родители решили провести Рождество в Нью-Йорке в этом году, так как маме нельзя путешествовать в связи с состоянием ее здоровья.
Хоть я и переживала насчет встречи Адриана с его матерью, встреча прошла хорошо. Он молчал всю дорогу домой и большую часть вечера. Позже, когда мы с Ремингтоном укладывали его в постель, он упомянул, как печально выглядела Колетт, и спросил, нормально ли иметь двух матерей. Должно быть, Колетт произвела очень хорошее впечатление на него. Ремингтона, очевидно, его вопрос застал врасплох, так как он бросил на меня взгляд в поисках поддержки. Я взяла маленькие ладошки Адриана в свои и сказала ему, что он может делать что угодно, лишь бы ему было комфортно. Это его решение, а мы будем рядом, если он захочет обсудить любой волнующий его вопрос. Я всегда буду его мамой, несмотря ни на что. Разрушительное ощущение, весь день терзавшее меня, несколько ослабло, отпустив на волю страх и панику.
Он всегда будет моим малышом. Всегда.
Сейчас, сидя между свекровью и своей дочерью, в окружении сына, Люка и мужа, пока мы едим рождественский ужин и смеемся, мое сердце так переполнено чувствами, что готово взорваться. Единственное, чего мне не хватает — моей семьи и Доминика. Вчера вечером он позвонил из Кицбюэля и сказал, что не сможет приехать, так как их завалило снегом. Он присоединится к нам на Новый год.
Вечер прошел отлично. Эстелла приехала пораньше и приготовила большую часть блюд, как и в прошлом году и все прошлые годы, когда мы с Ремингтоном еще не были вместе. Честно говоря, я даже была рада. Про мои кулинарные таланты можно сказать только, что их нет. Ремингтон был более чем рад заняться готовкой после того, как я переехала к ним с Адрианом.
Кульминацией вечера стал момент, когда в дверь позвонил посыльный и вручил Ремингтону две коробки. Маленькая оказалась предназначена Хоуп Эстелле, а большая с несколькими дырками в ней пришла на имя Адриана. Как только наш мальчик разорвал упаковку дрожащими руками, в комнате раздался восторженный вопль. Шоколадного цвета щенок лабрадора с карими глазами и склонностью облизывать всех выскочил из коробки, весело помахивая хвостиком. Люк сказал, что подарок должны были доставить завтра рано утром. Подарком Хоуп оказался огромный белый плюшевый мишка с блестящими карими глазками. Свои подарки мы развернули перед ужином. Мы с Ремингтоном подарили Адриану X-box, а Хоуп коробку разноцветных кубиков. Эстелла подарила внуку подарочную карту в магазин игрушек, а Хоуп она купила забавное маленькое красное платьице с жемчужинками, пришитыми к корсажу.
Подарком Ремингтона оказался офис, расположенный в пяти минутах езды от нашего загородного дома. Этим подарком он намекает, что мне пора начать собственный бизнес, и обещает помочь реализовать мою мечту, которой я брежу последние несколько месяцев. Комната разделена на основной офис и связанную с ним комнату для демонстраций. Он даже попросил строителей отгородить помещение для детской комнаты. Маленькая кухонька, кабинет и шоу-рум в одном помещении. Я дождаться не могу, когда смогу посетить это место после праздников.
Я сажусь обратно на стул, потягиваю вино и слушаю разговоры, которые ведутся вокруг меня. Адриан, похоже, увлекся какой-то игрой в мобильном телефоне Люка и время от времени ругается себе под нос, чем заслуживает суровый взгляд от своего отца.
Люк
— Дядя Люк, это твоя девушка? — спрашивает меня Адриан и хмурится. Он морщит нос, пока Пиппа — недавно подаренный ему щенок — сидит на его коленях и лижет ему подбородок, а затем отрывает взгляд от экрана и смотрит на меня. Он попросил меня дать ему поиграть на моем телефоне.
— Девушка? — бормочет себе под нос Ремингтон, глядя на сына. В его голосе слышится удивление, словно ему смешно только от одной мысли, что у меня может быть девушка.
