Вообще я чувствовала себя какой-то взвинченной. Вот вроде Олег не переступает границы дозволенного, и волноваться было не о чем, но все эти мимолетные касания, поцелуй заставляли меня нервничать. Я упорно пыталась казаться спокойной и уверенной. И, в конце концов, должна признаться, что это был мой лучший Новый год.
Я немного растерялась от его предложения и просто молча смотрела в его глаза. А вот Олег не растерялся. Он скрестил наши руки и уверенно произнес:
- До дна, Даша, и с Новым годом!
Я не знаю, была ли это магия, или гипноз, но я подчинилась Игнатову. Порадовало, что стаканчик был лишь полон наполовину, и мне не пришлось заставлять себя пить. От волнения содержимое стаканчика я выпила в считаные секунды. Олег тут же забрал его, и посмотрел мне в глаза. Его лицо медленно приближалась, и я догадывалась, что сейчас произойдет, но по не понятной мне причине сопротивляться не было сил. Я нервно сглотнула.
Его губы были прохладными. Едва касались моих губ, изучали, словно пытались разведать обстановку. И не почувствовав протеста с моей стороны, Олег перешел в наступление. Целовал меня нежно, но уверенно. Стаканчики выпали из его рук, и он крепко прижал меня к себе. И все это я позволяла ему делать. Мне было не страшно. Я просто впала в ступор и ничего не чувствовала.
Это был мой третий поцелуй, который опять не вызвал у меня никаких эмоций.
Ну разве что, как я сказала ранее, не вызвал страха и ужаса от происходящего. Не было паники, просто оцепенение. Я как будто стояла рядом и наблюдала за нами со стороны.
А Олег, не чувствуя отпора с моей стороны, становился смелее. Его руки опустились на бедра и потянули мое платье вверх. Плавно, без резких движений. А затем поглаживания моих бедер. Через колготки я чувствовала его холодные пальцы, которые привели меня в чувства.
Я уперлась ладонями в его грудь в попытке оттолкнуть. Олег прервал поцелуй, и, уткнувшись мне в шею, простонал:
- Дааш, хочууу тебя!
Это говорил мне человек, которого я считала другом.
- Олег! Мы не должны! Мы же друзья! – я знала, что эта попытка вернуть нас на пять минут назад будет неудачной. Но все же я сделала ее.
- Какие на хрен друзья! – Игнатов посмотрел в мои глаза.
Его глаза были стеклянными. У меня сложилось впечатление, что с Олегом что-то не так. Неужели на него так подействовал наш поцелуй?
– Я, блядь, со дня посвящения в студенты сплю и вижу, как имею тебя в разных позах. Мне до чертиков надоело играть в дружбу с тобой! – продолжал говорить Олег.
Это была пощечина. Я содрогнулась, услышав его слова. И, где-то в глубине души, я всегда знала, что Игнатов и дружба со мной это как два разных полюса, но я верила. Верила ему. Верила в нас и в нашу дружбу.
- Олег! Ты же мне…
- Даш! Нет! Не говори ничего! Я ради тебя себя столько сдерживал. А сейчас не могу. Я на пределе. Меня в дурку отвезут. Я с тобой как маньяк. Повернут на тебе, - перебил меня Игнатов.
И в доказательство своих слов сжал мои ягодицы и крепко прижал к себе. Его член, упершийся в мой живот, был большой и твердый.
- Я же тебе все: кино, рестораны, кафешки. Подарки не дарил, что бы ни спугнуть девочку из бедной семьи. Она же не такая, как все. Совсем не продажная. Старался быть таким, как ты хочешь. Себя ломал. Я ж мог тебя вые**ть и с друзьями поделиться. Так нет же. Даша хорошая и я буду хорошим. А ты нос воротишь! Че не так-то? – продолжал Игнатов.
Волна обиды и гнева захлестнула меня. Я не могла поверить, что это происходит со мной. Не могла поверить, что Игнатов мог так притворяться. Оказывается, все это время рядом со мной находился страшный человек. А я дура, глупая дура.
Я попыталась вырваться, но ничего не получилось.
Олег резко подхватил меня под ягодицы и чтобы не упасть, мне пришлось обхватить его тело ногами и руками, чем он тут же воспользовался.
Развернувшись к столу, одной рукой смел все, что на нем находилось, а затем посадил меня на него, толкнул и навалился на мое тело всей своей массой, зафиксировав в одном положении. Игнатов прижимался своими бедрами, терся об меня так, что мне казалось, мои колготки не выдержат его возбуждения и вот-вот порвутся. Его дыхание было рваным, а тело сотрясалось дрожью.
К моему гневу прибавилось отвращение. Мне стало так противно, что я даже почуяла горечь во рту.
- Я закричу! – мои руки по-прежнему упирались Олегу в грудь. И я снова попыталась его оттолкнуть.
Он схватил мои руки и поднял их над моей головой. И выдохнул прямо в мой рот:
- Ори. Прибегут мои друзья, и мы будем все вместе трахать тебя всю ночь.
Это было уже не смешно. И становилось действительно страшно. Я извивалась, пытаясь вырваться из его захвата, чем еще сильней заводила его. Свободной рукой Игнатов стаскивал с меня колготки, а я своими телодвижениями, как оказалось, только помогала ему. Он мог бы их порвать, но, похоже, растягивал удовольствие. Когда с ними было покончено, его рука оказалась между моих ног. Олег со стоном прижал ее к моим трусикам, а я в попытке защититься, попробовала сжать бедра. Как всегда, безуспешно.
- Ненавижу! – выплюнула я.
Мое сердце колотилось где-то в горле, и сил бороться уже не оставалось. Гнев, отвращение, страх, обида, боль – все смешалось во мне. Я не могла поверить в то, что Игнатов здесь и сейчас собирался меня изнасиловать.
- Сколько твоей душе угодно! – прошипел он и накрыл мой рот своими губами.
Поцелуй был зверский. Его язык был глубоко во рту. Дышать было нечем, но его это не останавливало. Ему это наоборот нравилось. Он кусал мои губы, терзал их, пока я не ощутила вкус крови. Наверное, он тоже. Потому что его губы резко переместились на мою грудь и прямо через платье принялись кусать ее. Было больно. Я закричала. Из моих глаз полились слезы.
- Отпусти меня, подонок!
Но он меня не слышал. Его рука проникла под мои трусики и два пальца оказались внутри меня. Это проникновение для меня было слишком откровенным. Никто никогда не трогал меня так. Я чувствовала каждый миллиметр его пальцев, и мне безумно было противно и как никогда страшно. Я вся сжалась, выгнулась дугой, пытаясь столкнуть с себя Игнатова.
- Девственница! – прошептал Олег.
Не контролируя себя от возбуждения, он освободил мои руки, больно сжав мою грудь. Я тут же принялась шарить руками по столу в поисках какого-нибудь увесистого предмета. И, о, счастье, я нашла его. Это была книга. Довольно большая и тяжелая, но я смогла поднять ее.
Перед тем как обрушить ее на голову этого маньяка, я увидела его глаза. Безумные, расширенные зрачки, не его взгляд, словно в него вселился дьявол.
От удара Игнатов отскочил, чем я и воспользовалась. Молниеносно слезла со стола и забежала за него, выставив книгу вперед, словно это мое беспроигрышное оружие. Мои руки дрожали. По лицу струились слезы.
- Не подходи ко мне!
Олег выпрямился, и, проведя рукой по голове, тяжело выдохнул, а затем уставился на меня. Смотрел так, словно к нему медленно возвращалось сознание. Я поняла, что он был под кайфом.
Я боялась пошевелиться. Так и стояла, с голыми бедрами и с задранным до пояса платьем. Хорошо хоть в трусах. Думала, если отвлекусь хоть на секунду, он снова нападет на меня.
Молчание длилось, никто из нас не пытался заговорить первым. Я лишь только видела, как его дыхание выровнялось, а безумие в глазах постепенно отступало на задний план. Олег разглядывал меня так, словно видел впервые. Да чего уж говорить! В таком виде он точно видел меня первый раз.
Игнатов отвернулся. И я смогла немного расслабиться, опустив тяжелый фолиант на стол.
Не глядя на меня, Игнатов сказал:
- Приведи себя в порядок, я вернусь через полчаса и отвезу тебя домой!
А затем вышел.
Я не верила, что все закончилось. Хотя вряд ли. Скорее всего, это был лишь маленький перерыв в объявленной мне войне. Но, тем не менее, облегчение ударило по мне, словно цунами, и от наступившего бессилия, я камнем осела на пол и громко зарыдала.
