— Возможно, это к лучшему.
Как странно, что один друг говорит так о другом.
— Я слышала, что он может быть требовательным.
Ее слова чертовски позабавили Сета.
— Это было бы преуменьшением.
Неужели он думает, что она не справится?
— Я буду хорошей медсестрой. Я могла бы работать на него.
— О, ангел… — он покачал головой. — Я в это верю. Я не сомневаюсь, что ты будешь одной из лучших.
Но он по-прежнему считал, что ей не следует работать на доктора Бекмана?
— Хэвенли? — крикнула Дженнифер, высунув голову из двери приемного покоя. — Ты хотела знать, когда выписывается Рейн Кендалл. Ее должны выписать в ближайшие полчаса.
— Тогда, наверное, мне лучше уйти, — пробормотала она Сету. — Ты хотел бы с ней попрощаться?
— Вообще-то я увижу ее у них дома.
Конечно. Потому что они были друзьями.
Хэвенли подозревала, что Рейн жила с мистером Хаммерманом и мистером О'Нилом, потому что они оба, казалось, были довольны тем фактом, что одинаково любили ее. Хэвенли не осуждала ее, а просто завидовала. Каково это — иметь людей, на которых можно положиться, чтобы ей не пришлось в одиночку переносить жизненные невзгоды?
— Ну ладно, тогда… — Хэвенли встала и схватила свою корзинку. — Ну, у меня есть твоя визитка.
— И ты позвонишь мне, когда освободишься?
Она кивнула:
— Я сделаю все, что в моих силах.
Хэвенли так и подмывало пойти с ним куда-нибудь хотя бы раз. Разве это так уж плохо — украсть несколько минут для развлечения?
— Возможно, я пробуду в городе еще неделю или две. — Он пожал плечами. — А может, и больше. Дай мне знать.
Держа корзинку, которую он ей подарил, она улыбнулась Сету через плечо, не в силах отвести от него глаз, и направилась к Дженнифер и открытой двери. Вот только она чуть не врезалась в дверь, потому что старшая медсестра уже ушла.
Сет рассмеялся.
— Смотри, куда идешь, ангел.
Борясь с яростным румянцем, она поднесла свой значок к сканеру, а затем поспешила внутрь охраняемой зоны. Как это неловко. Неужели ей суждено выставлять себя идиоткой каждый раз, когда она видит этого человека?
Покачав головой, она поспешно вышла из приемного покоя и направилась в палату Рейн. Там она обнаружила мистера Хаммермана и мистера О'Нила — она все еще не отличала одного от другого — по бокам от Рейн. Рядом стоял доктор Бекман. Синяк, окружавший глаз Рейн, потемнел и расплылся. Опухоль на ее губе усилилась. Следы пальцев на ее шее были четкими и безошибочными.
Один только взгляд на раны, нанесенные отцом Рейн, причинял Хэвенли невыносимую боль. Каждый её день с отцом, Эйблом Янгом, был тяжелым. Его болезнь продолжала прогрессировать новыми и пугающими способами. Но он никогда не поднимал на нее руку в гневе. Он никогда даже не произносил грубых слов.
— Мы с Лиамом возьмем машину и отвезем тебя домой, драгоценная, — сказал бородатый мужчина.
— Спасибо. Я так хочу уехать отсюда.
— Я знаю, — сказал ирландец. — Обещаю, на этот раз мы позаботимся о тебе, дорогая.
— Лиам, Хаммер… — на ее лице отразился испуг. — Вчера не вы обо мне не позаботились. Ничто из этого не является вашей виной.
Хэвенли не совсем поняла, что имела в виду Рейн, но оба мужчины замолчали. Тяжесть их вины была очевидна.
Бек заполнил пустоту, от души хлопнув бородача по спине: — Заканчивай, Хаммер. Бери машину. Я доставлю принцессу ко входу. У вас есть документы на ее выписку. Позвоните мне, если у вас возникнут какие-то вопросы.
Затем он повернулся к ирландцу: — Держи его в узде, О'Нил.
— Видит Бог, ему это нужно, — протянула Рейн.
Все натянуто рассмеялись, и от вынужденной весёлости у Хэвенли сжалась грудь. Эти люди хотели, чтобы жизнь снова была в порядке, но они знали, что истинная боль от травмы Рейн еще не ударила их по-настоящему.
Кивнув, мистер Хаммерман повернулся к двери. Мистер О'Нил следовал за ним по пятам.
Рейн поймала ее взгляд: — Хэвенли! Привет!
— Привет, — пробормотала та, когда все трое мужчин повернулись и уставились на нее. Остальная часть ее приветствия затихла под общим весом их пристальных взглядов.
Мистер Хаммерман и мистер О'Нил пробормотали слова благодарности за заботу о Рейн и направились к выходу.
Доктор Бекман нахмурился, глядя на корзину в ее руках.
— А это что такое?
— Сет принес мне её в благодарность за помощь Рейн.
Что-то циничное промелькнуло на его лице. — Конечно.
Затем он пробормотал что-то еще себе под нос, и она готова была поклясться, что это было слово из трех букв.
Рейн явно расслышала и подавила улыбку.
— Он очень умный парень.
— Довольно с тебя, принцесса. Увидимся вечером.
Хэвенли пыталась понять скрытый смысл их разговора, когда доктор кивнул в ее сторону:
— Мисс Янг.
А потом он исчез. Что же только что произошло?
Рейн расхохоталась. Смех был чахлым, так как она не могла пошевелить губами, и ей, должно быть, было больно давить на швы. Но это выражение лица все равно преобразило женщину.
— О, его лицо было бесценно. — В глазах Рейн заплясали веселые искорки. — Что ты с ним сделала?
Хэвенли нахмурилась: — Ничего.
Рейн склонила голову набок:
— Угу. Как давно вы знакомы с Беком?
Очевидно, не так долго, как Рейн.
— Не прошло и двух недель. Вы двое, кажется, очень близки.
— Они с Хаммером дружат уже много лет, и он знает меня с детства. Бек — хороший парень. Он был моей опорой в трудное время.
«То есть он не был ее любовником?» Хэвенли почувствовала облегчение. Не то чтобы это действительно имело значение. Доктор Бекман проявлял к ней только профессиональный интерес.
Она поставила корзинку на ближайший поднос и опустилась в кресло рядом с Рейн.
— Я счастлива, что в твоей жизни есть такие замечательные люди. Тебе очень повезло, что ты жива и у тебя есть мужчины, которые тебя обожают.
— Я тоже, — Рейн сделал паузу. — Спасибо, что позаботилась обо мне. И не осуждаешь меня за то, что я люблю Лайама и Хаммера.
— Это не моё дело.
— Не все здесь были такими понимающими.
Рейн, вероятно, имела в виду Кэтрин. Медсестре не нравилась любая другая женщина, которая привлекала внимание симпатичного мужчины. Особенно она фыркала своим тонким носиком в сторону той, у которой целых два горячих, преуспевающих на вид мужчины, казалось, были обведены вокруг пальца.
Хэвенли осторожно взяла Рейн за руку: — Жизнь не всегда бывает легкой. Если вы счастливы, то то, что думают другие люди, не должно иметь значения.
Черноволосая красавица одарила её самой яркой улыбкой, на какую только была способна.
— Ты совершенно права. Итак… что ты думаешь о Беке? Он очень одинок.
Хэвенли зажмурилась. Рейн была… свахой?
«Он великолепен, умен, и от него меня бросает в жар».
— Он очень добр ко мне.
— Неужели? — в голосе Рейн звучало удивление. — Он уже пригласил тебя на свидание?
— Нет, — но Хэвенли очень этого хотела. — Мы просто работаем вместе.
— Верно… — голос Рейн звучал так, словно она не верила ни единому слову. — А как насчет Сета?
Хэвенли не удержалась и покраснела.
— Он очень заботливый. И кокетливый.
Улыбка Рейна стала еще шире.
— Я знаю, что он пригласил тебя на свидание.
Откуда она это знает? Может, Рейн пытается связать ее с доктором Бекманом или Сетом? Или… обоими? Конечно же, она не думала, что все смогут решить ее необычные отношения. Черт возьми, у Хэвенли не было ни времени, ни опыта, чтобы жонглировать одним человеком, а тем более двумя.
Она не подтвердила и не опровергла вопрос Рейн: — Похоже, они с доктором не очень-то любят друг друга.
Рейн удивленно отпрянула назад: — Хм, я никогда не видела, чтобы они не ладили. Но теперь, когда ты упомянула об этом… Бек не казался взволнованным тем, что Сет дал тебе эту корзину. Но я так понимаю, что Сет сказал или сделал что-то такое, что заставляет тебя думать, что он не любит Бека?
