полетят камни. Только капец неминуем.
От Алимова? Да не похоже. Он бизнесмен, в первую очередь. Стало быть, башка варит. Нужно предложить ему долю в каком-нибудь проекте и даже не заикаться о Любе. Чем меньше о ней знает старый говнюк, тем лучше. Естественно, Ринат провел расследование. Все пытался вычислить, с кем я сплю.
– Ты прям монах хренов, – усмехнулся при встрече.
– Работаю, – равнодушно пожал я плечами. А самому в тот момент хотелось заорать от счастья.
Алимову не удалось выйти на Любу!
Честно говоря, я до сих пор рад этому обстоятельству. Иначе бы добрый Ринатик, ни минуты не сомневаясь, устранил бы мою девочку. Может, и не физически. Но застращал бы до потери пульса. Помог бы уехать куда-нибудь в Латинскую Америку.
«Так, блин!» – мысленно отвешиваю себе подзатыльник. – Сейчас мы особенно уязвимы. Раскрыв все карты, я подставлю Любу и ребенка под удар. Нужно действовать хитрее. Придумать другую причину и ни в коем случае не заикаться об истинной.
И конечно, Любу придется охранять, как золотой запас Форт Нокса.
– Марат, – зову друга, впускающего в пентхаус охрану. – Ты остаешься.
– Это еще почему? – напрягается здоровый как бык помощник. – Тим, там сладко не будет. Понимаешь?
– Естественно, – усмехаюсь раздраженно. Нашел кого учить.
– Со мной едут Денис и Слава, – добавляю сурово.
Но Марат со мной уже много лет. Знает меня как облупленного и никогда не спорит.
– А я? – непонимающе глядит на меня суровый воин. Смешно видеть его растерянным. Но сейчас не время и не место для шуток и подколок.
– Ты приглядишь за Любой. Это сейчас самое важное, – говорю как можно спокойнее. – Глаз с нее не спускай.
– Так она или дома, или на работе. Тихушница. Что с ней сделается?
– Значит, считай себя в отпуске, – отмахиваюсь недовольно и, подхватив портфель, спешу к выходу. – Что с самолетом? Заправили? Я хочу сразу взлететь, а не ждать, пока прогреют двигатели.
– Все готово, Тим. Пилот отчитался, – печально бубнит Марат.
Знаю, знаю, как ему хочется в пекло. Но, блин горелый, кому я еще могу доверить самое дорогое?
Выдвигаемся в ночи. Дабы никто ничего не заметил. Если ветер будет без камней, то завтра к обеду приземлимся в Дубае.
– У нас одна дозаправка в Табасе, – докладывает пилот, стоит мне только подняться на борт.
– Отлично, – киваю я и, повернувшись к Марату, раскрываю объятия. – До встречи, бро. Я на тебя надеюсь.
Хлопаю по мускулистой спине.
– Мы быстро. Туда и назад, – смеюсь, заметив печальную мину Марата. – Присмотри за моей девочкой.
– Не боись, Тим! – бурчит Марат недовольно. Видимо до последнего надеялся на изменение в программе.
Но хрен тебе моржовый, бро! Я не могу передумать в таком важном деле.
И усевшись в кресло, борюсь с желанием позвонить Любе. Время позднее, но она наверняка не спит.
У другой стены занимают свои места Денис и Славка. Я, конечно, доверяю им свою задницу, и про мою личную жизнь им все известно. Но именно сейчас разговаривать с Любой при них не хочу. Признаваться в любви нужно без свидетелей. А просто бубнить в трубку стандартные фразы не хочется.
Тру затылок, пытаясь сосредоточиться.
– Что-то удалось нарыть по Лейле? – отправляю эсэмэску Суровому, своему главному безопаснику.
– Да, Тим, сейчас пришлю. Надеюсь, тебе понравится, и ты сумеешь расторгнуть помолвку.
«Что такое? Какого хрена?» – перечитываю еще раз сообщение. Я вроде личным ни с кем не делился.
А когда через несколько минут на почту падает закрытая паролем папка, привычно распаковываю ее и углубляюсь в чтение.
«Ночь предстоит бессонная», – понимаю, пролистав первый же документ. И чуть ли не подпрыгиваю на месте, задевая башкой светильник.
«Мать моя женщина, – размышляю, не зная, плакать мне или смеяться. – И вот на этом бы я женился?»
Пролистываю фотки и недоумеваю, как маленькая кроткая овца умудряется превратиться в знатную оторву. Всего-то надо из Дубая прилететь в Москву. А там…
Гуляй, шальная императрица!
«Интересно, Алимов знал?» – спрашиваю себя, листая фотографии, где маленькая скромная куколка резко превращается в развязную телку.
«Знает!» – подсказывает внутренний голос. От старика такой гульбарий не укрылся бы.
– Хорошая работа, – пишу Суровому. – Вернусь, выпишу премию.
– Ты к Алимову попер? Сам? – догадывается он. – Почему меня с собой не взял? Может, чем пригодился бы…
– А контору на кого бросим? – отправляю в ответ кучу смайликов. – Сейчас следаки подтянутся. И мне нужен свой человек на месте.
– Тим, – печатает Суровый. – Будь осторожен. Я эту падлу еще по службе знаю. Вероломная скотина. Всех предает. И своих, и чужих. Я не удивлюсь, если выяснится, что он причастен к гибели Сэма.
– Нет, – отвечаю быстро. – Тогда его первого трусили. Вроде не при делах. Но ни в чем нельзя быть уверенным.
– Давай договоримся так, – быстро печатает мой безопасник. – Ты мне каждый день отправляешь сообщение. Только такое, чтобы никто не смог продолжить логическую цепочку.
– Что на этот раз? – усмехаюсь, зная, как Суровый любит конспирацию.
– План рассадки в десятом классе. Начинаешь с нашей парты до конца, а потом следующий ряд. Понял?
– Да мне бы вспомнить, бро! – печатаю, раздражаясь.
Какого мне нужно вспоминать эту хрень? И так забот выше головы.
– Я тебе сейчас подсказку пришлю, – сыплет смайликами Суровый.
И получив фотку нашего десятого «А», я с удовольствием вглядываюсь в знакомые лица.
– Только задача усложняется, – тут же придумывает новое условие Суровый.
– Ты мне будешь присылать не погоняла, а настоящие имена и фамилии.
– А если вдруг пропущу один день?
– Рвану за тобой.
Тимур
Гольфстрим несется по взлетной полосе. Легко отрывается от бетона и сразу набирает высоту. А я с минуту-другую тупо пялюсь на переливающиеся внизу огни спящего города. По привычке выхватываю глазом четкие сверкающие линии проспектов и, пролистнув еще пару фоток, решительно поднимаюсь с места. Под удивленными взглядами охраны и стюардесс прохожу в кабину пилота.
– Хотите порулить, Тимур Семенович? – с улыбкой поворачивается ко мне Саша Реутов, бородатый здоровяк и мой личный пилот.
– Не люблю ночное небо, ты же знаешь, – отмахиваюсь добродушно и тут же замечаю строго. – Планы немного поменялись. На Москву, Саша.
Вернувшись на место, прошу стюардессу принести мне кофе и, прихлебывая ароматный напиток, заново просматриваю материалы, присланные Суровым.
Копирую в отдельную папку несколько фоток, на которых повторяются одни и те же лица.
Мальчики, девочки… Обнимашки… Потрахушки…
Только в контракте, подписанном отцом и Ринатом, ясно прописаны все условия. Девица Алимовых должна прийти к Манучаровым непорочной. Уж этот пункт я помню слово в слово. Всегда мысленно содрогался, что мне делать с
