он.
― Конечно.
Эрен прикрыл глаза и крепко затянулся, вжавшись головой в подушку. По потолку карабкались таинственные тени, дым прибивался к ним завитками и таял. Невидимые оковы спали с двери этой комнаты, и запертые здесь семь лет назад дети с разбитыми сердцами могли взяться за руки, чтобы наконец-то двигаться дальше.
― Почему-то сейчас вспомнила, как на заявление Армина «Эрен женится рано» ты скорчил рожу и завопил как ужаленный. Но вот тебе двадцать три, и ты так торопишься в брак, что аж штаны слетают на ходу!
― Армин всегда прав насчёт меня, не поспоришь. И я не вижу в браке ничего страшного. Куда хуже было бы проснуться посреди ночи и увидеть перед глазами проклятый диско-шар…
― Диско-шар? Ты о чём?
― Да так… О том, о чём не охота вспоминать. ― Эрен зажмурился и мотнул головой. ― Зато ты, казалось бы, так мечтала о семье, но на моё первое предложение ответила, что ни за кого не хочешь больше замуж.
― Не хочу, это правда… Но я совершенно точно хочу замуж за тебя. Вернувшиеся воспоминания помогли мне осознать это в полной мере. Да вообще много чего…
― Например?
― Мелочи там всякие. ― Микаса вдруг покраснела и смущённо накрыла ладонями щёки. ― Если я расскажу, пообещай, что не будешь осуждать меня?
― Ладно. Не представляю, правда, из-за чего можно так сильно переживать?
Микаса перевернулась набок, придвинулась ближе и продолжила заговорщическим шёпотом:
― Когда я бросила тебя, у меня появилось много странных эротических фантазий, рождённых чувством вины. ― Она неуверенно закусила губу.
― Продолжай…
― В общем, однажды я увидела сон: меня собирался убить неуклюжий и уродливый человекоподобный великан. И когда я висела на волоске от смерти, ему помешал другой. Только тот не был отвратительным ― пропорциональный, мускулистый, с шапкой угольно-чёрных волос. Разумеется, я не понимала, что это картинка из прошлой жизни, что передо мной бой титанов. Но почему-то я совершенно точно знала, что тот гигант, который спас меня, ― это ты.
― Ты вроде начала со странных эротических фантазий… Э-м, погоди…
Микаса издала тугой смешок и закрыла Эрену рот.
― Мне в ту пору было необходимо наказывать себя в собственных мыслях. И в них ты был не столь нежен, как в действительности. Мечты о монстре подходили лучше всего. Я думала, что он прекрасен в своей ярости. Я хотела его… Потому что он ― это ты. ― Микаса сделала длинный выдох и убрала руку. ― Когда нужно было кончить быстро и ярко, я воображала, что лежу голая в его ладони, пока это красивое чудовище ублажало меня своим огромным языком.
Эрен взялся за волосы на макушке, и на его губах заиграла неловкая полуулыбка.
― Это весьма… необычно… Хотя я с трудом могу представить Атакующего титана героем порнушки про монстров. Он в моём понимании орудие войны и разрушения.
― Я не помнила, орудием чего он там был. Зато развлекаться с ним куда забавнее.
Выпустив последний клубок дыма, Эрен отшвырнул электронную сигарету и спустился к низу живота Микасы, отпечатав на нём лёгкий поцелуй.
― Но раз он тебе так нравится… Закрой глаза и представь, что я ― это он.
― Что-что? Серьёзно? Боже, ты такой милый!
В его расширенных зрачках плескались черти. Эрен стянул одеяло, ловко развёл ноги Микасы и припал к горячей плоти.
Поначалу воображение не слушалось её, и стеснение то и дело вгрызалось в разум, напоминало об искусственности происходящего. Она пыталась сконцентрироваться, но тщетно. Разомкнув веки, Микаса вдруг посмотрела вниз, на разметавшиеся по лобку спутанные пряди Эрена, и её охватила дрожь. Шальная мысль схватила хрупкое тело здоровенной ручищей, и из темноты возникла зубастая пасть, сверкнули демонические зелёные глаза. И боязно, и сладко. Желанный монстр алчно вылизывал её, оглаживал грудь подушечкой большого пальца. Микаса требовательно заскулила и стала энергично двигать задом в такт ритмичным движениям огромного языка. Кончики волос монстра мягко легли на её живот.
В запястья вцепились тёплые руки. Микаса вскрикнула, ощутив, как Эрен ненасытно присосался к ней. Его хриплые стоны сделались похожими на рычание, и он заглянул хтоническим чудовищем в её испуганные глаза, подёрнутые поволокой блаженства. Его язык продолжал неустанно работать. Быстрее. Сильнее. Микаса заёрзала пятками по простыне, низ живота сковало вязким экстазом. Содрогнувшись несколько раз, она обмякла и затихла.
После Микаса приласкала Эрена в ответ, и они совершенно выбились из сил. Задремали на часок в объятиях друг друга, пока голод не заставил их проснуться, ещё раз принять душ и спуститься вниз.
Шёл третий час ночи, но посиделки друзей в гостиной дома были в самом разгаре. Все были пьяны и веселы.
— Смотрите, кто спустился! — крикнул из угла комнаты Конни, указывая стаканом в сторону друзей. — Мы уж думали, что потеряли вас.
— Зато рожи какие довольные, — подхватил его Райнер. — А то в последнее время до того прибитые ходили, что рядом с ними, наверное, и молоко бы прокисало.
— Они у нас как собаки Павлова: уверен, покажи им даже просто фотку моего дома, у обоих моментально либидо шкалить начнёт наравне с обильным слюноотделением! — присоединился гогочущий Жан.
— Стукнуть бы тебя, придурка… — беззлобно ответил на выдохе Эрен и прислонился к подоконнику. — Но я не могу пошевелить конечностями.
— Умаялись, булочки? — ласково поинтересовалась Пик, сияя хмельным румянцем. Затем выхватила у Райнера из-под носа пачку с яблочными сигаретами и вложила одну Эрену в рот. — Держи.
Чиркнула зажигалкой и стукнулась кулачком о его вяло сжатый кулак.
— Что-то покурить тоже захотелось… — ревниво пробубнил Кирштайн, почесав бородку.
— Возьми и себе штучку, ёжик. — Пик протянула пачку своему парню.
— Ёж…чего?.. Фу, блин! — Эрен затрясся в тихом хохоте.
— Как дети малые до сих пор, — проворчала Микаса, накладывая себе и Эрену в тарелки хвалёные овощи с мясом. — Любовь моя, сядешь со мной за стол?
— Ну как тут отказать?
Плюхнувшись на стул, он по привычке усадил Микасу к себе на колени.
— Ладно, признаю, «ёжик» — не самый дерьмовый вариант. Меня вообще лишь в начале этого месяца внезапно повысили до «милый»! — Эрен начал загибать пальцы: — Раньше-то я был «чудовище», «горе моё», «дурень», «Дон Кихот», «балбес» и «не трогай меня».
— Подружкам решил нажаловаться? — съехидничала Энни.
Эрен молниеносно приготовил ответную колкость, но растерял все слова, когда Микаса крепко обвила обеими руками его шею и стала целовать в висок. Он сдался, размяк и замолчал. Ребята сменили тему и не вмешивались в их единение.
