— Госпожа Вяземская, что вы можете сказать о новых работах Саранцева?
— Я их еще не видела, — бросила она на ходу.
— О всей экспозиции в целом?
— Молодой человек, вы должны были заметить, что я только что вошла...
Алена немного волновалась. Она рискнула выставить свое кожаное панно и теперь ревниво поглядывала в ту сторону, где оно висело. Около него собралась уже группка ее собратьев по искусству.
— Говорят, ты переквалифицировалась в «шкурницу»? — ехидно улыбнулась молодая «продвинутая» художница со звучным псевдонимом Ангелина.
Она действительно внешне походила на ангела: тонкое точеное личико, пышные белокурые локоны и немыслимый хитон из полупрозрачного шифона, который не столько скрывал, сколько демонстрировал ее фигуру.
Ангелина всем своим видом являла полную противоположность своим работам — нарочито грубым, жестким, излишне натуралистичным.
Она была на гребне «новой волны» и не пропускала ни одной тусовки...
Алена подозревала, что при такой бурной светской жизни Ангелина всю свою экспозицию изготавливает в последнюю ночь перед открытием. Благо техника достаточно примитивна...
— Может, ты мне сделаешь сумочку? — Ангелина по-свойски взяла Алену под локоток. —Такую всю... жатую... под этот хитон. У тебя найдется кожа лилового цвета? А кстати, где ты набрала на целое панно? Неужели с голенищ от старых сапог?
Вокруг них тут же защелкали затворы фотоаппаратов, замигали блики вспышек.
Опять подскочил корреспондент с диктофоном.
— Правда ли, что вы готовитесь к международной выставке в Венеции? Вы будете представлять там Россию?
Ангелина неуловимым движением выставила из-под накидки хитона голое плечико и жеманно улыбнулась:
— Нет... Я не люблю Венецию... Она слишком вычурна... Это не город, а большая декорация на натуре... Мне ближе наша родная, исконно русская фактура...
— Простите, — перебил ее корреспондент. — Я слышал, что госпожа Вяземская получила персональное приглашение...
— Вот как? — не сумела скрыть завистливого изумления Ангелина. — Поздравляю... Если это, конечно, правда... — поспешно добавила она. — Странно, что никто в тусовке не знает эту новость...
— Я еще не решила, — уклончиво отозвалась Алена. — Приглашение было... Но я не в курсе, кто еще получил его...
— Можно предположить, что вы повезете те же работы, что представлены здесь? Или готовите что-то новенькое?
— Видно будет...
Ангелина не могла пережить, что не она находится в центре внимания прессы. Она скептически поджала губки и, глядя поверх голов, махнула кому-то рукой.
— Простите, меня ждут... Дайте пройти... — холодно сказала она корреспондентам. А потом напоказ запечатлела на Алениной щеке «дружеский» поцелуй. — Увидимся, дорогая... Ты останешься на фуршет?
Алена неопределенно пожала плечами. Она искала в толпе Григория Саранцева, но его нигде не было видно.
Странно, он точно собирался быть. Григорий ревностно собирает все отзывы о своих картинах, хотя и делает вид, что ему это абсолютно безразлично.
Он первый сообщил Алене о приглашении в Венецию, привез на дачу письмо, которое пришло на адрес галереи. Но потом весь день они занимались грядками и даже не обсудили такое выдающееся событие...
Наверное, Григорию тоже хотелось бы поехать... Такие мужчины, как он, чувствуют себя уязвленными, если их «обходит на повороте» представительница слабого пола...
— Димочка, ты не видел Саранцева? — обратилась Алена к высокому юноше со спутанной гривой белокурых волос.
— Аленушка, зачем тебе этот злобный тип?
Дима обхватил ее за талию и покружил, как в вальсе.
— Димка, официальная часть еще не окончена...
— Плевать. Давай откроем бал. А то они так и будут пялиться на стены. Кстати, у тебя изумительное платье. Ты выглядишь, как королева!
— Сказать по секрету? Я сама его сшила, — улыбнулась Алена.
— А я давно говорил, что рядом с тобой Дом Диора может расслабиться и отдыхать! Хочешь шампанского? Там как раз столы накрывают...
И, не слушая Алениных возражений, Дима потащил ее за собой.
Григорий обнаружился в буфете возле расставленных для фуршета столов. Он деловито наливал себе водку, закусывая маринованными огурчиками, которые выуживал из раскрытой банки прямо пальцами.
— Дама желает шампанского! — бодро провозгласил Дима и прихватил из ящика бутылку. — Ну что, сообразим на троих?
Григорий скользнул по ним взглядом и сухо отозвался:
— На двоих. У вас свой праздник — у меня свой.
— Да, судя по твоей физиономии, у тебя поминки... — поддел его Дима. — Или ты не рад за Аленку? Ее сейчас чуть всю на сувениры не разорвали. Еле отбил от своры кровожадных журналистов...
Он ловко откупорил шампанское и наполнил три фужера. Взял один себе, а два вручил Алене, так что ей пришлось самой протянуть бокал Григорию.
Тот остановил на ней тяжелый взгляд из-под насупленных бровей, секунду поколебался... и принял из ее рук фужер.
— Ты давно здесь? — спросила Алена.
— Достаточно. Скоро уйду.
— Куда?
— Домой.
— А... ты меня разве не проводишь?
У Алены задрожали губы. За что он злится? Кажется, испепелит взглядом...
— Я провожу, — тут же вызвался Дима. — На весь вечер я твой паж. Можешь мной полностью располагать.
— Вот видишь. Третий лишний, — сумрачно заметил Григорий.
— Гри-иша... — тоненько пропел рядом жеманный женский голосок.
И Ангелина, взмахнув складками своего хитона, повисла у него на шее.
На подбородке Григория моментально отпечаталось фиолетовое пятно от ее губной помады.
— Гришенька, а мы тебя ищем... Сейчас все наши поедут к Петлюре. У него такой джем-сейшн намечается...
Алена отвернулась, едва сдерживаясь, чтоб не окатить Ангелину шампанским. Вполне в ее стиле виснуть на шее у всех мужиков подряд... Но все же поискала бы себе другую кандидатуру...
— Димочка, ты с нами?
Она словно не замечала Алену...
— К сожалению, я на сегодня ангажирован, изящно поклонился Дима.
— Если «к сожалению», то можешь считать себя свободным, — не выдержала Алена.
— Ну что ты, дорогая... К счастью! — безмятежно улыбнулся он. — Но если ты хочешь к Петлюре, я готов тебя сопровождать...
— Фи... Кто же мешает водку с шампанским? — Ангелина отобрала у Григория бокал и залпом выпила. — Идем, Петлюра затарился настоящим кампари...
— Ты иди, я сейчас...
— Не задерживайся. Я займу тебе местечко в Мишкином джипе!
Ангелина обворожительно крутнулась на носочках, так что прозрачный хитон взметнулся вверх, открывая тонкие ноги в кружевных чулочках с подвязками.
