— Привет.
— Я просто каталась… — Чувствуя всю глупость ситуации, она попятилась. — Я поеду. Уже поздно.
— Входи, Ван. — Он удержал ее за руку. Пес обнюхивал ее брюки, виляя хвостом. — Хочешь чего-нибудь выпить?
— Нет. — Ванесса и сама не знала, чего хочет.
Она явно отвлекла его от дела. У стены стояла лестница, из проигрывателя, включенного на полную мощность, гремел рок, отдаваясь эхом от стен и потолка. Руки, одежда и волосы Брэди были запорошены белой пылью, и у нее возникло нелепое желание почистить его.
— Ты занят…
— Да вот, стену ошкуриваю. — Брэди выключил музыку. От внезапно наступившей тишины она еще больше смутилась. — Очень успокаивает, между прочим. Хочешь попробовать? — спросил он, подбирая с пола кусок наждачной бумаги.
Она вымученно улыбнулась:
— Как-нибудь потом.
Он подошел к холодильнику и достал банку пива.
— Ты серьезно?
— Да. Я не могу сейчас остаться.
Он откупорил банку и сделал большой глоток. Прохладная жидкость омыла его запыленное горло и унесла с собой ком, образовавшийся там, когда он увидел Ванессу у себя во дворе.
— Смею предположить, что ты больше на меня не злишься, — заметил Брэди.
— Понятия не имею. — Ванесса подошла к окну посмотреть, нет ли на небе луны, но луна пряталась за тучами. — Я совершенно запуталась.
Ему были знакомы и этот взгляд, и осанка, и тон ее голоса. Ему доводилось видеть ее такой, когда она убегала из дома от родительских ссор.
— Расскажи мне.
Она знала, что он предложит. Так было всегда. Она ждала этих слов.
— Напрасно я сюда приехала, — начала она со вздохом, — это все равно что увязнуть в старой колее.
— Ну или снять каблуки и надеть удобную обувь, — подмигнул Брэди. — Послушай, присядешь, может быть? Я сейчас обмахну для тебя козлы, или хочешь — садись вон на бочку шпаклевки.
— Нет, спасибо, я не могу сидеть. — Ванесса все стояла у окна и рассматривала свое собственное бледное отражение в стекле, напоминавшее призрак. — Мать призналась мне, что у нее появился любовник незадолго до нашего с отцом отъезда в Европу. — Не слыша реакции, она обернулась и внимательно взглянула на Брэди. — А ты ведь знал.
Он пожал плечами:
— Это я потом узнал. — Обида и недоумение у нее на лице подействовали на него как магнит. Он подошел и погладил ее по волосам. — Потом это всплыло. Маленький город, что ты хочешь.
— А отец узнал сразу, — продолжала она. — Мать так прямо и сказала. Потому, наверное, он меня и увез. А она осталась.
— Странно было бы с моей стороны просвещать тебя на эту тему, Ван. Если тебе интересно, то ты должна обратиться к матери.
— Я не знаю, как к ней обращаться, что у нее спрашивать. Отец мне ничего такого не говорил.
Брэди не был удивлен, но он не верил, что ее отец помалкивал, озабоченный исключительно благом дочери.
— А что еще она тебе рассказала? Ты не спрашивала, с чего это она вдруг?
— Мне не пришлось допытываться — она сама призналась. Она сказала, что даже не любила этого человека, что изменяла с ним ради секса.
Брэди потупился, глядя на банку с пивом.
— Что ж, предлагаю вытащить ее на улицу и на глазах у всех забить камнями.
— Это не смешно! — взорвалась Ванесса. — Она изменяла мужу и делала вид, будто ничего не происходит, будто мы по-прежнему одна семья.
— Все это так, — спокойно согласился Брэди, — но, зная Лоретту, можно не сомневаться, что у нее были для этого серьезные причины. Странно, что это не пришло тебе в голову.
— Как ты можешь оправдывать супружескую измену?
— А я и не оправдываю. Я всего лишь хочу напомнить тебе, что в жизни есть не только черное и белое, и я уверен, что, когда ты успокоишься, ты еще спросишь у матери об этих серых пятнах.
— А если бы такое случилось в твоей семье? Как бы ты себя чувствовал?
— Паршиво, чего уж там. — Брэди отставил пиво в сторону. — Обнять тебя?
— Да, — пробормотала Ванесса, чувствуя, что слезы вот-вот польются из ее глаз, и с благодарностью прижалась к нему.
Он нежно обнимал ее и гладил по спине. Как друг. Он понимал, что большего сейчас не требуется. Какими бы сложными ни были его чувства, он не мог отказать ей в этом. Его губы легко касались ее волос — он любил их густой глубокий цвет, аромат, тепло. Она крепко его обняла и положила голову на грудь. «Идеальный у нее все-таки рост, — думал Брэди, — как раз мне до подбородка».
Он был такой прочный. Из ветреного мальчишки он превратился в удивительно крепкого, надежного мужчину. Без лишних вопросов он давал ей именно то, что ей сейчас было нужно. Ни больше, ни меньше. Закрыв глаза, она думала о том, как просто — до ужаса просто было бы влюбиться в него заново.
— Как ты себя чувствуешь? Лучше?
Лучше или нет — она не знала, но то, что чувствовала, — это несомненно. Гипнотические поглаживания по спине, ровный ритм его сердца. Она подняла голову и взглянула в его глаза. В них было понимание и сила, приобретенная в ее отсутствие.
— Я никак не пойму: ты изменился или нет?
— И да и нет. — Ее запах проникал ему в самые печенки. — Я рад, что ты вернулась.
— Я не хотела, — вздохнула Ванесса. — Я боялась снова встречаться с тобой. Сегодня я разозлилась на тебя, потому что ты заставил меня вспомнить прошлое, которого я, по правде говоря, так и не смогла забыть.
Он был не в состоянии далее выносить ее взгляд. Еще пять секунд — и он забудет, что она приехала сюда за дружеской поддержкой.
— Ван… тебе надо серьезно поговорить с матерью. Давай я отвезу тебя домой.
— Я не хочу сегодня к ней возвращаться. — Ее слова эхом отдались у него в голове. Она помолчала, крепко сжав губы, а затем продолжила: — Позволь мне остаться у тебя.
Он нарочито медленно опустил руки ей на плечи и сделал шаг назад.
— Это не самая лучшая идея.
Увидев, как ее губы капризно надуваются, он едва не застонал.
— Всего пару часов назад ты был противоположного мнения. — Она сбросила его руки со своих плеч и отвернулась. — Понятно: ты по-прежнему много говоришь и мало делаешь.
Он рывком заставил ее повернуться, и угрозы готовы были сорваться с языка, но под ее взглядом весь его пылающий гнев мгновенно погас.
— Умеешь ты это, — только и оставалось сказать ему.
Она склонила голову набок:
— Беру с тебя пример.
— Негодница.
Она откинула голову и с вызовом уставилась на него, а у него промелькнуло желание схватить ее за горло и задушить.
— Вот как затащу тебя сейчас наверх, так ты узнаешь, почем фунт лиха.
В ответ она ощутила волнующую смесь тревоги и любопытства — интересно, на что же это будет похоже? Не этого ли ей хотелось отведать с первого момента их встречи? Может быть, настало время для безрассудных поступков?
