— Убийство Тедди Рейнольдса. Журнал «Манхэттен», — сказал детектив Майерсон. Я почти забыла о его присутствии.
— Да, — подтвердила я со всей невозмутимостью, на какую была способна.
— Как мило, — откликнулась детектив Кук, по-прежнему без излишней искренности. Она указала на Дэвида: — Сначала мне хотелось бы поговорить с вами.
— Извините. Вы не ответили на мой вопрос, — не отставала я. Я не знала, для чего мне эта информация, но я не собиралась пренебрегать тем фактом, что она пренебрегает мной.
— Вскрытие покажет, — сказала она, не спуская глаз с Дэвида. Она жестом велела ему встать, чего он как будто бы не хотел или не мог сделать.
— Хорошая статья, — сказал детектив Майерсон, глядя прямо на меня.
— Спасибо, — подчеркнуто искренне поблагодарила я и улыбнулась. Не для того, чтобы произвести на него впечатление, а желая уязвить детектива Кук. Не знаю, как там детектив Кук, но он улыбнулся мне в ответ. Я сказала наудачу: — Значит, это убийство.
Детектив Кук попятилась и обернулась, чтобы держать меня и своего коллегу под контролем.
— Медэксперт полагает, что миз Маккэндлис был нанесен удар по голове, а затем она упала в бассейн.
— И вы обнаружили орудие убийства?
— Простите, но мне послышалось, что вы журналист. А диплом адвоката вы получили в?..
Кэссиди подняла руку:
— Нет, адвокат здесь я.
— Может быть, позвонить адвокатам? — спросил мистер Винсент. Он протянул руку к телефонной трубке и застыл, точно ковбой, готовый выхватить пистолет.
Детектив Кук глубоко вздохнула. Теперь ей было уже не так весело.
— Не стоит. Я просто хочу убедиться, что уяснила все детали, пока они еще свежи у вас в памяти и пока сюда не набежали репортеры, ну и так далее.
Ребекка поднялась прежде, чем ее успели удержать, и потрясающе ровным тоном произнесла:
— Вы просто не понимаете, какая это семья и что мы все пережили.
Тетя Синтия быстро встала позади Ребекки и положила руку ей на плечо.
— Она совершенно права. Ваше бесцеремонное вмешательство оскорбительно.
Руки детектива Кук уперлись в бока, отчего ее пиджак распахнулся. Я не знаю, хотела ли она этим подчеркнуть, что терпению ее приходит конец или что на бедре у нее висит оружие, но она преуспела и в том и в другом.
— Мне бы хотелось еще раз вкратце восстановить временную последовательность событий, о которых нам уже рассказывал Дэвид Винсент, — сказал детектив Майерсон, вежливым кивком указывая на Дэвида. — Если мы сейчас досконально уясним себе эту последовательность, это поможет нам избежать неприятной путаницы в дальнейшем.
Мистер Винсент знает, когда им пытаются манипулировать. Но я видела в его глазах понимание как ситуации, так и качества манипуляций детектива Майерсона. Кивнув, он тихо, но убедительно произнес:
— Дэвид.
Дэвид поднялся. Тетя Синтия подала знак Нельсону, и тот пошел к выходу, будто просто показывая Дэвиду и двоим детективам, как пройти в ванную.
Я посмотрела на Трисию, чтобы проверить, как она держится, и увидела на ее лице то же самое странное выражение — смесь сожаления и гнева. Встретившись со мной взглядом, она отвернулась — верный признак, что за ее внешней сдержанностью скрывается буря.
Мистер Винсент поднял трубку. Миссис Винсент потянула свое жемчужное ожерелье.
— Она сказала, что не стоит звонить адвокатам.
— Именно поэтому я и звоню.
Миссис Винсент поспешно подошла к мужу и попыталась его переубедить. Тетя Синтия тут же вмешалась, и все трое зарычали друг на друга, точно щенки над общей миской. Ребекка спрятала лицо на груди у Ричарда, а Кэссиди ускользнула от Трисии и прибилась ко мне.
— Может быть, нам слинять? — тихо спросила она. Она пыталась выглядеть бесстрастной, но нелегко изображать бесстрастность, когда обладаешь темпераментом Кэссиди.
— Из комнаты или из округа?
— Отовсюду.
— Предлагаешь дезертировать?
— Просто соблюдаю приличия.
Трисия, заметив отсутствие Кэссиди, поспешила присоединиться к нам. Она неловко переминалась и решительно грызла пальцы. Большой палец уже кровоточил.
— Почему ты нам не скажешь? — ласково спросила я.
— Это вы все шепчетесь.
Я указала на ее покусанный палец.
— Зато ты грызешь пальцы.
Она спрятала руки за спину, точно ребенок.
— Как по-вашему — чем это обернется для Дэйви?
— Супруг или партнер — всегда первый подозреваемый, — произнесла я фразу, которую часто слышала от Кайла. — Но это только сначала. Самое главное — мы знаем, что он этого не делал.
Трисия, секунду помедлив, кивнула. Ага, вот что означало это мрачное выражение. Она не была уверена, что он этого не делал. Помня все украденные братцем игрушки, невыплаченные кредиты, арендованные навеки машины, ты уже веришь, что он способен на что угодно. Допустим. Но убийство?
Я стала убеждать себя, что я преувеличиваю, что горе омрачило разум Трисии, но Кэссиди раскрыла глаза еще шире, чем я.
— Трисия, — с ужасом и недоверием прошептала она.
Трисия замотала головой:
— Да знаю, знаю. Это просто безумие. Я сошла с ума. Но ведь всё против него.
— И это тоже. — Кэссиди жестом обозначила наше трио, втиснувшееся между роялем марки «Бёзендорфер» и окном, словно мы обсуждали, какую песню из репертуара сестер Эндрюс нам исполнить. Спор у телефона не прекращался. Ребекка, похоже, задремала на груди у Ричарда. Никто не обращал на нас внимания. — Мы похожи на заговорщиц.
— В тебе говорит нечистая совесть. О чем нам договариваться?
— Как лучше подкатить к детективу Снежной королеве и сообщить ей, что она дура, если считает, что это сделал Дэвид. — Кэссиди строго взглянула на Трисию, чтобы та не вздумала снова поддаться паранойе. — Потому что он этого не делал.
На этот раз Трисия сразу кивнула.
— Я знаю. — Взглянув на меня, она положила маленькую прохладную ладонь мне на руку. — Чем нам ему помочь?
Я задумалась. Мне вовсе не улыбалось впрягаться в это дело. Я могла бы быть полезной, просто позвонив Кайлу и уточнив у него пару технических деталей. Словом, участвовать в качестве консультанта.
— Давайте я позвоню Кайлу.
Кэссиди взглянула на часы.
— Значит, у вас с ним снова все в порядке?
— То есть?
— Ты не задумываясь звонишь ему в такой поздний час, хотя он знает, что ты уехала на уик-энд?
— Почему — не задумываясь? Я просто предложила ему позвонить.
Вынув из кармана телефон, я выскользнула за дверь. Дуновение морского бриза было бы куда приятнее, если бы он не доносил до меня звуки с места происшествия. Шаги, смутные голоса, треск застежек молния сами по себе безобидны, но сообща они напоминали, чем заняты все эти люди. И тогда эти звуки казались не менее чудовищными, чем разрывы бомб.
