Когда я заканчиваю призывную речь, девушка говорит:
– Конечно, я помогу тебе. Меня зовут Саманта. Спрашивай о чем хочешь.
Я веду себя естественно, и слова льются сами собой.
– Этот офис кажется мне таким мрачным. Все недовольно хмурятся. Ты замечаешь? – задаю я вопросы, звучащие вполне профессионально. – Кстати, меня зовут Лейн, – добавляю через некоторое время.
Саманта начинает рассказывать, а я принимаюсь записывать.
– Я рада, что ты тоже так думаешь. Это уже третье агентство, в котором я была за последние две недели, и они все абсолютно одинаковые. Прождав два часа, ты выполняешь эти ужасные тесты, наверное, самые сложные на свете, и, естественно, не справляешься с ними. А потом какая-то тетка, сидящая за столом с довольным видом, высокомерно заявляет, что у них нет подходящих вакансий. Никто не говорил так с тобой раньше. И возникает чувство, что ты самый большой неудачник в мире и, хотя закончил колледж с отличием, никогда не сможешь устроиться на работу.
Мои расспросы довели Саманту до слез. Она всхлипывает, судорожно вздрагивает, и стекающая тушь, красиво оттенявшая глаза, теперь подчеркивает набрякшие нижние веки. Я бросаюсь к столу секретарши, так и не оторвавшейся от телефона, и хватаю упаковку салфеток.
– Все будет хорошо. Мы все разделяем твои чувства, – говорю я и тоже начинаю волноваться. Я ведь особо ничем от нее не отличаюсь. Только надеюсь, мне все-таки удастся пройти тест.
Пытаюсь успокоить Саманту, оглядываю комнату и вижу, что почти все присутствующие согласны с ней, даже девушка в стоптанной обуви от Мэри Джейнс. Некоторые высказывают свое мнение вслух. Похоже, это помогает моей собеседнице совладать с нервами, и она продолжает рассказывать свою историю. Создается впечатление, что перед тестами никто особо не разбирается, что именно умеет кандидат. И от этого каждый чувствует себя полной бездарью, если не может, например, проверить состояние счета в Excel. И не важно, что он был лучшим учеником в колледже и при выпуске ему доверили произносить прощальную речь.
Как только я закончила разговор с Самантой и мы обменялись телефонами, договорившись как-нибудь встретиться в кафе (невзгоды сплачивают людей), ко мне стали подходить другие люди. Не знаю, что их подтолкнуло: возможность ненадолго стать известными или желание объединиться против обидчиков, – да это и не имеет значения. Людей заинтересовала эта проблема. Я чувствую вдохновение, и к тому моменту, когда меня приглашают на тесты, статья практически готова. Я, Лейн Силверман, – первоклассная журналистка. В этом что-то есть!
В агентстве все сложилось крайне удачно, хотя я не могу объяснить причину успеха даже себе самой. А ведь мисс Байкер при личной встрече оказалась весьма неприятной особой, как мне и показалось, когда мы разговаривали по телефону. И вот я иду домой и просто сияю от радости!
Я очень довольна еще и потому, что на мне новое пальто цвета верблюжьей шерсти. Мне, наверное, не стоило расплачиваться кредитной картой магазина «Сакс», но я должна начать новую офисную жизнь в новом имидже деловой женщины. Еще я не смогла пройти мимо лодочек из крокодиловой кожи цвета шоколада с открытой пяткой, которые показались мне идеальной обувью для женщины, работающей в крупной компании. Я надела новые вещи прямо в магазине, чтобы немного привыкнуть к ним, хотя, если честно, просто не могла ничего с собой поделать. Ярлыки и упаковка убраны в новый кожаный кейс. Я купила его на распродаже, что в этом такого?
Мисс Банкер собиралась попробовать меня на должность в отдел слияний и поглощений компании «Соломон Смит Барни». Объявление об этой вакансии я видела в «Тайме», им нужен ассистент генерального менеджера. Справлюсь ли я? Без проблем. Мы поговорили о том, что я идеальная кандидатура, и это подтверждено моим резюме и якобы имеющимися компьютерными навыками. Я совсем забыла, что впереди еще тестирование.
– Прежде чем вы пройдете в компьютерный центр, – сказала мисс Банкер, уставившись на меня, – я хотела бы представить вас потенциальному работодателю. Он приехал обсудить особые требования к кандидатам, но я попросила его задержаться, чтобы встретиться с вами. Пожалуйста, постарайтесь не ставить в неловкое положение ни себя, ни наше агентство.
Я рада такой возможности, потому что вести беседу – лучшее, что я умею делать, ведь этим я зарабатываю на жизнь. На стене за спиной мисс Банкер кнопками прикреплены несколько плакатов. На одном из них под прозрачным голубым небом волны накатывают на острые скалы, и внизу надпись – «Успех». На другом изображен лыжник, спускающийся по заснеженному склону под словом «Конкуренция». Странно, почему эта всезнайка ведет себя столь недоброжелательно, если она действительно хочет помочь людям? Беру со стола фигурку из серии «Счастливые моменты» – за партой сидит девочка в очках. Подобная вещица смотрится крайне нелепо здесь, на столе этой зловредной коровы. Мой будущий начальник, который сейчас появится, скорее всего тучный лысеющий мужчина, упакованный в дешевый костюм, с торчащей из кармана расческой. Ему достаточно только взглянуть на такую молодую хорошенькую девушку, как я, и он тут же предложит мне работу.
– Позвольте представить. Томас Райнер. Лейн Силверман, – говорит мисс Банкер, входя в свой кабинет, полный вдохновляющих предметов.
Поднимаюсь, пожимаю руку – и понимаю, что он совсем не стар. Года тридцать два, не больше. Густые каштановые волосы, наверное, мягкие на ощупь, коротко подстрижены и красиво уложены. Он принадлежит к определенному типу мужчин, на которых не обратишь особого внимания, сидя, например, в баре. О таких говорят, что они «приятные». Подруги мистера Райнера, пытаясь устроить его личную жизнь, наверняка рекомендуют его как «самого приятного мужчину из всех знакомых, и к тому же очень умного». Мне даже становится немного жаль его.
Мы с мистером Райнером усаживаемся в виниловые кресла за стол для переговоров, а мисс Банкер, держась даже более прямо, чем при встрече со мной, опускается в эксклюзивное кресло с высокой спинкой фирмы «Стэйплс» и, сложив руки, застывает в молитвенной позе.
– Итак, Лейн, мисс Банкер рассказала мне, что у вас нет проблем с компьютером. Вы окончили Нью-йоркский университет и в течение долгого времени работали внештатным корреспондентом. Ваша биография производит впечатление, но я все-таки хочу спросить, почему вы именно сейчас решили сменить сферу деятельности?
– Ну, если честно, мне недостает мужского внимания, – отвечаю я и улыбаюсь, демонстрируя, что это была шутка. Конечно же, я пошутила. Это же не всерьез. Мисс Банкер так сильно сдвигает брови, что они фактически исчезают. Но в этот момент лицо Томаса озаряет белоснежная улыбка, и он начинает смеяться. Строгая сотрудница агентства расслабляется, ее брови снова вытягиваются в ровные полоски. Она тоже пытается выдавить из себя смех и продемонстрировать таким образом единодушие с важным клиентом, который оплачивает все счета.
