Пейтон сообщила спутникам, что встретится с ними на улице, и направилась в туалет. Сигар она не курила и не считала, что сейчас подходящий случай начинать. Проведя несколько минут в дамской комнате, Пейтон решила заглянуть в бар и убить еще немного времени, заказав какую-нибудь выпивку.
– Бокал каберне «Сильвер Оак», – попросила она у бармена.
За ужином Пейтон уже выпила один бокал и теперь опасалась, что более крепкий напиток может ударить в голову. Ожидая заказ, Пейтон заметила, что притягивает нежелательное внимание – ну еще бы, одинокая женщина у стойки бара. Она случайно поймала заинтересованный взгляд мужчины, одетого в шелковую рубашку, расстегнутую чуть ли не до пупа.
О черт! Пейтон немедленно отвернулась, однако, очевидно, достаточно было и мимолетной встречи взглядов, чтобы ободрить Мистера Знойная Грудь. Он прямиком направился к ней.
Ну что ты будешь делать! Посмотрев на приблизившегося с нарочитым пренебрежением, Пейтон, вздохнув, покачала головой:
– Сожалею. Я лесбиянка.
Знойная Грудь, которого никоим образом не отпугнули ее слова, с интересом приподнял бровь.
Пейтон снова мотнула головой:
– Не из таких.
Разочарованный Мистер Знойная Грудь отправился покорять более многообещающие высоты. Бармен поставил перед Пейтон бокал вина, и она сделала глоток. И тут услышала за спиной знакомый голос с веселыми нотками:
– Лесбиянка?
Пейтон обернулась и увидела Джей Ди.
Возможно, дело было в вине. А может, ее просто грели лучи успеха переговоров с «Аптеками Гибсона». Не исключено, что сыграло роль обещание подруге стать Новой Пейтон. А скорее, всему причиной совокупность этих обстоятельств. Но Пейтон вдруг обнаружила, что улыбается Джей Ди.
– Про лесбиянок – это просто отмазка, – заверила она.
Жестом показав бармену, что хочет сделать заказ, Джей Ди присоединился к ней у стойки. Пейтон с притворным простодушием, пожав плечами, добавила:
– Ну, если не считать один случай в колледже.
Джей Ди чуть не снес ближайшую подставку с подвешенными бокалами.
Пейтон хихикнула, увидев такую реакцию.
– Извини. Лейни бы меня убила, если б услышала, что я тут болтаю.
Джей Ди изменился в лице:
– С Лейни?
При одной только мысли о подобном Пейтон расхохоталась.
– Да нет же, нет. Я пошутила. Просто Лейни всегда читает мне нотации, когда я выдаю что-нибудь эдакое.
– Угу, понятно, – кивнул Джей Ди, кидая на стойку пару банкнот за заказанный напиток.
Наблюдая за извечным противником, Пейтон вскинула голову и поинтересовалась:
– А что здесь делаешь ты?
Справившись с мгновенной заминкой, Джей Ди облокотился на столешницу.
– Ну же, Пейтон, мы с тобой пришли сюда на переговоры с командой «Аптек Гибсона», помнишь? – произнес он увещевательным тоном, каким обращаются к детям или умственно неполноценным. – Ужин только что закончился и…
– Я не об этом спрашиваю, остряк, – выразительно нахмурилась Пейтон. – Почему ты здесь, со мной, а не куришь сигары на улице с Джаспером и остальными мальчиками? – она сделала язвительное ударение на последнем слове.
– Ну, я решил, что Джаспер и остальные мальчики, – он также подчеркнул последнее слово, – несколько минут обойдутся и без меня. Не хотел оставлять тебя здесь одну. – Заметив удивленный взгляд Пейтон, Джей Ди небрежно пожал плечами. – Но я могу уйти. – Он кивком указал на Мистера Знойная Грудь: – Может, тебе хочется проверить, вернется ли тот парень, чтобы попросить твой номер?
Вместе они наблюдали, как Мистер Знойный нацелил свой практически обнаженный пупок на очередную одинокую беззащитную женщину.
Джей Ди расстроенно покачал головой:
– Ой-ой, ты только погляди… Какое непостоянство. А ведь из вас вышла бы такая прелестная пара…
Пейтон закатила глаза:
– Знаешь что, Джей Ди…
Она уже готова была выдать что-нибудь язвительное, возможно, приправив парочкой ругательств, когда стоявшая позади женщина наклонилась в ее сторону.
– Извините, не могли бы вы подвинуться? – Соседка жестом указала на пустое пространство между Пейтон и Джей Ди. Пейтон огляделась и заметила, что толпа жаждущих у бара за несколько минут увеличилась. За неимением выбора она придвинулась ближе к Джей Ди.
– Ты хотела что-то сказать? – подтолкнул Джей Ди. Он скрестил руки на груди и приготовился к неизбежному оскорблению.
Однако, вместо того чтобы заглотить наживку, Пейтон вспомнила о своем обещании переродиться и о Новой Пейтон. Черт побери Лейни с ее аферой под лозунгом «Давай быть добрее к людям!». Да и вообще, можно ли считать Джей Ди человеком?
Пейтон решила – какого черта! – почему бы не попробовать? И тогда, если Джей Ди опять проявит ослиное упрямство, она сможет с чистой совестью пожать плечами, констатировать «я пыталась» и продолжить ненавидеть его с прежним рвением.
Теперь назревала другая проблема: чего бы такого необидного сказать Джей Ди? Пейтон ощущала себя тем большей идиоткой, чем дольше длилось молчание, поэтому ляпнула первое, что пришло на ум:
– Ну, гм, я просто собиралась спросить… как прошла партия в гольф? Хорошо провели время?
* * * * *
Ну и ну!
Джей Ди, определенно, не ожидал такого ответа. Такого… безобидного. И даже где-то приятного.
Он уставился на Пейтон, обезоруженный ее интонацией. Точнее, отсутствием таковой.
– Все прошло… мило, – Джей Ди сделал паузу, – спасибо. – Затем с задумчивым любопытством оглядел собеседницу. – Знаешь, я очень удивлен, что ты никогда не пыталась научиться играть.
– С чего бы? Потому что все вокруг заядлые гольфисты? – окрысилась Пейтон.
Джей Ди покачал головой:
– Нет, потому что тебе бы это наверняка понравилось. Ты ведь любишь, когда тебе бросают вызов.
Пейтон смерила его изучающим взглядом. Явно пыталась определить, оскорбление это или комплимент. Джей Ди и сам точно не знал.
Неуверенность затуманила синие глаза Пейтон.
– Ты действительно думаешь то, что говорил парням из «Аптек Гибсона» во время ужина? – внезапно спросила она.
– А ты? – сразу парировал Джей Ди.
Пейтон покачала головой на ответный вопрос, как будто его и ожидала. Именно в этот момент кто-то присоединился к женщине за спиной Пейтон, еще сильнее потеснив ее. Освобождая пространство, Пейтон опять шагнула к Джей Ди – теперь они стояли всего в нескольких сантиметрах друг от друга. Ему вдруг подумалось, что за почти восемь лет это, возможно, самый длительный разговор между ними, который не перерос в какую-либо форму спора по политическим, социальным или профессиональным вопросам. И определенно, самый близкий – в смысле физической близости.
