Заметив искорки смеха в его глазах, Пола прервала свой рассказ.
– Чему ты смеешься, папа?
– Я – объект зависти всех присутствующих здесь мужчин. Скорее всего они думают, будто ты моя подружка, – улыбнулся он в ответ.
Она окинула отца изучающим взглядом. Если окружающие так и считали, то в этом не было ничего странного. Для своих пятидесяти с лишним Дэвид оставался весьма привлекательным мужчиной, пользующимся успехом у женщин. Сильное породистое лицо, красивые ясные глаза, темные волнистые волосы, посеребренные на висках сединой, что его вовсе не старило. Он любил спорт, зимой катался на лыжах и играл в сквош, летом предпочитал теннис и как следствие находился в прекрасной форме. Дэвид всегда уделял большое внимание своей внешности и очень хорошо одевался – черта характера, которую Пола унаследовала от него.
– Ты сегодня замечательно выглядишь, Пола, – сказал Дэвид. – Платье просто замечательное. Ну, конечно, черный цвет всегда тебе шел. Однако мало женщин могут носить его так, как ты. Он довольно суров, и…
– Тебе не нравится?
– Очень нравится. – Он посмотрел на золотое, в египетском стиле, ожерелье, охватывавшее ее длинную шею и частично ниспадавшее на прямоугольный вырез шерстяного платья с длинными рукавами. «Нефертити», – подумал он про себя, а вслух заметил:
– Я никогда не видел у тебя этого ожерелья. Очень красивое и необычное. Оно у тебя недавно? Джим подарил?
Пола грустно улыбнулась и ответила, понизив голос:
– Никому не говори, но это простая бижутерия. Из нашего супермаркета. Я уверена, что оно даже не из меди, и наверняка позолота сойдет с него очень скоро. Но, увидев его, я сразу поняла, что оно словно создано для моего платья.
Дэвид решил завтра же поговорить с ювелиром и к Рождеству преподнести Поле такое же ожерелье, только золотое. Как правило, он не знал, что дарить ей на праздники и юбилеи. Пола не слишком любила драгоценности и прочую мишуру, а из-за ее своеобразного вкуса ей было нелегко угодить.
За время обеда Дэвид и Пола обсудили много тем, представлявших взаимный интерес, но в конце концов Пола вновь вернулась к разговору о бизнесе. Не спеша, в своем обычном уверенном тоне, она начала излагать зародившуюся у нее идею относительно сети магазинов.
Дэвид собрался и принялся внимательно слушать, заинтригованный ее предложением, в основе которого лежало интуитивное понимание психологии покупателя. И, как большинство толковых идей, она отличалась простотой. Он удивился, как никто раньше не додумался до такого.
Пола продолжила рассказ и в завершение отметила:
– Но это должен быть совершенно самостоятельный магазин внутри супермаркета.
– Тебе потребуется целый этаж?
– Не обязательно. Пол-этажа вполне достаточно. Я полагаю, можно устроить три отдельных салона. В одном продавать костюмы плюс рубашки и блузки, во втором пальто и платья, а в третьем – туфли, ботинки и сумки. Главное тут, конечно, чтобы все салоны прилегали друг к другу, чтобы женщина могла подобрать полный комплект одежды легко и быстро, не носясь за отдельными предметами по разным этажам. Таким образом покупатель станет делать меньше ошибок, не говоря уж об экономии времени. А с хорошей рекламой мы легко сможем добиться успеха – Пола откинулась па спинку стула, внимательно глядя на отца.
– Замечательно. Ты придумала, как назвать свой комплексный магазин?
– Ну, есть несколько очень очевидных вариантов, папа – например, «Деловая женщина» или «Занятая женщина». Однако я уже отказалась от них как от чересчур банальных. Нам нужно такое название, которое точно выразило бы нашу цель. Требуется показать, что мы продаем одежду – хорошую, модную одежду – работающим женщинам, занятым в бизнесе или делающим карьеру, – и что предлагаем им нечто особое, значительно облегчая задачу подбора гардероба.
– А как насчет «Знака избранных»? – предложил Дэвид.
– Неплохо. – Пола наморщила лоб. – Но не перебор ли? Не слишком ли витиевато? Ну, в данный момент название не так уж и важно. Главное – запустить колеса. Итак… ты меня благословляешь?
– Естественно, хотя тебе вообще-то и не нужно этого, – с веселыми искорками в глазах напомнил ей Дэвид. – Клан Хартов принадлежит тебе, Пола, со всеми потрохами, и к тому же ты – генеральный директор.
– А ты – председатель правления, – парировала она. – И, следовательно, остаешься моим начальником.
– Последнее слово всегда должно оставаться за тобой, верно? – пробурчал Дэвид и невольно про себя добавил: «Как и за Эммой».
Без пяти минут три Пола вбежала в контору универмага в Найтсбридже.
– Как прошла встреча с Генри Россистером? – поинтересовалась Гэй Слоун, встав с места и сопровождая Полу в роскошный, отделанный в георгианском стиле кабинет, несущий на себе бесспорный отпечаток личности Эммы Харт.
– Никаких проблем. Большую часть времени мы провели, говоря о бабушкиной собственности. Ирландскую историю мы едва затронули, уделив ей всего лишь несколько минут нашей деловой встречи. За ленчем, если уж оставаться точной. Кстати, есть ли оттуда какие-нибудь новости? – Пола швырнула сумочку на кресло и уселась за огромный стол, некогда принадлежавший ее бабушке.
– Да. Снова звонила твоя мать. Она хотела передать тебе, что передумала оставаться там и решила после завтрашнего дознания немедленно вылететь в Лондон, – сообщила Гэй, сев по другую сторону стола.
– Я рада, что она изменила свое решение. После дознания мы все сможем вздохнуть посвободнее… я надеюсь.
– Поскольку полиция ничего не предприняла, я уверена, что слушание обернется пустой формальностью, – спокойно заявила Гэй.
– Хорошо бы, – попробовала улыбнуться Пола и только тут впервые заметила мрачное настроение собеседницы. – Ты какая-то грустная. Случилось что-нибудь за время моего отсутствия?
– Извини, что приходится с ходу наваливать на тебя проблемы, но, боюсь, сегодня у нас другого ничего нет.
– Не только сегодня, но и, похоже, всю нынешнюю неделю. Ну ладно, Гэй, выкладывай дурные новости.
– Начну с того, что мне кажется самым важным, – вскинула голову Гэй. – Минут двадцать назад звонил Дейл Стивенс. Но не из Техаса. Он в Нью-Йорке. В отеле «Пьере». Его голос звучал как-то странно, по-моему, он чем-то озабочен. И уж конечно, он был вовсе не так весел, как всегда.
«Какие-то проблемы в «Сайтекс», – подумала Пола. Поборов дурное предчувствие, она поинтересовалась:
– Он дал понять, о чем хотел со мной говорить?
Гэй покачала головой.
– Нет, но он спросил, когда ты собираешься навестить нью-йоркский филиал. Я ответила, что не раньше ноября, и, похоже, он огорчился. Он едва не выругался и спросил: уверена ли я, что ты не приедешь в Штаты пораньше. Я ответила, что нет, если только не возникнет каких-нибудь непредвиденных обстоятельств, которые потребуют твоего присутствия. Я специально так сказала, но он не клюнул на это и ничего не пояснил.
