— Покровская, — снова окликаю, а то она опять собралась уматывать. Праша оборачивается повторно. Уже не столько озадаченная, сколько не очень довольная.
— Что-то ещё подарить? Толстовку, почку?
— Да не. Оставь себе. У меня их две, пока хватает. Я хотел просто узнать: что у тебя с твоим парнем?
— В каком смысле?
— Часто он уходит в загулы и динамит тебя?
— Бывает.
— И ты это позволяешь? Ты ж девка видная, нахрена тебе такой козёл?
— Видная девка, прекрасная дама, — присвистывают изумлённо. — Да меня сегодня засыпали комплиментами.
— Ты не ответила. Если он тебя не ценит, расставайся с ним. Не трать время.
— Ага, — фыркает Мальвина. — И с кем мне тогда встречаться? С тобой?
Хороший вопрос.
— А почему нет?
Какой вопрос, такой и ответ.
— С тобой встречаться — себя не уважать, — смотря в глаза честно отвечает Праша. Вот что мне в ней нравится, так это её прямолинейность. — Ты не тот человек, который сможет быть только с одной.
Хоть и прекрасно понимаю, что моя репутация — моя же собственная заслуга, её слова задевают.
— Может я просто ещё не встретил ту самую "одну"?
— Может. Встретишь, скажи.
— Зачем?
— Чтобы я могла выразить ей свои соболезнования и попробовала убедить не совершать фатальную ошибку, — разворачивается, но я решаю её добить.
— Покровская, — в третий раз окликаю Мальвину.
— Ну что ещё? — устало вздыхают.
— Спокойной ночи.
Слышу едва различимый смешок.
— Спокойной ночи, — отвечают мне и уже без проблем добираются до забора.
Наблюдаю, как она подтягивается, ухватившись за сетку и в пару рывков лихо оказывается по ту сторону участка. Ого. Как слажено. Явно не в первый раз. Не оборачиваясь, невысокая фигурка в белом быстро растворяется в ночном камуфляже. Её уже и след простыл, а я никуда не тороплюсь.
Следующие несколько минут сижу с задранной головой, прислушиваясь к звукам. Как на ветру шелестит листва, как гудят столбы с линиями электропередач, как лает собака в конуре в доме по диагонали и как стрекочут ей в ответ сверчки. В тёмном небе без городских фонарных столбов можно разглядеть бесчисленное количество звёзд. Тихо. Безмятежно. Спокойно.
Пора ехать, наверное. Вот только особо некуда. На вечеринку возвращаться не хочу, единственное для чего я приезжаю в такие места — снять девчонку. Вариант беспроигрышный. Хотя такого добра везде хватает. В клубах, универе, на закрытых мероприятиях, вход на который может рассчитывать только элита. Именно на одном из таких вечеров мы и познакомились с Дариной. Дарина. Кстати, а почему бы и нет?
До рассвета зависаю у своей "невесты", правда сваливаю спецом пораньше, пока тело в постели не проснулось. Чтобы не пришлось с ней завтракать и лишний раз разговаривать. Такое себе удовольствие, потому что Дарина дико нудная. И скучная. Да все они скучные. Ограниченные и однотипно мыслящие инстаграмными шаблонами. Внешность разная, а содержание как под копирку.
Ладно, погорячился. Да, не прям уж все. Есть исключения. В том же универе достаточно девушек, с которыми есть о чём поговорить и которые при этом ещё и более-менее симпатичные, однако, насколько показывает практика, эти барышни обычно себе на уме. И с такими как я не связываются. Не потому что уровень разный, а потому что считают себя морально выше. Как Покровская. Будто я не знаю, какого она обо мне мнения. Зато мне с ней интересно. Она вызывает эмоции. Разные.
Сонно зеваю, встречая новую неделю с картонным стаканчиком Старбакса. На улице свежо и тепло. Круглощёкое солнце подглядывает в окна "человейников", гоняя солнечных зайчиков по стёклам. Поют птички. Несмотря на лужи и слякоть всё дышит весной. По идее это должно радовать, но мне, наоборот, тоскливо. Непрошенные воспоминания лезут в голову. От них никуда не деться. Они и самые лучшие, и худшие одновременно. Да. Так бывает.
До начала пар несколько часов, и я решаюсь поехать туда, где последние несколько лет бываю чаще, чем в родительском доме. Зверь подо мной знает маршрут, уже тоже выучил, так что в кратчайшие сроки оказываюсь у выложенного красным кирпичом высокого ограждения. Оставляю мотоцикл на парковке и захожу на территорию через охранный пост.
За красным кирпичом скрывается болезненно горчичного цвета длинное здание, похожее на неповоротливую гусеницу. Трехэтажное, с решётками на окнах и почти без опознавательных знаков. Мне они и не нужны. Я давно знаю тут каждый булыжник. Ненавижу это место.
Небольшой парк. Пруд. Его ещё не очистили после зимы, так что видок непрезентабельный. Скамейки по периметру. Сейчас тут пусто, но к полудню местные соберутся на улицу погреть косточки на солнце. Узкие тропинки паутинкой разбегаются в стороны, но я иду по центральной: той, что ведёт к одному из главных корпусов.
Едва переступаю порог, и сразу чувствую это: мерзкую вонь лекарств. Лекарств и обречённости. Этим тут пропитано всё. Это с готовностью налипает на одежду, кожу и волосы. После нужно заехать на квартиру и принять душ. Не хочу весь день это нюхать.
Киваю женщине в белом халате за стойкой информации и сразу направляюсь к лифту. Всё новенькое и чистое. Хоть видно, куда уходят те бешеные бабки, что им платятся.
Второй этаж. Налево и по коридору до конца. Мимо закрытых палат. Из некоторых доносятся такие звуки, что по позвоночнику пробегает холодок ужаса. Ищу медбрата, чтобы узнать последние новости. Ничего нового. Хорошо. Порой отсутствие новостей лучше их наличия. Страшнее услышать, что стало хуже.
Застываю перед дверью. Такой же, как и другие. То, что эта нужная выдаёт разве что бумажка с именем и инициалами за прозрачной табличкой. Медбрат достаёт связку ключей, находит нужный и проворачивает в замке. Внутри всё цепенеет. Сколько месяцев прошло, а реакция одна и та же.
Времени на раскачку себе не даю. Один раз дал и… сбежал. Так что просто тихонько приоткрываю дверь и проскальзываю в палату…
Глава 6. Уличные танцы
Мальвина
— Покровская, хорош дрыхнуть! — тормошат меня за плечо.
— Ась? Я не сплю, не-не-не, — подрываюсь на месте. Ай, шея затекла. Не повернёшься. И щеку отлежала. На ней теперь небось остался след от кипы бумаг в глянцевых папочках, которые так очень удачно заменили мне подушку.
— Ты ночью что ль не спала?
— Немножко. Часа два.
— И чем же ты таким интересным занималась? — проколотая бровь Аники взлетает до небес и даже чуть выше, стремясь к Олимпу на тусу с богами. Вижу, о чём она подумала. Пошлячка.
— Точно не тем, что пришло тебе на ум, скабрезная ты душонка. Я рисовала. Гоняла на заброшку. Помнишь военную часть недалеко от меня?
Борька оторвался от компьютера, выглядывая из-за стационарного монитора по уровень глаз. Прям как аллигатор выныривает из воды.
— Одна? — уточняет он.
— Одна, — с наслаждением потягиваюсь, массируя позвоночник. И зеваю.
— Совсем дура?
Но-но-но. Обидно же.
— Не совсем. Процентов на тридцать. А что? — выворачиваю руку так, чтобы можно было почесать между лопатками.
— Ночью шляться одной по пустой территории. Бомжи и нарики тебя вообще не пугают?
— Да не было там никого. Лежанку, конечно, видела, да, но пустую. И я сразу ушла подальше. Чтобы не мешать.
— Капец. Мы дружим с тупицей-самоубийцей, — прицыкивает Аника.
— Зато, если что, сразу знаем, где искать труп, — кроша чипсами на клавиатуру замечает Борька.
— Ой, да не нагнетайте. Чай не первый раз уже, — отмахиваюсь, но всё равно напрягаюсь. Вот они сейчас утрируют, и становится как-то не по себе. А ночью я об этом даже не подумала. Ещё и в наушниках развлекалась. Реально ведь… подойди сзади, тюкни по башке и адьёс: ищи — сыщи. Хм… ладно, в следующий раз выберу более людное место.
