они все получили от меня бейджики с именами.
Я хлопаю его по груди.
— Это ты шутишь, дружок, потому что это я отрезала головы твоим G. I. Joes, за что мама не наказала меня и не сказала тебе, потому что понимала, что это было сделано в отместку.
Он опускается на барный стул за переполненным столом и протягивает тот, что рядом с ним.
— Официантка доставила наши напитки до того, как ты пришла, но я найду ее, чтобы достать тебе что-нибудь.
Я отклоняю его предложение и остаюсь на месте.
— Я пойду в бар и закажу что-нибудь у Малики. Это место — сумасшедший дом. Это займет целую вечность, чтобы ждать выпивки.
Он берёт своё пиво.
— Запиши на мой счет.
— Ты именинник. Я должна покупать тебе выпивку. — Я держу палец вверх. — Так что ничего слишком дорогого. У этой цыпочки бюджет.
Он пьет напиток и вытирает рот.
— Именно. Ты потеряла все, что у тебя было. Добавь это в мой счет.
Я качаю головой.
— Не-а, ты же знаешь, мы, дети Барнс, не любим, когда нас жалеют.
— Мне не жаль твою злобную, убивающую G. I. Joe задницу. У меня хорошая ночь, и я уже сказал всем за нашим столом, что выпивка за мой счет.
Я касаюсь его головы, пока он берет еще один напиток, а затем двигаюсь вокруг стола, чтобы выполнить свой долг по обниманию и приветствию всех, включая Уиллоу, Далласа и Стеллу. Это занимает добрых пятнадцать минут. Толпа людей окружает бар, но, к счастью, Малики обходит их и направляется прямо ко мне.
На его темнокожем лице сияет улыбка.
— А вот и моя любимая медсестра-поджигательница. Что тебе принести? Огненный шар?
Я прислоняюсь к барной стойке, чтобы хлопнуть его по плечу.
— Так уморительно, задница. Вот тебе и чаевые.
У нас с Малики было кое-что в прошлом году. Он закончил школу вместе с Хадсоном, и никто из нас не искал ничего серьезного, так что мы не чувствовали необходимости никому говорить. Не было ни капли драмы после расставания, когда пламя потускнело. Вот такие сексуальные отношения я хочу.
Возможно, мне стоит попросить его разделить со мной постель сегодня вечером, чтобы покончить со всеми сексуальными мыслями о Гейдже.
Я качаю головой. Нет. Это сучий поступок. Я не стану использовать кого-то, чтобы отомстить своему бывшему, который меня достал.
Малики ухмыляется, демонстрируя свои яркие белые зубы.
— Как обычно? Лимонный мартини?
Я касаюсь подбородка.
— Возможно, сегодня вечером мне понадобится что-то покрепче.
— Тяжелая неделя?
— Если учесть, что я бездомная, то да.
Он открывает рот, скорее всего, собираясь предложить свою свободную спальню, когда кто-то вклинивается между нами, останавливая его.
— Мой счет, чувак.
Уф.
Как я и говорила, вы все равно всегда в конце концов столкнетесь с кем-то, кого вы ненавидите.
И что за фигня с тем, что все предлагают купить мне выпивку? Эта цыпочка сама покупает себе выпивку. И точка.
Улыбка, которой я улыбнулась Малики, сползает, а головная боль, возникшая ранее, снова дает о себе знать.
— Неужели? — ворчу я. Мне не нужно смотреть, чтобы понять, кто это. Я узнаю не только его голос, но и его запах, тепло его тела, прижимающегося к моему. — Малики, не записывай это на его счет. Я не принимаю одолжений от придурков.
— Не может же бездомная женщина покупать себе выпивку, — бросает в ответ Гейдж.
Я бросаю на него стеклянный взгляд, когда наконец поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и выдыхаю серию вдохов. На нем синяя фланелька на пуговицах и, похоже, джинсы, но я не могу отпихнуть человека, стоящего позади меня, который загораживает половину его лица от моего взгляда. Легкая щетина все еще покрывает его щеки, и я задаюсь вопросом, является ли это его повседневным видом сейчас. Меня огорчает то, что я не уверена, что все изменения в нем произошли недавно, или он делал это годами, а для меня это в новинку.
Малики поднимает ладони вверх и отвлекает мое внимание от Гейджа.
— Еженощная цель каждого бармена — не заниматься драмами покровителей. — Он щелкает пальцами и указывает на меня. — Что-то сильное идет к тебе. — Его внимание переключается на Гейджа. — Вы двое разберитесь со своим мыльно-оперным дерьмом до моего возвращения.
— Думаю, это доказывает, что ты меня преследуешь, — ворчу я Гейджу.
Он опирается локтем на барную стойку и прислоняется к ней лицом ко мне.
— Это маленький город, Дайсон. Привыкай видеть меня здесь.
— Маленький город, черт возьми. Ты был здесь несколько недель, и мы не сталкивались друг с другом. А теперь, внезапно, ты повсюду. Я не собираюсь становиться звездой Dateline. «Все любили Лорен… и ее бывший парень любил ее немного слишком сильно». — Я провела рукой по воздуху. — Бла-бла-бла.
— Опять же, не льсти себе, милая. Я понятия не имел, что ты будешь здесь сегодня вечером. — Он жестом указывает на дверь. — Я могу уйти, если тебе так будет удобнее. — Он опускает взгляд на меня. — Или мы можем уйти и трахнуть нашу ненависть друг к другу.
Вау.
Малики поставил передо мной какой-то синий коктейль в то же самое время, когда Гейдж произнес эти слова. Его глаза расширились, Малики поднял руки вверх, отступая назад и уходя.
Я робко отворачиваюсь и перевожу дыхание, прежде чем бросить холодный взгляд на Гейджа, ненавидя себя за возбуждение, которое проносится во мне при мысли о ненавистном трахе. Я потираю ноги, чтобы снять внезапное напряжение.
Секс с Гейджем был невероятным, когда мы были моложе. Я могу только представить, каково это с ним сейчас, когда он стал старше и опытнее.
Черт. Настроение испорчено теперь, когда я думала о нем с другими женщинами.
Я разворачиваюсь и прислоняюсь спиной к барной стойке, мой напиток в руке.
— Да пошел ты. Ты можешь остаться. Я не хочу, чтобы ты обвинил меня в том, что ты снова не
