Это говорила не я, а то, что содержалось в моей крови на тот момент. Не я же…
Я так думать не могла и не могу. А у самой перед глазами его лицо. Злобный, но одновременно потерянный взгляд, когда я его обняла. Крепко, будто он единственный, кто может удержать меня на Земле.
Медсестра распахивает дверь палаты, в которой тут же становится шумно. Стук каблуков, какие-то манипуляции с капельницей. Едва разлепляю глаза, как сталкиваюсь ими с Даном. Он, оказывается, тоже зашел. Бесшумно, в отличие от медицинского работника.
Прячу взгляд. Слушаю наставление женщины в белом халате. Киваю, а сама кожей чувствую, что он на меня все это время смотрит. Молчит и прожигает своими карими глазами с вкраплениями зелени. На нем сухая одежда, на мне все то же платье. Слегка влажное уже. Даже рада, что выбрала шелк, он моментально сохнет.
С кушетки поднимаюсь с трудом. Кайсаров помогает мне. Ловит за руку, придерживает. Лишь киваю в знак благодарности и только сейчас замечаю, что время около пяти утра.
Родители думают, что я в гостях у новой школьной подружки. Если узнают правду, будет скандал. Я искренне верю, что вся эта ситуация никогда не всплывет и уйдет в могилы с нами тремя.
Переступаю порог, чувствую, как на мои плечи ложится что-то теплое. Пиджак. Данис накинул на меня свой пиджак. Точно, куртка же валяется у него в машине. Как только мы остановились у клиники, меня вырвало. Я еле успела выбежать из тачки.
— Ты пробовал наркотики?
— С чего ты взяла?
— Ты знаешь, что делать в таких вот ситуациях…
— Это элементарные вещи. Промыть желудок при любом виде отравления.
— Точно, — поджимаю губы, чувствуя себя именно такой, какой он меня обозвал. Беспросветной дурой. — Ты же правда никому не расскажешь?
— Нет.
Его голос отдает металлом. Он открывает мне дверь в машине и дожидается, пока я заберусь в салон.
Мы едем по ночной Москве в полной тишине. Музыка сейчас бы не помешала, чтоб разрядить обстановку, но Данис ее не включает, а подать голос, ох, я просто боюсь. Кажется, он очень зол.
— Ты же его не убил? — интересуюсь, стараясь смотреть куда угодно, но только не на Кайсарова.
— Ты поздно задаешься этим вопросом. Скорую твоему ухажеру при таком раскладе стоило вызвать еще пару часов назад.
Сглатываю и стискиваю руки в кулаки. Ну что за человек, а?
— Значит, не убил, — киваю и отворачиваюсь к окну.
— Куда тебя везти?
Куда? Действительно…
Достаю телефон и звоню Тиму. Он отвечает раза с третьего, все это время Данис пристально за мной наблюдает. Убедившись, что брат в городской квартире, смело называю Кайсарову адрес. Когда родители Азарина не в городе, он частенько зависает вне дома. Сегодня, к счастью, именно такой день.
Спустя час мы стоим у квартиры Азарина. Я не успеваю дотянуться до звонка, как дверь открывается. Оказывается, Тим все это время был не один.
— Я позвоню, — подталкивает свою гостью на выход, — иди давай. А вы, — смотрит на меня и Кайсарова, — заваливайтесь, чего встали?!
Блондинка чешет к лифту, а мы с Кайсаровым оказываемся в прихожей Тимкиной квартиры.
— Вы откуда? — спрашивает, хлопнув дверью за моей спиной, брат. — Еще и вместе.
— С одной занимательной вечеринки, — мрачно поясняет Данис и проходит вглубь коридора, — кухня у тебя где?
— Прямо и налево. Че происходит? — Тим раздраженно скользит взглядом по Дану, а потом добирается и до меня.
— Все нормально, — прячу глаза и, стянув туфли, торопливо прошмыгиваю вслед за Кайсаровым.
Тим явно ошарашен нашим блистательным появлением. Я в таком виде, будто меня вынули из бочки для засолки огурцов, да еще Данис, весь такой мрачный, деловой и холодный. Лишь то, что мы заявились вместе вызывает кучу вопросов…
Нервно поправляю растрепавшиеся волосы и сажусь на кухонный стул.
— Не рассказывай ему правду, — хватаю Дана за руку, — пожалуйста. Ты обещал, что это останется между нами…никто ничего не должен узнать. Ни Тим, ни тем более мои родители. Хорошо? — с мольбой заглядываю ему в глаза.
Я не особо распространяюсь в школе, кто мой папа. Если эта история всплывет, ничем хорошим для всех нас это не обернется.
Данис ничего не отвечает, только аккуратно выдергивает руку из моих ладоней. Чувствую укол разочарования и откидываюсь н спинку стула, подтягивая колени к груди.
Сильнее закутываюсь в пиджак, а сама прислушиваюсь к шагам. Тим уже идет сюда и вот-вот устроит допрос. Поэтому, как только брат оказывается в дверном проеме, выпаливаю первое, что приходит в голову:
— Твои родители не в городе?
— Они в Японии, — отзывается с усмешкой и проходит мимо меня.
Останавливается у столешницы, на нее же и опирается. Руки складывает на груди, вопросительно приподнимая бровь, как бы без слов требуя от меня пояснений.
Поджимаю губы и зачем-то кошусь на Даниса. Может быть, он все за меня объяснит? Потому как я понятия не имею, с чего начать и как вообще выстроить этот ужасный рассказ.
Я психанула и решила поехать с едва знакомым парнем в какой-то непонятный дом, к людям, большинство из которых я первый раз в жизни видела? Звучит слишком безалаберно. Хотя на самом деле так и есть.
— У тебя все нормально? — голос брата далек от заботливого, скорее, подозрительный. — Плохо выглядишь, — оценивает не щадя.
Прячу пальцы в длинные рукава пиджака и поджимаю губы. Атмосфера на кухне удушающая. Каждый вдох дается с трудом. Они оба давят на меня без всяких слов. Одной энергетикой.
Прямо — Тим, прожигающий взглядом до костей, слева — Дан. Он вроде и не смотрит, но я кожей чувствую его раздражение. Я в западне между двух огней, причем по своей собственной воле…
— Конечно плохо, — звучит Данис с явной насмешкой. Он сидит на стуле у окна, закинув ногу на ногу, упираясь правым локтем в стол. — Ей стыдно. Ее пьяная подружка позвонила мне среди ночи и верещала, что Кате стало плохо. Пришлось ехать забирать. На месте оказалось, что это они так пошутили.
Тим сводит брови, но молчит. Верит?
Я сейчас готова молиться на Кайсарова за то, что он не рассказал Тиму правды.
Ни о том, что я была в доме Курьянова, ни и том, что Артур меня опоил и чуть не изнасиловал. Он молчит, как мы и договаривались. Это останется только между нами, до самой смерти. Наша общая тайна.
Тим резко поворачивается к Дану. Прищуривается.
— Катя не пьет, — подключает тяжелую артиллерию.
— А я разве сказал, что она пила? — Данис так же пристально смотрит на моего брата. Ни один мускул на лице не дрогнул даже. — Не делай такую рожу, — отзывается флегматично Кайсаров, складывая пальцы перед собой домиком.
— Ладно, — брат делает глубокий вдох, — вы ко мне тогда на фига приперлись?
— Ты мне ее к себе везти предлагаешь? Домой она ехать категорически отказывалась.
— Пусть ночует там, где тусовалась. У подруги.
Брат, конечно, сама доброта. Но это все пафосный налет, он частенько бросается громкими, неудобными словами, хоть на самом деле так и не думает.
— Это у вас семейное, видимо, — фыркает Дан, но смотрит при этом на меня.
Сглатываю и нервно скребу ногтями по столу. Надеюсь, что наше вранье не вскроется никогда. Я приложу все усилия, чтобы этого не произошло, а еще сдержу свое слово и больше близко к Кайсарову не подойду, как он сам того и хотел.
— Ладно, счастливо оставаться.
Данис больше не задерживается. Поднимается со стула и идет в прихожую. Тим следом, а меня словно к стулу пригвоздили. Молча смотрю в одну точку и не шевелюсь, лишь когда входная дверь хлопает — вздрагиваю.
— И? — снова голос брата, теперь уже над самым ухом.
— Это ошибка. Мы с Лизой, — вспоминаю свою отвязную подружку, — хотели посмотреть фильм, она немного выпила, я ей рассказала про Кайсарова, ну, о том, что он весь такой невозмутимый, и она предложила его разыграть…
— Идиотки, — выносит вердикт Тимоха. — Спать иди. Завтра поговорим.
Разгневанно, но при этом молча протискиваюсь между столом и Тимом, стараясь не задеть последнего. В комнате долго плачу в подушку, а утром сваливаю из квартиры Азарина раньше, чем он просыпается.
