— Токман! — грозный женский голос звучит прямо надо мной. — Шевелимся, урок уже начался. И вы, Кайсаров, тоже ногами шевелите.
Оглядываюсь. Оказывается, пока я сидела над салатом, а все разбегались по классам, Данис остался со мной.
— Мы уже идем, — его ладонь касается моей. Обхватывает крепко-крепко. — Пошли, — он вытягивает меня из-за стола в коридор.
На автомате перебираю ногами и улыбаюсь как полная дура.
— Мог бы не ждать, она точно нажалуется директору.
Дан молча пропускает меня вперед, на лестницу. Интересно, это галантность или он просто хочет попялиться на мою задницу?
Уже у двери в класс мы замедляемся. Почему-то никто не горит желанием зайти внутрь.
— Ты правда хочешь пойти с ними в этот клуб? — Данис звучит тихо, но мне кажется, с легким неодобрением, что ли. — Есть много более интересных вещей, — выдает невозмутимо, и я, конечно, не могу не согласиться.
На самом деле я никогда не была в клубах, и мне просто интересно. Вслух, конечно, я говорю другое…
— Не знаю, но хочется повеселиться, — веду плечом и прилипаю спиной к стене. — Одни в другом городе…
— Молодые люди, вы так и будете здесь стоять?
Голос физика так внезапно врывается в наш диалог, что от неожиданности я даже сумку роняю. Надеюсь, он ничего не слышал…
— В класс проходим, не стоим. После уроков намилуетесь.
От таких заявлений впадаю в еще больший ужас, но это глубоко внутри. Внешне же лишь закатываю глаза и, подобрав свою сумку, захожу в класс.
После урока мы разбредаемся по комнатам. Допзанятия сегодня разрешили не посещать, так как поездка в Питер уже завтра. Директор согласился распустить нас по домам, чтобы мы могли собраться, попрощаться с родителями и приехать на вокзал уже самостоятельно.
Папин водитель приезжает за мной ровно в пять. На улице уже начинает смеркаться. Пересекаю парковку, а потом притормаживаю, потому что замечаю Даниса. За ним тоже приехал водитель. Наблюдаю, как мужчина в черном облачении открывает для Кайсарова дверь, и ныряю в салон уже своей машинки.
— Катерина, — Владимир, как всегда, приветлив, подмигивает в зеркало, а потом вручает мне пироженку.
— Я так с вами растолстею и не влезу в машину, — смеюсь, а сама распечатываю упаковку. — Боже, с соленой карамелью. Обмомжаю, — бормочу с набитым ртом, а уже дома получаю от Лидочки нагоняй за то, что отказываюсь есть.
— Он опять кормил тебя пирожными?! — возмущается наша помощница по дому. — Катя, ты испортишь желудок!
— Лидусь, — расплываюсь в улыбке, — они такие вкусные, я не удержалась, — посылаю ей воздушный поцелуй и бегу к себе.
— Егоза, — звучит мне вслед.
Мама с папой вот-вот должны приехать. Я за это время как раз чемодан соберу.
Четыре дня. Так-с, замираю в гардеробной, что мне нужно на четыре дня?
В итоге беру пару платьев, футболок, стайлер и даже еще одни ботинки, которые больше подходят к черному платью.
— Катюня, — как только слышу мамин голос в коридоре, двигаю туда.
— Привет, — обнимаю маму, чмокая в щеку. — Вы сегодня рано.
— Обещали же. Вещи собрала?
— Почти, поможешь?
Мама с энтузиазмом следует за мной. Мы зависаем в гардеробной около часа, пока уже за нами не приходит папа.
— Вы тут живы?
— Живы-живы, — улыбаюсь, наблюдая за приближающимся отцом.
На нем футболка и серые спортивные штаны. Он садится на двухместный ярко-розовый диванчик в центре моей обители вещей, закидывая ногу на ногу.
— Ты на четыре дня едешь или на месяц от нас решила отчалить? — интересуется со смешком.
— Папа, здесь все нужное, — ворчу, пытаясь застегнуть чемодан, который ни в какую этого делать не хочет. — Поможешь? — прикусываю губу.
Папа с усмешкой поднимается на ноги и направляется к нам. Мы с мамой сидим на полу рядом с дорожным другом. Папа придавливает крышку коленом и без особых усилий застегивает чемодан. Как я застегну его потом, понятия не имею…
— Шмотница, — журит папуля.
— В маму, — вздыхаю, а потом громко смеюсь.
Мама насмешливо грозит мне пальцем, а потом задает слишком неудобный вопрос. По крайней мере сейчас.
— Как там твой друг?
— Нормально, — бормочу вымученно. — Договорились посмотреть развод мостов, кстати.
— Как романтично.
Мама широко улыбается, чего не скажешь о папе. Он вот не очень-то рад.
— Разве в вашей программе есть развод мостов?
Смотрю в пол.
— Катя, — снова папин голос, — не говори только, что хотите сбежать одни.
— Нет, нет, — отмахиваюсь, — Вертолетов сжалился и включил развлекательную вечернюю программу.
— А почему тогда именно с другом договорились? — бросает в меня моими же неосторожными словами.
Папа не мама, он все запоминает и почти всегда знает, когда я вру.
— Вань, — мама приходит на помощь моментально, — что ты к словам цепляешься?
— Кто вообще такой этот мальчик, Катя? Как зовут? Кто родители? Где живет?
— Это допрос? — складываю руки на груди.
— Чисто отцовский интерес.
— Если я тебе не расскажу сейчас, ты же не пробьешь все это сам, правда?
Папа усмехается и касается моей головы.
— Нет. Но я бы очень хотел, чтобы ты рассеяла мои опасения и поделилась этой сокровенной информацией.
— Ладно, — вздыхаю. — Его зовут Данис. Кайсаров. Я не знаю, кто его родители, но он живет не так далеко от нас. В Л***. Он хороший парень, и мы… мы правда просто друзья. Честно-честно.
— Ваня, — мама касается папиного плеча, — ну что ты, в самом деле?
— Ладно, пошлите ужинать.
— Вы идите, я сейчас косметику соберу и спущусь.
Родители уходят, оставляя меня один на один с чемоданом и телефоном. Второй в этот момент пиликает. Это Данис.
Поднимаюсь на ноги и выползаю из гардеробной. Сначала заваливаюсь на кровать и только потом открываю сообщение.
Он скинул мне фотку Джины. Лайки из приюта. У нее была сломана лапка. А сегодня сняли гипс. Я больше в приют не ездила, но в наших переписках не раз спрашивала про хвостиков.
«Она красотка:)», — пишу с улыбкой на лице.
«Завтра ее забирают в новый дом».
«Это же суперская новость. Ты во сколько собираешься на вокзал? Мы с мамой можем тебя захватить».
Сама не понимаю, откуда берется этот порыв, но, насколько я успела понять, родителей Даниса постоянно нет в городе. Он живет практически один. Провожать завтра его не будут, ну и…
«Я не думаю, что это удобно», — приходит тут же.
«Это очень удобно. Заодно поможешь мне с чемоданом. Еле застегнули».
«Мы едем на четыре дня, зачем тебе чемодан?»
«Ты сейчас упал в моих глазах», — пишу и в конце креплю ржущий смайлик.
«В девять. Придется постараться, чтобы снова встать на ноги».
«Очень постараться. В девять тридцать будем у тебя. До завтра. Целую».
Последнюю приписку делаю без задней мысли. Я так часто девчонкам пишу и говорю…
Божечки. Он же может подумать, что… Нет! Нет! И еще раз нет!
Зажмуриваюсь и прячу телефон под подушку. Проходит минут десять, прежде чем я слышу звук упавшего на смартфон сообщения.
Задерживаю дыхание и шныряю рукой под подушку.
Еще минуты две смотрю на заблокированный экран с виджетом «1 новое сообщение».
Открываю.
«До завтра».
А на конце… сердечко. Мое в этот момент совершает кульбит. Воздух из легких выбивает тут же.
Глава 15
— Катя, опаздываем! — мама кричит на весь второй этаж.
Быстро застегиваю сумку и в сотый раз за утро смотрю на себя в зеркало. Так-с, выгляжу отлично. Губы можно накрасить немного ярче. Или лучше, наоборот, матовый нюд а-ля натюрель?
— Катя, — теперь мама и в комнату заглядывает, — время, — демонстративно тычет в циферблат часов на запястье.
— Я все, ну уже.
Поправляю изумрудную атласную рубашку, заправленную в синие джинсы-клеш с высокой посадкой, в вырезе которой болтается позолоченная пластиковая цепочка с крупными звеньями. Наспех надеваю массивные ботинки и под мамино цоканье выбегаю из спальни.
