— А что потом? — она смотрит на меня совсем испуганно.
— Потом я познакомился с правильными людьми. Они помогли выйти и дали билет в жизнь. Все. Вот и сказке конец, а кто слушал молодец. Теперь ты.
Аня несколько минут собирается с мыслями, а затем начинает свой рассказ.
— Мне было семнадцать. У меня в тот день был выпускной в школе, и мы должны были идти праздновать в ресторан. Это был июнь. К отчиму, приехал сын. Он как раз сдал летнюю сессию. И… он… — несколько секунд молчит. — Он начал приставать ко мне, — говорит быстро ина выдохе.
— Он… — я сажусь на диване, опуская ноги на пол и не моргая смотрю в ее строну.
Во мне моментально включается режим защитника. И охотника, потому как хочется найти эту мразь. И поднять на крюке гаденыша за одно место.
— Нет. Он ничего не сделал, — смотрит в одну точку. — Не успел. Я ударила его лампой по голове. А моя мама вызвала на меня полицию. Был жуткий скандал. А потом она сказала, что я сама виновата. Что спровоцировала парня. Мне только бабушка поверила…
— Родители предприняли какие-то меры?
— Нет. Они все даже не извинились передо мной… Эта тема как-то со временем сама стерлась. Как будто ничего и не было. Поэтому я уехала. И ничего от них не беру.
Я на минуту представил, что если бы это была моя дочь, то я бы этому сученку глотку перегрыз бы. Хочется взять девочку и спрятать. Ото всех. Даже от себя. И желательно подальше. И чтобы никто и никогда…
— Спокойно ночи Егор Владимирович, — говорит не глядя в мою сторону и отодвигая чашку, поднимается со стула.
— Спокойной, — провожаю ее взглядом и тянусь за очередной сигаретой.
Щелкаю зажигалкой и делаю глубокую тягу. Если до этого мне хотелось секса. То теперь хочется крови.
Сон, как назло, никак не идет.
А что я вообще хотел?
Я себя еще никогда не чувствовал таким растерянны. Брожу по дому словно медведь-шатун. Иногда курю.
Меня словно магнитом тянет туда, куда сейчас нельзя. Тихо, практически бесшумно подхожу к спальне и приоткрываю дверь. На кровати, в пушистом белом халате, свернувшись клубком спит Аня. Она умиротворенно, ровно дышит. Интересно, что ей сейчас снится?
Хочется развязать пояс ее халата, и дать себе возможность полюбоваться красивым женским телом. Но вместо того, чтобы раздеть, я укрываю девушку одеялом. И делаю самую большую глупость — ложусь рядом. Я совсем не собираюсь задерживаться в спальне. Я просто хочу хоть немного побыть с ней рядом. Но, видимо мой организм дал сбой, и я провалился в сон.
Открываю глаза. В комнате уже светло. Аня не спит. Она молча смотрит на мой торс. Я лежу на спине и боюсь пошевелиться. Боюсь сделать что-то не так и спугнуть ее.
Я не знаю сколько времени так лежу, но шея затекает, и я поворачиваюсь на бок. А Аня быстро закрывает глаза.
— Если ты притворяешься спящей, то хотя бы не дыши так часто.
Я думал, что она вздрогнет. Начнет кричать. Возмущаться. Выгонит меня в конце концов. Но нет! Девушка открывает глаза, и наши взгляды встречаются.
Все. Мир замер в моменте. Все остановилось. Есть только здесь и сейчас. Здесь только я и она. Здесь мы. И больше никого… Я вообще в реальности?
Затем Аня протягивает ко мне руку и нежно проводит своими пальчиками по лицу. Осторожно так. Чуть касаясь. Не отрывая взгляда.
— Егор Владимирович, мне почему-то кажется, что вы меня боитесь, — девушка забирает руку, но я успеваю словить ее и возвращаю на место.
От абсурдности ее слов я громко заржал. Зря конечно. Потому, что она обиделась и все же отдернула свою руку.
— Прости. Я не хотел обидеть, — я кладу руку под голову и снова разворачиваюсь на спину. — Это просто, дико прозвучало… я тебя боюсь… я к тебе испытываю массу разных чувств, но точно не страх.
— Каких например? — слышу обиду в ее голосе.
— Я совершенно не специалист в выражении словесной симпатии к женщинам. Поэтому я тебе сейчас просто покажу, — поворачиваюсь к ней, беру ее ладонь и скольжу ею сначала по кубикам пресса, затем опускаю ниже.
Затаив дыхание жду, что мне сейчас прилетит за это. Но ничего не происходит.
— Ой… — теряется дар ее речи.
Меня умиляет ее смущение.
— Аня, — хрипло выдыхаю и толкаюсь членом в ее руку, которую кстати она так и не отдёрнула почему-то. — Мне сейчас просто крышу сносит от тебя…
— Поцелуйте меня. Потому что если я поцелую вас, то вы будете считать меня легкомысленной и…
Меня не надо просить дважды. В следующую секунду я сжимаю в кулак ее волосы на затылке и притягиваю к себе. Поначалу целую. Касаюсь только ее губ. Слежу за реакцией. Тормоза в голове слетают нахрен. Углубляю поцелуй. Целую жадно, будто пытаюсь выпить ее всю, впитать в себя…
«Это надо прекратить!» — кричит где-то на подкорке мое сознание. «Нельзя пользоваться ее минутной слабостью!»
Двушка прогибается и прижимается ко мне сильнее.
Еще немного и я уже не остановлюсь.
Прерываю поцелуй и тяжело дыша упираюсь своим лбом в ее висок. Пытаюсь перевести дыхание.
— Останови меня, — хриплю и целую в висок. — Останови, Ань, — целую за ухом. — Я не смогу сам, — добираюсь до ключицы.
Сжимаю рукой талию — хочу! Как же я ее хочу. Но, млять! Так нельзя! Не с ней! Не здесь! Давай, Громов, ты же взрослый мужик! Вспомни про ответственность!
Мой мозг сейчас не имеет власти надо мной. А как? Когда ее рука на моей груди. А нога закинута на бедро. С губ девушки срывается стон… Тело требует присвоить ее. Я сейчас кончу без секса.
Но все-таки, собрав всю волю в кулак, мне удается взять себя в руки и откатится от девочки. От моей девочки.
Лежу на спине пытаясь успокоиться. Смотрю в потолок. Слышу ее такое же неровное дыхание рядом.
— Нам надо вернуться в город.
В ответ тишина. Боюсь сейчас посмотреть и увидеть разочарование в ее глазах. Я сжимаю пальцами переносицу и с силой зажмуриваю глаза.
Черт! Как трудно подбирать слова.
Разворачиваюсь к Ане — она смущена. Опустила глаза — боится смотреть на меня. Прикусила губу.
— Я не хочу, чтобы ты потом жалела, — подношу руку к ее лицу и нажимаю большим пальцем на нижнюю губу, освобождаю ее из захвата. — Понимаешь?
Она поднимает на меня взгляд. С минуту смотрит на меня. Потом согласно кивает.
— Ты обижаешься на меня? — мне почему-то важно сейчас услышать ответ на свой вопрос.
— Нет, — практически шепчет она одними губами.
В душе чувствую облегчение.
— Сейчас позавтракаем и вернемся в город. Учитывая, что вчерашний день был реально прос… пропущен, сегодня надо закрыть все рабочие моменты. А вечером мы можем встретиться. Сходим куда-нибудь. Как ты на это смотришь? — еще раз провожу рукой по ее волосам, очерчиваю контуры лица.
Мне хочется запомнить эти ощущения.
— Не против, — ее губы трогает еле заметная улыбка.
Ну и на том спасибо.
5
Анна
Когда он спросил, обижаюсь ли я на него? Я прислушалась к себе. Посмотрела на мужчину и поняла, что — нет! Не обижаюсь. От слова совсем. И даже если бы могла вернуться во времени назад, то я бы ничего не изменила.
Пока мы ехали в машине, я все время вспоминала то, как этот мужчина целовал меня. Часто в любовных романах пишут фразу: «его поцелуй горит на моих губах» или «я до сих пор чувствую его поцелуй на своих губах». Я никогда бы раньше не подумала, что это бывает именно так. Это странно, но я сейчас реально чувствую вкус поцелуя на своих припухших, воспалённых губах. В тот момент, когда он целовал меня, я вообще потеряла чувство реальности. Мне казалось, что все это происходит не со мной. Конечно, за свои двадцать с небольшим я целовалась с парнями. Но так, чтобы коленки немели… чтобы душа взлетала куда-то вверх… чтобы до дрожи… так никогда.
Смотрю на Егора — мужчина уверенно ведет машину. Его энергетика, его харизма завораживает меня, а сила подчиняет. Как-то неловко называть Громова по имени. Но после всего, что было с утра, обращаться к нему по имени отчеству как-то странно. На секунду закрываю глаза и вспоминаю его слова: «Останови меня! Я не смогу сам». Нет. Нет, в тот момент я не могла, да и, что греха таить, даже не хотела никого останавливать. В тот момент мой мозг сдал свои позиций, а балом правило тело. Которое очень сильно хотело узнать, что такое близость с мужчиной. Открываю глаза и снова медленно скольжу по нему взглядом. У него нервно дергается кадык. Шея напряжена. Челюсть плотно сжата.
