что дьяволы не взрываются.
– Очень здорово, мам, как же жаль, что я собираюсь уходить, – Таня сделала попытку. Она должна была ее сделать, хоть и прекрасно знала, что на маме такие приемы не работают.
Она отодвинет все ее дела одним взмахом своего бедра, если будет в этом необходимость.
– Никаких отговорок не принимается! – закричала она так, что Джек, лежащий на своем привычном месте на коврике, поднял голову. – Я же так редко тебя навещаю, милая. И к тому же – я только что познакомилась с твоим парнем, не пора ли открыть бутылочку шампанского?!
Мама при любом удобном случае открывала бутылочку шампанского. Выпивала она немного, двух бокалов хватало, чтобы ее начинало клонить в сон, но открыть ее было делом принципа.
И, подождите-ка, она что, только что назвала психа ее парнем?!
Таня перевела на него взгляд. Вскинула вопросительно брови.
Псих пожал плечами.
– Нас поймали с поличным, Зайка, уже нет смысла отпираться.
– Точно, – улыбнулась Таня и представила, как втыкает в психа ножи. Много-много ножей. Стало полегче. – А мы ведь так старались скрыть наши безумные отношения. Пойду переоденусь.
* * *
Она принимала ванну, наверное, минут сорок. Вообще, в планах было остаться там до утра. Дождаться, когда маму унесет с ее традиционных двух бокалов шампанского, а потом выйти и, как ни в чем не бывало, отзвониться отцу. Дескать, «барыня уже легли и просють». Просють, чтобы их забрали домой.
Но мама Тани не была бы мамой Тани, если бы не начала стучать в дверь, как умалишенная.
– Дорогая, у тебя там все хорошо? Нам привезли еду.
Таня посмотрела на остывшую воду вокруг себя. Потом – на свои руки, которые покрылись мурашками.
Пришлось выползать.
Когда она вышла из ванны, мама что-то напевала на кухне, а псих напяливал на Джека тапки.
Маленькие собачьи тапки, от которых Таня, скорее всего, умилилась бы, если бы не была так зла.
– Что ты делаешь?
– Водил его к ветеринару, пока ты была на работе, – сказал он спокойно. – У него есть небольшие трещинки на лапах, сказали, какое-то время обрабатывать их и не выходить на улицу без обуви.
Он выпрямился, и Таня только теперь поняла, что псих в куртке.
– Ты что – собираешься гулять с ним прямо сейчас?
– Джеку нужно в туалет, я всего на пять минут.
Таня подумала о том, что будет, если сейчас она останется наедине с мамой… Она свихнется, точно.
– Я с тобой, – сказала она, срываясь в свою спальню.
– Но ты мокрая!
– Это же всего на пять минут, верно?!
На улице было свежо и прохладно. Таня натянула на влажную голову капюшон и спокойно шагала вслед за психом, который вел Джека на поводке.
Джек вышагивал в своих тапках с таким видом, как будто пытался показать всем дворовым собакам, что он, в отличие от них, бомжей, нормально так поднялся.
Таня даже заулыбалась.
Псих остановился и посмотрел на нее удивленно.
– Что тебя так обрадовало?
– Джек. Он выглядит вполне довольным.
– Пха. А ты его на улицу хотела вышвырнуть.
– Я не…
– Даже не спорь со мной!
Таня и не собиралась.
Оказалось, что идти вот так по маленькому парку рядом с психом, иногда останавливаясь, чтобы Джек сделал свои дела – вполне приятно. Даже не хотелось возвращаться домой.
Во время очередной такой остановки Таня спросила:
– Зачем ты сказал моей маме, что мы встречаемся?
Псих посмотрел на нее. Было в его взгляде что-то новое, что-то, чего прежде Таня не видела. Какое-то любопытство, словно он пытался найти что-то в ее лице.
– А почему нет?
– Потому что это неправда!
– Но ей ведь хотелось так думать.
– Очень скоро ты съедешь, и тогда мне придется объяснять ей, почему именно мы расстались. Ты не знаешь мою маму, она будет пытать меня вопросами до скончания веков.
Псих помотал головой.
– Что в этом плохого? – он повернулся к Тане всем корпусом. – Просто порадовать свою маму? Это же здорово, что она у тебя есть.
Голос его как-то потух, и Таня поняла, что они зашли на опасную территорию. Любопытство билось в груди у Тани птичкой, вопросы вертелись на языке, но она прекрасно понимала, что это, во-первых, не ее дело, а во-вторых, совсем не к месту сейчас.
Она просто кивнула.
– Да, возможно, ты прав. Но… Только не смей меня лапать при ней, ясно?!
Таня толкнула его легонько, и псих рассмеялся, толкая в ответ.
– А не при ней можно?
– Иди ты!
Когда они вернулись, мама уже накрыла на стол и теперь сидела с бокалом шампанского, покачиваясь из стороны в сторону и что-то напевая под нос.
Таня вдруг посмотрела на нее другими глазами.
Она просто хотела счастья для Тани. Хотела видеть рядом с ней хорошего, достойного человека, так почему бы не дать ей немного пожить в этой иллюзии? Хоть пару дней?
Она подошла к маме и крепко ее обняла, прижимаясь прохладной щекой.
Она в ответ чмокнула ее влажными губами и улыбнулась.
Псих раздел Джека и тоже присоединился к ним, занимая свое место за столом.
Это как будто было похоже на счастливую жизнь.
– Как вы смотрите на то, чтобы провести следующие выходные со мной и отцом на даче? – спросила мама, и Таня прекрасно знала, что это вопрос, на которой не предполагается отрицательного ответа. – Приготовим еду на гриле. Вы знаете, Егор, что у нас есть прекрасная дача прямо у озера?
Глаза психа загорелись от восторга.
– Я согласен. Если Таня не против, конечно.
Таня была против. Но она только что дала себе обещание не рушить маминых иллюзий, поэтому молча кивнула, делая вид, что счастлива от одной мысли об этом.
Что ж, официально: выходить на улицу вечером, когда за окном ниже нуля, а ты только из душа – не лучшая идея Тани Мальцевой.
Она закуталась в одеяло, чихнула, проматерилась, потом чихнула снова. И грустно уставилась в ноутбук перед собой. Фильм был скучный, а температура снова начинала подниматься. Она чувствовала это своими костями – это давно забытое ощущение.
Таня не болела уже, наверное, пару лет, не считая легкого насморка. В последний раз она простудилась, когда Полинка уговорила ее в рождественский мороз прыгнуть в
