сестру и резко обернулся. Нет! Я успела спрятаться, успела же?
Как только дверь за ними закрылась, я побежала в свою комнату. Сердце бешено стучало. А что я плохого сделала? Ну, сидела на лестнице и смотрела за ними. Разве это запрещенного?
Но почему тогда я чувствую себя пойманной?
Я наспех приняла душ, вышла и стала одеваться. Я не знала, во сколько мы с мамой поедем в магазин, поэтому решила сначала одеться по-домашнему. Конечно, домашняя одежда не сильно отличалась от уличной. Тоже футболки, шорты. Но я все же видела разницу.
Мамы не было на кухне, когда я спустилась. Завтрак — единственный прием пищи, который не вызывает у меня никаких проблем. Я очень люблю завтракать, и обычно ем в это время много.
Я порылась в шкафах, нашла все необходимое, достала из холодильника яйца и начала готовить. Вскоре я вовсе забыла, что не дома, лазила по шкафам, разглядывала кружки, стаканы, тарелки. Меня впечатлила огромная книжка с рецептами у мамы на первой полке. Неужели, она готовит по рецептам? Сколько я ее помнила, любимый мамин совет был один: «Дай волю сердцу и желудку». Я всегда так и делала, крайне редко гуглила рецепт.
Готовить я очень любила. Я даже пекла для папы торты и другие десерты. Мое коронное лакомство — карамельные эклеры. Слюни текут только от воспоминаний. И тут я решила, что непременно испеку их на днях.
— А мне что-то приготовишь?
Я подскочила, чуть не уронив лопатку. Как он так быстро вернулся.
— Обязательно так пугать?
— Обязательно так пугаться? — парировал Саша.
— Я была уверена, что одна на кухне.
Он стоял в дверях кухни, облокотившись об косяк, руки как всегда скрещены на груди.
— Теперь нет.
Я достала ещё одну тарелку для него, выложила яичницу и протянула.
— Держи.
Он не торопился подходить. Тогда я поставила тарелку на островок. Проделав то же самое с моей порцией, я взяла вилку и, пройдя в столовую, села завтракать.
Он шел следом со своей тарелкой. Сел напротив меня.
Я подняла глаза — смотрит в упор.
— Умеешь играть в гляделки? — с вызовом спросил он.
— Допустим. Хочешь сыграть?
— Мы уже играем.
Действительно, он все это время смотрел на меня, ни разу не моргнув. Я ещё шире раскрыла глаза и уставилась на него. Он ещё не знает, что я без победы никогда не ухожу. Так и вышло — он засмеялся и моргнул.
— Все-все, ты выиграла.
Я победно улыбнулась в ответ.
В этот раз смех его звучал намного приятнее, чем вчера за ужином.
— Ммм, вкусно. Оказывается, ты умеешь готовить.
— Это всего лишь яичница.
С этими словами я встала из-за стола и подошла к холодильнику на кухне. Я нарезала овощи, налила себе кофе и вернулась за стол.
— Я не знаю, что ты пьешь с утра, поэтому не стала ничего наливать.
Я поставила чашку около своей тарелки, а овощи посередине.
— Я не пью кофе, у меня от него давление падает.
— Надо же, — сочувственно произнесла я. Если бы можно было пить только кофе, я была бы счастлива. Но мой врач даже одну чашку в день запрещает. Но ведь его нет рядом…
Он быстро справился с яичницей и откинулся на стуле. Как и за ужином, пристально наблюдал за мной, как будто пытался что-то разглядеть. Я поняла, почему мне было неуютно под его взором — во-первых, его глаза как рентген меня сканировали, во-вторых, в такие моменты я сама не могла разглядывать его. Или могла?
Я дерзко подняла подбородок и уставилась на Сашу. А что такого?
Я не знаю, сколько бы мы так с просидели, если бы в столовую не вошла Марина.
— О, ребята, вы уже завтракаете. Я до ночи сидела за новой книгой, которую мы читаем клубе, не заметила, что слишком поздно. Совсем не выспалась.
Как бы в доказательство она зевнула и прошла на кухню.
— Как аппетитно выглядит! — произнесла мама, накладывая себе порцию.
— Это всего лишь яичница, — съязвил Саша моими же словами, глядя мне в глаза.
И меня это развеселило, хотя он явно хотел задеть.
Мама села справа от меня и принялась есть.
— Дай мне буквально полчаса, и сможем ехать. Саша, может, ты с нами?
У меня сердце екнуло. Я не понимала, какой ответ жду.
— Нет, — потянул он. — У меня дела.
Отлично, он не едет. Я ведь этот ответ ждала, да?
— К Алене пойдёшь? — беззаботно спросила мама.
Я быстро посмотрела на него и отвела глаза. Видимо, его девушка.
— Вряд ли. У Миши вечером собираемся, надо ему помочь.
— А возьми Аврору с собой, — предложила мама, все также спокойно поедая яичницу. Неужели она не видит напряжения между нами? Не видит, что я его раздражаю? Конечно, он не захочет никуда меня брать.
— Да, без проблем.
Я не ослышалась?? Без проблем? Он так легко это сказал, будто мы с ним заядлые друзья. Ну, или действительно брат с сестрой. Хотя даже сестёр неохотно берут с собой куда-то.
— Отлично. Но помни, ей хотя и восемнадцать, отвечаешь за нее головой!
Я чувствовала, как щеки пылают. Почему я молчу? Возрази им! Скажи, что не хочешь никуда идти!
— Не переживай, я о ней позабочусь, — промурлыкал Саша. Нет, он точно что-то задумал. Может, он избавится от меня по пути на вечеринку? Завезет куда-то в лес и оставит? А я не смогу найти дорогу домой.
— В чем у вас обычно ходят на эти вечеринки? Может, нужно что-то соответствующее? — размышляла мама. В этом вся она. Когда мы жили вместе, она всегда отвечала за наш с папой внешний вид. Она покупала без нас одежду, приносила, размер был подобран идеально. Да и сами образы были очень удачными, поэтому мы никогда не возражали.
— Джинсы и футболка подойдут, — лениво ответил Саша.
Мама кивнула, затем повернулась ко мне и улыбнулась, мол: «Видишь, как тебе будет весело!»
— Я лучше останусь дома.
Наконец-то я смогла возразить.
— Не говори глупостей, милая. Лето! Надо тусоваться.
Она встала, убрала свою тарелку в раковину и пошла наверх.
— Надо тусоваться, — повторил издевательски Саша, подмигивая мне.
Я тоже встала, убрала за собой и пошла переодеваться.
* * *
— А это можно бросить на кровать, — предложила мама, показывая на желтый плед. Я посмотрела в нашу тележку — все было серого и желтого цвета. В принципе мне понравился выбор мамы.
Диван мы так и не выбрали, мама положила каталог в сумочку и повернулась ко мне:
— Пойдём обедать?
Я заказала овощной салат,
