не дается. Подскажи, что мне нужно сделать, чтобы твоя ядовитая ипостась приняла такого славного парня, как я.
— Ничего, — ответила я Жукову, поднимаясь на ноги и спускаясь к воде в гордом одиночестве.
— Ты не змея, Аленка, ты — амфибия! Иди в свою стихию, — крикнул Жуков, снова падая на спину и блаженно потягиваясь, а я удивленно размышляла, с каких пор парень стал таким смелым и наглым. И нравилось ли мне это?
К вечеру все ребята собрались вокруг костра во дворе Ромкиного дома, соорудив лобное место, притащив гитару и тарелки с дымящимися еще сосисками, хрустящим хлебом и томатным соком. Я проспала часа три и сейчас бодро поглащала пищу, урча от удовольствия. А Жуков сидел рядом и подбирал соответствующие эпитеты моему зверскому аппетиту.
— Разве девушки не должны питаться капустными кочерыжками, корнями петрушки и листьями салата? — он ехидно улыбался, стараясь отобрать у меня с тарелки сосиску, но я отбивалась, вилкой целясь ему в руку.
— Я тебе не коза, чтобы питаться капустными кочарыжками, — огрызнулась я, слушая, как Ромка поет песни под гитару. Красиво поет, душевно! — Повезло же тебе с одногруппниками, — завистливо выдохнула я в сторону Жукова, а он поднял голову и оглядел парней и девочнок. Лиля воспользовалась случаем и послала Костику воздушный поцелуй, но он только скривился в ответ и отвел глаза. Вот, буржуй! Такая девушка от него без ума, а он нос воротит!
— Жуков, ты — дурак, — прошептала я с полным ртом, а рядом на пустой стульчик плюхнулась Настя, вытягивая к костру ноги и блаженно потягиваясь гибким кошачьим телом.
— Я сегодня нагулялась на целый месяц! — сообщила она, протягивая руки к блюду с сосисками. — Андрюш, давай тарелки. Я за тобой поухаживаю.
Где-то за моей спиной материализовался Андрей в джинсовых шортах и легкой толстовке белоснежного цвета с принтом на спине. От вида его широкой спины и бритого затылка у меня неприятно скрутило низ живота, так что пришлось поплотнее сжать ноги и сосредоточиться на Ромкином пении. Только это не помогало игнорировать щебетание Насти и ответные тихие реплики Андрея, чей голос звучал низким и хриплым раздражителем. Мало того, он выбрал место напротив, и теперь я могла беспрепятственно наблюдать за тем, как пламя играет на его красивом лице с мягким очертанием рта, как руки с тонкими кистями аккуратно управляются с едой, как огонь играет в его черных зрачках, зачаровывая и заставляя сбиваться с дыхания.
«Черт! Что же это такое?!»
Я зажмурилась, нашла руку Жукова и сжала его пальцы, пытаясь понять, что не так. Костик в ответ только хмыкнул, но своей руки не отнял. Спасибо, что не стал предпринимать никаких ответных попыток приобнять меня, потому что я бы точно сбежала.
— Я, наконец, понял, кто ты, — прошептал он жарким шепотом мне на ушко. — Дикая кошка, Аленка, которую никто не может приручить. Страшная с виду, но добрая внутри. — И он тихо рассмеялся мне в затылок, вызывая приятные мурашки. А я так и сидела с закрытыми глазами, прислушиваясь к своему телу. От близости Кости у меня не сводило низ живота, не трепетали поджилки, не стучало бешено сердце, но внутри разливалось необычное тепло. Странно, ведь Жуков всегда бесил меня. С самого первого класса, так, что изменилось?
— Это все из-за тебя, — обвинительно уставилась я на Костю, распахнув глаза. — Это твое дурацкое ультимативное желание вынудило меня поступить в этот университет.
Жуков явно опешил, отпуская мою руку.
— Ты жалеешь? — и снова этот серьезный, слишком взрослый тон.
— Я сама не понимаю, чего хочу, — и это было правдой. Я не походила на Ритку, которая уже в школе знала, кем хочет стать. Я не чувствовала в себе каких-то особых талантов или способностей, я не хотела построить карьеру и зарабатывать много денег, потому что они всегда присутствовали в моей семье. Я жила с чувством потери и с дырой в груди, которая все не затягивалась, с нежеланием мириться с реальностью. Эти яркие болевые и неприятные ощущения заглушали все остальные и только сейчас я поднимала голову, чтобы осмотреться вокруг, и понимала, как непросто принять верное решение.
— Люди получают и по два, и по три высших образования, тем более в твоей семье есть возможность платного обучения в универе, — ответил мне Жуков, осторожно заглядывая в глаза. — Дай себе время привыкнуть к учебе, может, втянешься.
— А если нет? — горько ухмыльнулась я в ответ, не веря, что делюсь с Жуковым чем-то сокровенным.
— У тебя много возможностей, Ален, — я услышала в словах Жукова горечь, — просто, нужно расслабиться и отдохнуть от всего, в том числе и от грустных мыслей. Хочешь, полетим к моему брату в Питер?
Я удивленно вскинула брови, а напротив меня кто-то зло смял пластиковую тарелку в кулаке. Поднимая глаза, я видела закапанные красным соусом ноги Андрея и ничего не успела ответить Жукову, потому что Ромка закончил песню и громко обсуждал неуклюжесть Андрея. Вокруг костра началась возня, громкие крики и предлождения одно другого отвязнее. Кто-то с разбегу и с визгом прыгнул в бассейн, из колонок грохнула басами музыка, а меня подхватили чьи-то руки и поволокли на танцпол. Я удивленно смотрела на Ромку, который тащил меня в центр «живого круга».
— Потанцуем, злючка? — крикнул он, игнорируя многочисленные удивленные взгляды.
Я фыркнула и поймала бедрами ритм, замечая горячий взгляд Андрея. Он смотрел на меня, не отрываясь, скользя по фигуре жадным хищным взглядом, а, стоило погаснуть последней лампочке на веранде, последнему огоньку в доме, как Андрей воспользовался моментом и вцепился в мою руку мертвой хваткой.
— Идем! — требовательно прошипел он мне в ухо, болезненн сжимая запястье. — За дом и направо! — и подтолкнул от Ромки и танцующих ребят.
Я послушно спустилась с возвышения, потеряв в темноте Жукова и не стараясь отыскать его взглядом. Мне хотелось остаться наедине с Андреем, и от одной мысли о том, что мой бывший окажется рядом в тесном и темном пространстве, голова начинала кружиться, а внизу живота затягивались жгутом ожидание и предвкушение. Я боялась этих ощущений, не понимала причину подобного поведения, но буквально бежала туда, куда приказал мне Андрей.
— Сюда! — и его руки утянули меня в предбанник, где пахло сыростью и березовыми вениками. Я хотела рассмеяться от экстравагантности выбранного для уединения места, но Андрей не дал мне опомниться, вжимая своим большим и горячим телом в стену и жарко дыша прямо в губы.
— Я слишком долго ждал этого, — прохрипел он, поднимая обе мои руки и удерживая их за запястья. — Только попробуй
