class="p1">– Так можно Светлану Николаевну спросить.
– Она наверняка в лицо никого не видела. Общается посредством мессенджера или электронной почты. К тому же через посредника. Потому придется, что называется, брать на живца, – ответила Кеша. Или мне теперь его, учитывая новые обстоятельства, от которых у меня голова кругом, Владиславой величать? Да ещё с отчеством?
– Мне теперь к тебе официально обращаться? Товарищ майор?
– Не нужно, – сказала Кеша. – Мы же через такое вместе прошли. Можем считаться… если не друзьями, то приятелями, верно?
– Если ты не собираешься нас с Максим посадить.
– Вас не за что, – ответила категорично Кеша.
– И на том спасибо, – сказал я.
– Что мне теперь сказать японцам? Что ты из ФСБ? Если узнают об этом, то соберутся и молча уедут, это уж наверняка. Они же тут действуют нелегально, – спросил я.
– Пусть пока продолжают охранять Альберта Романовича. Знать о том, откуда я, им не обязательно, – ответила Кеша. – Они свою задачу пока выполняют очень хорошо, и о нашем подопечном можем не беспокоиться.
– Может, следует его взять под вашу охрану?
– В таком случае, если киллеры заподозрят изменения в окружении «объекта», они могут отказаться от выполнения задания и залечь на дно. Тогда их поиски растянутся на неопределенное время.
– Выходит, японцам придется рисковать вслепую вместе с Альбертом Романовичем? – спросил я.
– Да, но риск будет минимальный. Мы возьмем территорию, прилегающую к загородному дому, в плотное кольцо, и как только киллеры прибудут туда, ловушка захлопнется. Когда же они попробуют пойти на штурм, мы их возьмём, – сказала Кеша.
– Ничего не скажешь, мощно придумано.
– Ёрничаешь?
– Нет, я серьезно. По части ёрничать это у нас Максим большая мастерица, а я так… подмастерье, – улыбаюсь Кеше. – Ну что, давай звонить Светлане Николаевне?
Собеседница в ответ молча протянула мне телефон. Я набрал номер. Женщина ответила практически сразу. Голос у неё охрипший, видимо плакала очень много, тоскуя по Максим. Я попросил её о встрече. Она согласилась, притом интонация была совершенно равнодушная. «Хотите – увидимся, но мне на это наплевать», – вот что звучало в голосе.
Мы с Кешей, попросив японцев и дальше присматривать за Альбертом Романовичем, который также пребывал в полнейшей прострации (лежал на диванчике, съежившись и уткнувшись лицом в спинку), поехали к Светлане Николаевне. Встречу она назначила нам недалеко от своего дома, в офисном центре, где у неё собственные апартаменты. Кеша пояснила, что жена Альберта Романовича – владелица сети салонов красоты, подаренных ей супругом. Отсюда и деньги на киллеров. Парадокс современной жизни: муж дал жене денег, а та решила на них же его убить.
В красивом кабинете, украшенном цветочными композициями, картинами и статуэтками из белого мрамора, Светлана Николаевна сидела за столом в строгом чёрном траурном костюме. Лицо её было бледным, но женщина постаралась нанести побольше макияжа, чтобы не так выделялись тёмные круги под глазами и бледные губы.
– Здравствуйте. Слушаю вас, – сказала она, холодно ответив на приветствие.
Я было открыл рот, но замялся. Не могу выговорить то, что нужно.
– Ваша дочь Максим на самом деле жива, она только ранена, – выдала Кеша информацию без подготовки. У Светланы Николаевны вспыхнули глаза, бывшие до этого потухшими, она вздрогнула.
– Как? Я же видела…
– Меня зовут Владислава Горкина, капитана ФСБ, – представилась моя спутница и показала удостоверение. Светлана Николаевна откинулась на спинку кресла, словно привидение увидела, и сильно побледнела, что не смогла скрыть даже густая косметика на неё лице. – Нам всё известно о вашем стремлении убить собственного мужа, Альберта Романовича. Чтобы получить это признание, мы пошли на оперативную хитрость и представили вашу дочь мёртвой.
– Так Максим… жива? – выговорила Светлана Николаевна. Это всё, видимо, что она поняла из речи капитана.
– Да, я подтверждаю. Ваша дочь жива, она в реанимации Второй Градской больницы, идет на поправку.
– Господи, что я натворила! – выдохнула женщина, закрыв лицо ладонями.
– Вот поэтому мы сюда и пришли, – сказала Кеша. – Нам необходимо, чтобы вы содействовали раскрытию преступления, инициатором которого стали. Это вам зачтётся на суде.
– Максим… девочка моя… жива… Слава Богу… – продолжала причитать хозяйка кабинета.
– Светлана Николаевна! – вдруг хлопнула Кеша ладонью по столу, и мы вздрогнули. Женщина, словно очнувшись, уставилась на неё.
– Слушаю.
– Вот, уже лучше. Нет времени предаваться горестным мыслям. Вы должны нам помочь, чтобы облегчить свою участь. Вам инкриминируется организация заказного убийства, повлекшего гибель пятерых человек и ранение ещё нескольких. Это вплоть до пожизненного, вы понимаете?
– Да… кажется, теперь понимаю, – тихо ответила Светлана Николаевна, опустив глаза. – Что я должна сделать?
– Во-первых, дать нам неделю, чтобы Альберт Романович выполнил для нас кое-какое задание. На это время вы придержите своих «псов».
– Как?
– Скажете, что он улетел за границу, и надо подождать, пока вернется.
– Когда это будет?
– Ровно через семь дней. Он поедет в свой загородный дом. Туда вы и направите киллеров, – сказала Кеша.
– Они его убьют?
– Нет, мы их задержим. Станут сопротивляться – уничтожим, – заявила капитан.
– А как же Альберт?
– Ему предстоит ответить за его преступления. Вы про секс-клуб «М.И.Р.» слышали?
– Краем уха. Муж что-то обсуждал по телефону. Но я привыкла к его изменам, так что не обратила особого внимания. Только они не говорили про секс-клуб. Про «Мастерскую индивидуальных решений». А со мной? Что будет со мной?
– Ответите по закону, – сказала Кеша, как отрезала. – Теперь свяжитесь со своим контактом и сообщите ему об отъезде мужа.
Всё дальнейшее получилось именно так, как и запланировала капитан ФСБ Владислава Горкина. Светлана Николаевна связалась с неким человеком, который был посредником между ней и бандитской группировкой, выполнявшей «заказы», а потом началась целая неделя отдыха. Для меня, по крайней мере. Я спокойно и больше не опасаясь выстрела в спину посещал Максим в больнице, и хотя она по-прежнему была в медикаментозной коме, её лечащий врач говорил, что молодой организм быстро идет на поправку.
Я приходил, сидел рядом с любимой, держа её слабую руку, и вслух рассказывал обо всем, что происходит с нами. То есть не был уверен, слышит ли меня мажорка, но
