— Нет, я не хочу… Я не могу заводить животное.
— Почему? — удивленно спросил он.
— Я целый день на работе, — оправдывалась она.
— Многие люди работают. И это не мешает им иметь домашних животных.
Но Хлоя не соглашалась приютить котенка. Она не хотела любить его. Она вообще никого не хотела любить. Потому что все, кого она любила, давно погибли или бросили ее.
Увидев маленькое пушистое существо в руках у Стива, Хлоя с трудом сдержала слезы. Она старалась взять себя в руки, стать жестче…
Кого она обманывала? Она не могла отказать в тепле и любви существу, которое в этом так нуждалось, чья жизнь зависела от нее. Она слишком хорошо знала, каково быть одинокой. Она не хотела становиться такой, как Джэнис: черствой, погруженной в свою работу, одинокой, никому не нужной и не способной любить.
Вдруг она осознала, что рискует стать второй Джэнис. Это напугало ее еще больше, чем неудачная любовь.
— Вот, возьми его, — сказал Стив, передавая ей котенка.
Хлоя прижала к груди маленький урчащий комочек. Она чувствовала, что та крепость, которую она воздвигла для защиты себя от эмоций, рушится. Стив и это беспомощное существо, нуждающееся в защите, преподали ей урок. Хлоя наконец поняла, что имела в виду Ванда, когда говорила ей о черепахах, которые вынуждены высовывать голову из-под панциря, рисковать, чтобы предпринять что-либо важное для жизни. Она, как те черепахи, спряталась в свой панцирь, не желая больше рисковать и что-либо предпринимать. После неудавшегося романа с Брэдом она не высовывалась и жила там постоянно. Но пришло время высунуть голову и начать жить.
— Дай мне ключи, — попросил Стив. — Я открою дверь.
— Возьми у меня в кармане плаща.
Через минуту она уже сидела у себя на кухне с урчащим котенком на коленях. Она была настолько поглощена этим детенышем, что не заметила, как Стив ушел.
«Замечательно! — сказала она себе, когда обнаружила его отсутствие. — Оставил меня одну с котенком!»
— Ну и ладно, — она не переставала гладить котенка. — Мы и сами справимся.
Котенок заснул у нее на коленях, а она не смела его потревожить. Теперь ей нужно о нем заботиться, купить ему еду, мисочки, лоток.
— Ну как он? — спросил Стив, бесшумно войдя на кухню. У него в руках были пакеты.
— Это не он, а она, — поправила его Хлоя, удивленная его появлением. — Тебе нравятся животные?
— Конечно, кому они не нравятся?
«Джэнис и Брэду», — подумала Хлоя. Сама она хоть и зареклась заводить живность в доме, тем не менее регулярно перечисляла деньги в фонд помощи животным. Она любила животных, но предпочитала держаться от них на безопасном для себя расстоянии. Однако устоять перед обаянием Свити, как она назвала котенка, у нее не хватало сил.
— А что в пакетах?
— Еда для котят, миски всякие, лоточек — в общем, все, что может понадобиться котенку, — демонстрировал Стив свои преподношения.
— Ты ходил все это покупать? — Хлоя не могла сдержать восхищения.
— Конечно, а ты думала, куда я ушел?
— Не знаю, — призналась она.
— Я же сказал, что вернусь через пару минут. Ты думала, что я брошу тебя с котенком и уйду? — укоризненно спросил он.
Она не знала, что сказать. Ей было ясно только одно — этот человек ей дорог, и она не хочет, чтобы он уходил.
— Как ты ее назвала? — спросил Стив.
— Свити.
Стив с сомнением покачал головой.
— Даже не знаю. Может, лучше назовем ее Харлей?
— В честь твоего мотоцикла?
— Я же говорил тебе: это не мотоцикл, а произведение искусства.
— Все равно.
— Нет, ты только посмотри на нее! — сказал он, обращаясь к котенку. — Она меня не уважает. И это после того, что я для нее сделал!
— Какая я неблагодарная! — поддразнивала его Хлоя. — Я тебя недооцениваю.
— Точно! — согласился он.
— Бедный! Тебя никто не понимает.
— Опять права.
— А ты такой замечательный! — Поддавшись импульсу, она дотронулась до его щеки и погладила ее. Кожа была теплой и уже немного колючей. — Спасибо тебе за все.
Ее рука соскользнула ниже, к воротничку рубашки, и она притянула его к себе, чтобы поцеловать в щеку. Но она промахнулась и поцеловала его в уголок губ.
Стив повернул голову. Теперь их поцелуй стал настоящим. Не продолжением шутливого разговора, а любовным порывом. Он то нежно покусывал ее нижнюю губу, то ласкал языком, заставляя ее стонать от наслаждения.
Мяу!
Недовольное мяуканье Свити прервало их поцелуй. Едва услышав его, Хлоя отстранилась.
— А у тебя раньше были домашние животные? — Стив неожиданно сменил тему.
— У меня был котенок, когда я была маленькая.
— Тогда почему ты сначала не хотела брать Свити?
— Я предпочла бы не говорить об этом сейчас, — она погрустнела.
Стив не стал на нее давить. Он стоял и смотрел, как она играет с котенком. Чем больше он знал Хлою, тем загадочнее она становилась для него. Он не мог разгадать ее характер. Он даже не знал, с чего начать. Возможно, именно этим она и очаровала его.
Стив восхищался ее темпераментом и чувством юмора. Она всегда могла рассмешить его. К тому же у нее была неплохая фигура. И просто потрясающие ноги. Ему нравилось ее лицо, не ослепительно красивое, но выразительное. Он даже замечал, как искрились ее глаза, когда она смеялась. А ее смех… он был какой-то особенный, ни на что не похожий. И это его немного пугало. Одно дело заметить красивые ноги — это обычная реакция здорового мужчины, и совсем другое — звук смеха. Он не был уверен, что замечал, как смеялась Джина.
Что-то было не так, как с другими женщинами. Влюбленность? Это слово выбыло из его лексикона одновременно с окончанием процесса полового созревания. Но что-то определенно происходило незапланированное, хотя они должны были быть всего лишь напарниками. Любовь не входила в их планы — они оба приходили в себя после предыдущих неудачных отношений. Ничего личного.
Тогда почему его настолько потряс их поцелуй? А ведь он был военным, которого не так уж и легко удивить.
Стив не признавался себе в том, что боится новых отношений. Он уже один раз поймался в коварные женские сети. Эта женщина вырвала ему сердце и безжалостно растоптала его.
Хлоя не похожа на тот тип женщин, которые разбивают сердца. Но иногда лучше не рисковать, чем потом сожалеть.
Стив быстро попрощался и ушел. За дверью его ждала свобода. И там не было всякой сентиментальной чепухи вроде котят и хорошеньких библиотекарш в очках.
На следующее утро Стив долго убеждал себя, что его уход — это не проявление трусости. В конце концов, было уже поздно и он не хотел быть невежливым.
Он вовсе не боялся общаться с Хлоей после вчерашнего поцелуя. Тогда почему он сидит здесь, в таверне, с бутылкой пива с самого утра?
