– Вода здесь такая чистая, – объяснил Майк, – потому что на Багамах нет рек, выносящих в море ил. А на глубине – плато, так называемая Багамская банка, в тысячи квадратных миль – дно, покрытое желтым песком. Солнце, проникая вглубь, отражается от песка и кораллов, и возникают все эти потрясающие оттенки.
– Покажи мне плато! – потребовала она.
– Только с аквалангом. Мы сделаем это завтра, а сейчас мне нужно вернуться в город и встретить группу ныряльщиков из Нассау. Хочешь прокатиться с нами на моей лодке?
Конечно, ей хотелось, но она объяснила, что чувствует себя обязанной уделить хотя бы некоторое время Эди.
Они вернулись в дом, обсохли и переоделись в шорты и тенниски. Затем сели на мопеды. На этот раз Бисквит весело трусил рядом, и Келли с облегчением заметила, что он совсем не хромает.
– Пообедаем сегодня вместе? – с надеждой спросил Майк, когда они подкатили к его лавке.
Келли чувствовала, что у нее внутри все горит, и происходило это вовсе не от жаркого солнца. На нее так действовала его близость, даже когда он не прикасался к ней. Он откинул со лба волосы, и ей сразу захотелось запустить пальцы в его густую шевелюру. Повел плечами, разминая затекшие мышцы, и она почувствовала страстное желание положить голову ему на грудь.
– Келли? – позвал он, затем рассмеялся и помахал рукой перед ее лицом. – Ты где?
«В твоих объятиях», – молча призналась она, потом вымученно улыбнулась и вслух сказала: насчет обеда она даст знать позже.
– Мне надо побыть с Эди.
Он кивнул, и Келли завела мопед и помчалась к «Морской чайке». Когда она подъехала к отелю, Эди на террасе не было. Как оказалось, ее не было ни в комнате, ни где-нибудь поблизости. Рита – что-то среднее между портье и экономкой – сказала ей, что Эди ушла рано, не сообщив, куда, но просила передать, что непременно вернется днем и пусть Келли развлекается и не беспокоится о ней. Келли подозревала, что Эди нарочно исчезла, чтобы не стеснять внучку своим присутствием.
Вернувшись на пристань, она поспела как раз вовремя, чтобы увидеть лодку Майка с символическим названием «Вольный дух», уходившую к горизонту. Даже Бисквит отправился с ним, так что она осталась совсем одна.
Голодная после утренних занятий, она решила пойти на ленч в кафе «Моряк». Анна сердечно приветствовала ее и посадила за тот самый столик, где они уже сидели с Майком. Вспомнив, как им тогда было хорошо, Келли почувствовала себя еще более одинокой. «Это нелепо!» – упрекнула она себя. Впереди и день, и вечер, и утро, и все это с Майком, а она ведет себя как изнывающая от любви школьница.
Анна уговорила ее попробовать фирменное блюдо – черепаший пирог, и Келли нашла его восхитительным. Пока она пила лимонад, Анна принесла счет и вежливо поинтересовалась, как ей нравится остров.
– О, я в восторге! – быстро ответила она. – Тихо. Красиво. Настоящий рай!
– А капитан Майк? – спросила Анна лукаво. – От него вы тоже в восторге?
Келли не удержалась от нежной улыбки:
– Да, мне нравится капитан Майк. Он учит меня нырять.
– О да, он хороший учитель! Прошлым летом он учил мою шестилетнюю сестренку Винни. Теперь он организовал клуб ныряльщиков и раз в месяц берет их на экскурсию. Детям это очень нравится. Они любят Майка.
– Шесть лет? – озадаченно повторила Келли. Да, солидный возраст для ныряльщика! Это казалось сверхъестественным, но то были дети острова, выраставшие в море и, верно, выучившиеся плавать раньше, чем ходить.
– Неплохо! А где сейчас Винни? Мне бы хотелось с ней познакомиться!
Тень прошла по смуглому лицу Анны.
– Она не здесь, в кладовой… Ее собачка очень больна. Вот-вот умрет. Уже ничего не поделаешь, но она никак не хочет смириться.
Келли моментально вскочила и полетела на кухню. Анна, смущенная таким участием, последовала за ней.
Когда Келли вступила в полутемную комнату за кухней, тоненькая девочка подняла на нее огромные карие глаза. Каким-то образом она почувствовала, что красивая леди пришла ей помочь.
– Моя собачка!.. – всхлипнув, сказала малышка, продолжая баюкать на руках маленького лохматого черного песика. – Пожалуйста, помогите! Ей так плохо!
Анна вмешалась:
– На острове нет ветеринара, а песик… – Она беспомощно пожала плечами. – Он бездомный. Она его подобрала.
– Она больше не бездомная! – яростно запротестовала Винни. – Теперь это моя собака!
Келли опустилась на колени. Собака поглядела на нее скучными, тусклыми глазами, нисколько не испугавшись. Келли осторожно ощупала ее, ища признаки ранения, но ничего не обнаружила. Без стетоскопа нельзя было прослушать сердце, но пульс вроде был нормальный.
– Не было ли у нее рвоты или расстройства желудка? – спросила она у Винни.
Та кивнула:
– Вчера и позавчера. А сегодня она даже не встает.
Келли слегка ущипнула кожу на спине собачки. Затем, оттянув ее верхнюю губу, она утвердилась в своих подозрениях. Десны были белые, бескровные.
– Ее надо отвезти в клинику. Ей нужны уколы!
Она не вдавалась в подробности. Винни все равно бы не поняла. Анне она бросила:
– Найдите, во что ее закутать! Старое полотенце или одеяло подойдет. Мы повезем ее в Нассау. Я сейчас вернусь!
Она оставила Винни радостно улыбающейся, но Анна, следовавшая за ней по пятам, когда они вышли из кладовой, тревожно спросила:
– Думаете, ей можно помочь? Винни так любит эту собачку, и мне не хотелось, чтобы она зря надеялась.
– Не все так плохо, как кажется. Скорее всего это кишечная инфекция, и уколы с таблетками быстро поставят песика на ноги.
– Почему вы так уверены?
– Потому, что я сама – ветеринар и таких случаев у меня было предостаточно. Иногда помощь запаздывает, и собаки умирают. Но здесь мы, кажется, поспели вовремя.
Келли была уже в дверях, когда Анна воскликнула:
– Ох, какая же вы прелесть! Должна сказать, – и она заговорщически подмигнула, – что, по-моему, вы самая симпатичная девушка из всех, кого Майк сюда приводил.
И она скрылась в помещении, а Келли продолжала в оцепенении смотреть ей вслед. «Что ж, и на том спасибо», – уныло подумала она. Теперь она твердо знала, что «Моряк» – это любимое место Майка, где он обедает со всеми своими подружками. «Ну и пусть!» – укорила она себя за вспышку ревности. Они ничем не связаны, и нет оснований полагать, что между ними может возникнуть нечто большее, чем просто приятное совместное времяпрепровождение, или, если в данном случае это можно так назвать, – постель. А разве не то же самое было с Нилом? Проблемы начались тогда, когда тот вообразил себе бог весть что, и, кажется, она совершила ту же ошибку, находя Майка Креймера самым восхитительным и волнующим мужчиной, которого когда-либо знала.
