Его свободная рука обвила талию женщины, притянув ее наэлектризованный позвоночник к своей твердой груди.
— Забудьте о них, дорогая. Они специалисты своего дела. Они не побеспокоят нас.
— Одно сознание того, что они рядом, беспокоит меня. — Лесли вздохнула, отдаваясь его ласке и позволив своей голове опуститься на его надежную грудь.
— Их здесь нет, — прошептал Флинт ей на ухо. — Мы совершенно одни. — Кончик его языка коснулся ее виска. — Или это беспокоит вас еще больше?
Лесли была слишком искренней, чтобы не признаться откровенно.
— Я не хочу притворяться перед вами, Флинт. — Она снова вздрогнула, когда его язык быстро коснулся ее кожи на границе волос. — Меня… — она подавила восклицание, когда его ладонь медленно скользнула по ее ребрам, — беспокоит эта ситуация.
— Почему? — В голосе Флинта слышалось искреннее замешательство. Его рука дошла до уже налившейся груди и коснулась твердого соска. — Мы оба зрелые, опытные люди, — возразил он. — Что вас может волновать в этой ситуации?
Лесли закрыла глаза, когда его рука подняла ее волосы, чтобы обнажить основание шеи, ! тихо простонала, когда его язык коснулся чувствительной кожи.
— Я… я не привыкла к любовным связям. — Она задохнулась, отвечая на движения его пальцев, ласкающих натянутую материю на ее груди. — Кроме того, я не была с мужчиной почти год, — призналась она. — И я не совсем понимаю, что я здесь делаю.
Флинт на минуту замер, прежде чем, отступив назад, повернул ее лицо к себе.
— Почему? — Удивление и любопытство прозвучали в его вопросе.
Полагая, что его вопрос касается последней части ее объяснения, она ответила:
— Я сказала вам, что я не привыкла… — Голос ее оборвался, когда он покачал головой.
— Я имел в виду не это, — не дал он ей продолжить объяснения. — Почему вы не были с мужчиной почти год?
Удивленная напряженным, взволнованным звучанием его голоса, Лесли в замешательстве разглядывала его. Нетерпеливое:
— Отвечайте мне! — привело ее в чувство.
— Потому что год назад я прошла через довольно неприятный развод. — Она быстро отвернулась от него и спустилась по ступенькам в гостиную.
Когда она вышла на середину просторной комнаты и почувствовала, что он догнал ее, она повернулась лицом к нему.
— Я вообще не испытывала к мужчинам особой доброты за прошедший год, — сказала Лесли с потаенной горечью, беззаботно пожала плечами и грустно закончила:
— Недобрые мысли не способствуют любовным увлечениям, к которым, впрочем, я не привыкла.
Чувственная атмосфера была нарушена. Лесли и Флинт оба ощутили это. Кривая усмешка тронула его губы, и он направился к скрытой декоративной резьбой двери.
— Могу я предложить вам выпить? — спросил он, открывая длинный шкаф с заполненным баром и холодильником.
— Мне это понадобится?
За вопрос Флинт наградил ее вспышкой столь чувственной улыбки, что Лесли вдруг снова насторожилась в ожидании.
— Если в качестве защиты от того, что определенно случится позже, то нет, это вам не нужно. — Улыбка появилась на губах Флинта. — Нет никакой спешки, Лесли. У нас столько времени, сколько вам нужно. А теперь могу я предложить вам выпить?
— Вы присоединитесь ко мне?
— Конечно.
— Тогда да, пожалуйста. Я выпила бы стакан белого вина.
Налив два стакана вина, Флинт отвел Лесли на длинный диван перед стеклянной стеной. Он подождал, когда она удобно уселась, потом подал ей стакан с вином, сел с ней рядом и положил ей руку на плечи. Потягивая вино, Лесли собралась с духом для ответов на вопросы о ее замужестве и потом о разводе, которые, полагала она, сейчас последуют. Она чуть не захлебнулась, когда Флинт наконец заговорил.
— Итак, скажите мне, — предложил он тихо, — что вы думаете об открывающейся отсюда панораме?
Давясь от смеха, Лесли крепче сжала бокал с вином и внимательно посмотрела в его сияющие глаза. Он дьявол, решила она, переводя дыхание, обольстительный дьявол в облике человека. И оттого еще более опасный!
— Панорама впечатляет, и вам это известно. — В голосе Лесли прозвучало восхищение им.
Но Флинт был несомненно взволнован. Низкий, возбуждающий звук его одобрительного смеха почти полностью снял ее напряжение.
— Естественно, я знаю, что вид производит впечатление, — признался он, — но этот вопрос разрядил обстановку, правда?
— О'кей, я сдаюсь. — Изобразив драматический вздох, она приготовилась к допросу. — Что бы вы хотели узнать?
— Все, — мгновенно ответил Флинт, удивив себя самого больше, чем ее. — Начинайте с самого начала.
Бросив на него надменный взгляд, Лесли приняла вид молодой девушки, готовой к своему первому прослушиванию.
— Я родилась тридцать семь лет назад в маленьком городке…
Дальше он не дал ей продолжать:
— Лесли.
Голос Флинта говорил о том, что она позабавила его, но одновременно в нем прозвучало предупреждение. Лесли благоразумно поняла намек.
— Я всегда мечтала играть на сцене, — коротко сказала она. — Мне так этого хотелось, что временами я ощущала себя актрисой. — Она сделала паузу, на тот случай, если он что-то скажет, но Флинт только кивнул.
Ей было смешно, что она почему-то благодарна за его понимание. Смочив пересохшее горло вином, она продолжала:
— Я никогда не упускала случая пожертвовать чем-то ради своей мечты. Я редко ходила на свидания, я редко бывала на вечеринках или других светских мероприятиях, я не стала тратить время на колледж и никогда даже не задумывалась о замужестве, пока мне не исполнилось тридцать два года.
Она снова подождала его комментария, но Флинт опять ничего не сказал.
— К моменту, когда я встретила его, у меня была хорошая работа, устойчивая репутация, финансовая свобода; и я стала очень легкой добычей для златокудрого, богоподобного актера, чье исполнение монолога Гамлета выжимало у публики слезу.
На этот раз, когда Лесли сделала паузу, у Флинта нашлось замечание, состоявшее из одного слова:
— Его?
— Брэдфорда Куэррелза, театрального баловня Нью-Йорка и Лондона, — сухо ответила Лесли. — И чудо-мальчика в спальнях почти всех дам, — смеясь над собой, заметила она. — Первое обстоятельство было известно мне до того, как я с ним познакомилась.
— А второе? — вставил Флинт.
— Я отказывалась признать до того дня, когда он сообщил, что уходит от меня. — Лесли хмуро посмотрела в свой стакан.
Вино стало действовать на нее, включая и тяжесть во всем теле и в веках. Она изящно зевнула, прежде чем добавить:
— Признание Брэда в неверности было завершающим в серии ударов.
— Ударов?
Лесли моргнула. Она удивилась тому, как Флинт сумел вложить столько сдержанной ярости в одно короткое слово. Ответ пришел ей на ум в то же мгновение, что прозвучал вопрос.
