***
Со вторым, Патриковым смартфоном, Паша уединился в кабинете. Сказал Алене — «Мне надо поработать», и она лишь согласно кивнула. Все-таки Алене большей частью хватало соображения понимать, что ее муж пашет как проклятый на компанию ее отца. То есть, по сути, на саму Алену.
Так, от Инги уже несколько сообщений. Девочка определенно втянулась. Паша почувствовал какое-то странное удовлетворение этим фактом, и тут же попытался от него избавиться, затолкав поглубже. Ну-с, посмотрим, чего нам тут написали?
Инга: Ну, что у морских звезд на ужин?
На ужин у Павла были запеченная рыба и овощной салат, но он без зазрения совести соврал.
НеСвятойПатрик: Пельмешки.
Между прочим, соврал не то чтобы очень сильно. Пельмени был его любимой едой в студенческие годы. Его и Самсона.
Инга: С такими ужинами недолго и пузо наесть.
НеСвятойПатрик: Чего нет — того нет.
Инга: Требую доказательств!
НеСвятойПатрик: Фото пуза?
Инга: У тебя же его нет.
НеСвятойПатрик: Нет.
Инга: Ну, тогда пришли фото того, что у тебя есть.
Паша задумался, отложив телефон. В квартире стояла тишина. Алена, скорее всего, тоже сейчас сидит, уткнувшись в телефон. Замечательная семья — каждый сидит со своим телефоном. Ради интереса листнул ленту. В инста Алены — фото сегодняшнего ужина, красиво сервированного, до того, как до него добрался Паша. Ложь, сплошная ложь и глянец.
А Инге улетело фото голой ступни.
Инга: Ого. Жаль, что больше нет ничего в кадре, чтобы оценить размер ноги.
НеСвятойПатрик. Так и было задумано.
Инга: Между прочим, по размеру среднего пальца на ноге можно кое-что сказать о человеке.
НеСвятойПатрик: И что?
Инга: Ну погугли.
Погуглил.
Идиоты. Всех так волнует вопрос размера мужского достоинства.
Пока думал над тем, что написать Инге, пришло еще одно сообщение.
Инга: Кстати, о размерах. Я очень, просто очень прошу тебя ответить на один вопрос.
НеСвятойПатрик: 18 сантиметров.
Инга: Идиот. Я хотела спросить про рост.
НеСвятойПатрик. Это так важно?
Инга: Ты же видел меня. Во мне сто семьдесят пять. Если ты ниже меня — я не переживу.
Паша снова отложил телефон. Девочка, сколько же в тебе комплексов? Он еще при первой встрече понял, что девчонка закомплексована. Но насколько — осознал только сейчас.
Инга: Что, комплекс Наполеона просунулся?
НеСвятойПатрик: Рост Наполеона, согласно данным посмертного осмотра, был порядка ста семидесяти сантиметров. По тем временам — более чем солидно. Так что фраза про «комплекс Наполеона» — не более чем козни завистников.
Инга: И что это значит? Что ты ростом с Наполеона?
НеСвятойПатрик: Я выше Наполеона. И выше тебя.
Инга: И все-таки — сколько?
НеСвятойПатрик: Я же тебе сказал — 18 сантиметров.
Инга: Идиот!
НеСвятойПатрик: Не переживай. Целоваться удобно будет.
На этой жизнеутверждающей ноте их вечерний диалог завершился. И Паша таки занялся с работой, которой было традиционно много.
***
Нога. Мужская нога. Кажется, в давешние времена мужчины чуть ли не в обморок падали, завидев из-под подола платья женскую ножку. Но так то двести лет назад и женскую! А Инга сидит и уже минут десять разглядывает мужскую. Ну, нога как нога. Если увеличить, видны черные волоски. Ты брюнет, Патрик? Или это не обязано совпадать? А про средний палец на ноге — это вообще, между прочим, ей Лаура из какого-то глянцевого журнала прочла, хихикая, когда Инга в очередной раз в приемной Мороза сидела.
Ой. Как, когда они успели-то? Перейти от почти дружеского трепа на разнообразные темы к обсуждению совсем других тем. Восемнадцать сантиметров — это много? Инга полезла во всезнающий интернет. Проверенные источники сообщили, что это вполне себе значительный размер. Если не соврал.
Тьфу! Ноги, сантиметры. Ты человека не знаешь! Видела, но не знаешь. Инга встала и принялась нарезать круги по кухне. Кто же ты, Патрик? Кто?
Не Саня — уже радует. Не Горовацкий — в этом Инга была уверена. На другом конце Интернет-соединения чувствовался человек, близкий по возрасту, а Борис Юрьевич годился Инге в отцы.
Инга замерла. Присела, потянулась за сигаретами.
А если это Ярослав? Замерла с незажженной сигаретой.
Вполне в его духе шутка. Он мог. И мотив есть — отомстить за «Т-Телеком». Инга отбросила сигарету и прижалась затылком к стене. Вдруг подкатила под горло легкая тошнота. И пришлось-таки закурить.
Как же она раньше не подумала про Ярослава? И уже столько всяких глупостей наговорила…
Но Поволяев не выносит Кинга, это она точно помнит! И вообще фантастику не читает, зато наизусть цитирует Поланика. Фразу про первое правило бойцовского клуба, применяемую по каждому поводу и без, Инга тихо ненавидела. Не мог же он так притворяться? Ну, положим, про ее книжные пристрастия он мог и узнать, это не секрет. Но шпарить цитатами, обсуждать нюансы, да еще на одной волне — для такого надо все это прочесть. Предположить, что Ярик прочел кучу неинтересных ему книг только ради злой шутки над коллегой — смешно.
Инге немного полегчало. Против Ярослава шансов больше, чем за. Но надо все-таки как-то проверить.
***
Однако ничего самой проверять не пришлось. Во время мит-апа, на котором присутствовали и она, и Ярик, в кармане вдруг завибрировал телефон. Инга вытащила аппарат из кармана, разблокировала экран. Скосила взгляд. Сообщение от Патрика. И еще печатает. А Поволяев с крайне умным видом распинается у доски.
Инга убрала телефон. И тихонько выдохнула. Когда совещание окончится, она выдохнет с чувством и шумно. Бинго! Это не Ярослав. Можно жить дальше.
***
Паша уже почти спал, когда пиликнул телефон.
— Я же просила тебя выключать звук, — сонно пробормотала Алена из темноты.
— Да, прости, сейчас выключу, — Паша сощурился на синий экран гаджета. Там красовалось фото женской ступни. И приписка: «Следующий этап — руки»
— Что-то важное? — проявила вдруг интерес к его делам Алена.
— Нет, — зевнул Павел, выключая звук и засовывая телефон под подушку. Надо, наверное, выключать второй телефон. Да и вообще, оставлять его в машине. От греха подальше. Он так долго был верен своей жене, что теперь какая-то глупая, пустяковая шалость могла обернуться крупными неприятностями. Да, надо продумать это все поточнее.
А стопа у Инги красивая. Узкая, изящная.
***
С троих самых подозрительных вариантов подозрения, тем не менее, сняты. Ура, товарищи! И правда, ура. Общение с Патриком затягивало. Он мог пошутить смешно, поддержать надежно, посоветовать умно. По вечерам она листала переписку. За его словами угадывался человек умный, образованный, привыкший много говорить. Патрик умел излагать свои мысли. Патрик много знал. У Патрика потрясающее чувство юмора.
И она по-прежнему ничего о нем не знает. Все ее попытки выведать хоть что-то личное, что позволило бы ей вычислить его, Патрик встречно вычислял на раз. Необидно отшучивался, переводил тему разговора. Инга чувствовала, что вязнет в этом виртуальном общении
Чтоб тебя, Патрик, Морская Звезда! Жила ведь без тебя и горя не знала.
Счастья, впрочем, тоже.
Идешь, потому что надо идти. Ешь, потому что надо где-то брать силы, чтобы идти. Спишь, потому что устаешь. Встаешь, потому что надо идти. И так — день за днем.
А ведь у нее успешная с точки зрения большинства жизнь. Вон, машину новую дорогую купила. Соседка по лестничной площадке, не вылезающая уже из третьего, кажется, по счету декрета, так и сказала Инге, застав ее выходящей из новенькой бэхи: «Вот ты молодец! Умеют же люди жить! Мне бы так». Но тут ее старший — или средний — упал с самоката — и она побежала по своим семейным делам.
