Умеют люди жить, да. Трехкомнатная квартира на предпоследнем этаже с видом на набережную Яузы, доставшаяся от родителей — вместе с ипотекой. Престижная работа в компании с офисом в бизнес-центре класса «А» в пределах третьей кольцевой. Вон, мечту свою себе купила — «бмв».
Что это за мечта такая — которую можно купить?
Теперь не могла вспомнить, о чем мечтала. Когда люди мечтают? В детстве? В детстве мечтала стать как папа. И выйти замуж — да-да, ни больше, ни меньше, именно замуж, чего же еще хотеть в тринадцать лет — за черноволосого мальчишку из зимней смены в Артеке.
Ну что, как папа она стала. Почти. Конечно, научной карьеры не сделала, хватило только на магистратуру. Зато папин родной МИФИ, его стопами. Да только нет отчего-то ощущения, что мечта сбылась.
Мальчик из Артека тоже рассеялся в дымке. Как и положено детским влюбленностям. Что же осталось в сухом остатке?
Инга сердито тряхнула головой и пошла курить на балкон. Яуза красиво поблескивала под лучами весеннего закатного солнца. Жизнь прекрасна — и точка.
А виноват в ее настроении Патрик. Морская, чтоб его, Звезда. Инга начала улыбаться и тут же достала телефон. Сощурившись, проверила сообщения. Нет новых. Ну ладно, расстраиваться она себе запретила. Инга регулярно проводила с собой воспитательные беседы. Чтобы не слишком привязывалась. Чтобы не слишком циклилась. Что она даже не знает, кто это такой.
Помогали эти воспитательные беседы не то, чтобы очень. Кажется, всего лишь отсрочивали неизбежное. Телефон подал голос, Инга затушила сигарету. И рассмеялась.
Ей таки прислали фото руки.
Как много можно сказать о человеке по руке, оказывается! Инга пристально разглядывала присланный снимок. Так, Патрик. Кое в чем ты все же спалился.
Во-первых, на руке не было ни следа пухлости. Худая, даже, наверное, жилистая, с заметными впадинками между пястными костями. В кадре опять нет ничего, с чем можно было бы сравнить размеры, но Инга уверена, что рука крупная. А значит это, что Морская Звезда Патрик в реальной жизни — отнюдь не пухлый и не маленький. Это просто отлично. И круг подозреваемых сужается. Но, констатировала Инга со вздохом, не сильно. Откровенно толстых и низкорослых в ее окружении было немного. Но хорошо, что их можно сбросить со счетов.
НеСвятойПатрик: Посмотрела? Что можно сказать по среднему пальцу руки? Он подтверждает версию про 18 сантиметров?
Инга: Вообще-то я смотрела на другой палец.
НеСвятойПатрик: Безымянный?
Инга: Большой!
НеСвятойПатрик: Я тебе еще когда сказал, что большой.
Инга: Ты идиот! Но отсутствие кольца на безымянном пальце радует.
НеСвятойПатрик: Я сбросил его в жерло Ородруина.
Инга смеется и закуривает. Он как Саня. Но не Саня. Саня в нее не влюблен. И она в Саню не влюблена. А в Патрика…
Инга: Гюльчатай, ну открой личико, а?
НеСвятойПатрик: Нет. Я загадочный как мистер Икс. Всегда быть в маске — судьба моя.
Инга: Всегда? То есть, ты не собираешься показаться мне на глаза в реале? Нет, я так не играю.
НеСвятойПатрик: А как ты играешь?
Инга: Пообещай, что мы встретимся.
НеСвятойПатрик: Ровно в полдень на главной улице. Не забудь взять свой верный кольт.
Инга отложила телефон, оперлась на перила балкона. Парк по берегам Яузы кишмя кишел гуляющими, и этот вид не приносил радости. Ингу снова посетило ощущение, что над ней смеются, издеваются. Кольт взять. Да вот прямо сейчас! Пошел ты к черту, Патрик Морская Звезда со своими руками, ногами и восемнадцатью сантиметрами!
Телефон снова подал голос.
НеСвятойПатрик: Ты обиделась? Извини. Меня пугают разговоры о встрече. Но… Но я понимаю… Нет, я, правда, понимаю, что нам нужно встретиться. Просто дай мне немного времени. Хорошо?
Инга на три раза перечитала сообщение. Удивительно, но он чувствует ее молчание. Понял, что она рассердилась. Как? Как у него это получается?!
НеСвятойПатрик: В нашем виртуальном общении я чувствую уверенность. Тебе же интересно со мной, Инга?
Какой идиотизм все же. Он называет ее по имени. А она его — по дурацкому прозвищу.
Инга: Да.
НеСвятойПатрик: Позволь мне еще немного побыть в этом состоянии, ладно? Может быть, я заинтересую тебя настолько, что ты не отвернешься от меня и при встрече.
Инга: Ты не боишься, что я при встрече тебя укушу — в ответ за все, что ты сейчас творишь?
НеСвятойПатрик: Нет. Я при встрече тебя поцелую. Если я тебе понравлюсь — то все ок. А если нет, то я, по крайней мере, буду вспоминать, что у нас с тобой был поцелуй.
Инга: Ты идиот.
НеСвятойПатрик: А что делать? Подсказываю — понять и простить.
Инга:))))
***
Чтобы сделать фото руки, Павел снял обручальное кольцо и сунул в карман пиджака. Он не понаслышке знал о женской наблюдательности. Четыре часа палец был без кольца, а потом Павел придирчиво оглядел руку. К апрелю загар давно исчез, и на руке, как ни присматривайся, не было никакого намека на то, что безымянный палец этой руки постоянно украшает обручальное кольцо.
Ну и славно. Девочка хочет фото руки. Девочка получила фото руки. Павел улыбнулся. А потом нахмурился.
Он все больше и больше запутывался в этом виртуальном романе, а так же в своих мотивах продолжать его. Ну ладно, зацепил девчонку по пьяни, с кем не бывает. Надо было сразу все обрубать, но так нет же — его задели, видите ли, ее слова. Ладно, продолжил. Зачем?
Вчера был шанс. Паша покрутил возвращенное на место кольцо. Вчера она обиделась и собиралась, кажется, послать его. Смогла бы? Он не стал проверять, он пошел на попятную. А ведь можно было вчера все достаточно безболезненно завершить.
И снова — нет. Зачем тебе, это Павел Валерьевич Мороз?
Паша сам себе пожал плечами. Затребовал кофе. И, получив затребованное и отхлебнув его, признался себе. Он получает удовольствие от общения с Дубининой. Даже причину тут же себе назвал. С ней не надо было притворяться. Точнее, не так. С Ингой говорил тот Паша Мороз, который был благополучно похоронен десять лет назад.
Нет, мелодраматизм или даже трагизм тут излишен. Паша сделал свой выбор абсолютно осознанно, с ясной головой. Ни разу не усомнился в нем. Каждым своим действием, поступком, мыслью он десять лет подтверждал сделанный выбор.
И вот теперь… Теперь он в эти виртуальные отношения словно сбегал. Как школьник с урока. Из шкуры успешного, все контролирующего, все планирующего, все-все-все-могущего генерального директора сотовой компании в свою старую, лягушачью морско-звездную шкурку. Сбегал в то время, когда он только мечтал о том, что добьется успеха. И знать не знал и не подозревал, что Мефистофель явится к нему в виде смазливой пьяненькой блондинки, которая спустя пять минут после знакомства положит руку ему на бедро и шепнет на ухо: «Пашка, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя нереально красивые глаза?».
Ладно, прочь это метафизическую чушь. И об Алене он сейчас думать не будет.
Рука привычно потянулась к телефону.
НеСвятойПатрик: Какие планы на сегодня? У меня кофе-брейк.
Инга: Везет тебе. А у меня кишкомот через час. Провожу себе сеанс предварительной психокоррекции личности.
Паша улыбнулся, прихлебывая терпкий кофе. И вот это тоже. Его ужасно забавляла эта двойная жизнь. Это реально забавляло, бодрило, предавало жизни какой-то дополнительный и приятный оттенок. Сухое официальное «Здравствуйте, Павел Валерьевич» при встрече и «ОН КИШКОМОТ!!!» в телефоне. В этом был привкус чего-то запретного, но невероятно приятного, пикантного, будоражащего.
НеСвятоПатрик: После встречи с кишкомотом моя грудь в твоем распоряжении. Можешь припасть и порыдать.
Инга: Не дождется Мороз, чтобы я из-за него рыдала. Но, знаешь, в этом посещении есть один плюс.
