— В ветаптеку нужно успеть до закрытия.
— А в парке разве нет всего необходимого? — удивился я. — Этим вроде ветеринары должны заниматься, а не ты.
— Это для себя, — уклончиво ответила Надя, а у меня ну никак не получалось сдержать улыбку. Может и мне купить капли от блошек, бывалым виднее.
— Давно ты тут работаешь? — спросил я, решив оставить подколы до лучших времён.
— Четыре года и семь месяцев, — моментально и с маниакальной точностью ответила Надя. — До этого тоже в парке бывала часто, даже в старших классах была там волонтёром. Но это нисколько не облегчило мой первый день.
— Вот как? Неужели у тебя что-то не получалось?
— О, да много чего! Все навыки приходят со временем и опытом. А в первый день тебя будто специально бросают на самую тяжёлую работу и гоняют по всей территории туда, не знаю куда, за тем, не знаю чем. Поверь, тебе еще крупно повезло с черепахами.
Степанова говорила эмоционально, живо улыбалась. Уж про что, а про животных она могла говорить часами.
— У меня даже документы не попросили на собеседовании, лишь осмотрели с головы до пят и вынесли вердикт: руки, ноги есть, значит, сгодится. Грешным делом даже подумала, а не съели ли предыдущего работника?
— И как? Не съели?
— По крайней мере не полностью, — засмеялась Надя. И смех у неё приятный, искренний. — Меня отвели в вольер и дали единственное наставление: если что пойдёт не так, бежать.
— Не сбежала?
— Нет, — гордо приосанившись, ответила мелкая. — Порывалась уйти. Но в нашем городе особо и некуда. В курортных городах процветает только сфера обслуживания, да и то сезонно. Лучше уж лемурам прислуживать, они просят не так много.
— Ага, значит ты бросаешь меня каждый день ради лемуров? — подловил я кнопку.
— И ради них тоже, — улыбнулась Надя. — Сейчас нам направо.
За веселым разговором дорога пролетела незаметно, я повернул руль, куда указала Надя и… И ничего не произошло.
Нет, кое-что страшное всё-таки случилось: машина заглохла. Крякнула напоследок что-то матерное в мою сторону и остановилась. С тихим стоном я опустил многострадальную головушку на руль, задев клаксон и распугав всех чаек.
— Всё в порядке? — уточнила Надя, обеспокоенно косясь в мою сторону. — Что-то сломалось?
Жизнь моя, блин, сломалась и потелела под откос.
— Двигатель стал барахлить в последнее время, — соврал я. Признаваться в том, что у меня бензин закончился, было стрёмно. Лошара…
— Давай помогу вызвать эвакуатор? — предложила Степанова.
— Спасибо, я сам. Может тебя провести? — расчёт был только на слабость девчонок к жалким и обездоленным.
— Мы почти приехали, я справлюсь, — Наде, судя по ответу, меня жалко не было.
Она вышла из машины, перебежала через дорогу и ушла по своим делам. А я…
— Себе посигналь, козёл, — рявкнул в приоткрытое окно на недовольных водителей, которым приходилось объезжать застрявшего на полпути меня.
Глава 8. Фото с обезьянкой
Надя
— Доброе утро, укротительница отечественных миллионов, — ни разу не чарующе улыбнулась Маша при виде меня.
— Не смешно и неуместно, — только и отмахнулась я в ответ.
На моё счастье, в раздевалке кроме нас двоих сейчас никого не было. Зная Машу не первый год, могу с уверенностью сказать, что чужие уши её бы отнюдь не смутили. Скорее раззадорили бы.
— Неуместно?! Ха, и ещё раз ха, да он за тобой бегает как верная собачонка. Делись секретом! Может я у него какого друга отхвачу.
Марья уселась прямиком на стол и принялась жонглировать яблоками. Она бы с большим удовольствием так Журавлёвскими капиталами бы пожонглировала.
— Мы просто хорошо поладили, Дима — хороший друг.
— Степанова, алё, приём. Как слышно? — слова с действиями у Маши не вязались, поэтому она сложила ладони на манер подзорной трубы и посмотрела на меня. — Твой друг это я. А ты — единственный человек в парке не слышащий шороха подкатываемых к тебе яек.
Сердиться на дурёху не получалось и губы предательски расползлись в улыбке.
— Глупости, — отмахнулась я. — Ну подвёз пару раз до остановки, был мил, как и любой другой нормальный человек. Ты преувеличиваешь.
— Темнота ты моя, — вздохнула Маша и подбоченилась.
О, я знала, что значит этот жест. Сейчас меня начнут учить уму разуму.
— Это вот откуда, мать? — подруга помахала у меня перед глазами яблоками. Большими, зелёными, моего любимого сорта Гренни Смит.
— Дима угостил.
— Воот, — победно протянула Маша.
— Ну и что вот? Михаил Саныч меня тоже часто угощает яблоками, это же не значит, что и он подкатывает… — я многозначительно промолчала, а Маша на это закатила глаза.
— Яйца, — вдруг резко выкрикнула чуть ли не в самое моё ухо. — Ты же ветеринар без пяти минут, считай, что врач. А стесняешься всего на свете… Михаил Саныч не в счёт, — Маша смачно откусила от яблока, а второе протянула мне. — Хотя бы потому, что это не он сейчас сидит на лавочке напротив раздевалки.
— Да ладно?! — я подскочила ближе к окну, слегка отодвинула старые занавески, чтобы удостовериться в словах подруги.
— Руки в карманах, поза обманчиво расслаблена, хищник в засаде. Берегитесь миниатюрные блондинки, мартовский кот вышел на охоту!
— Ну и что? Подумаешь, сидит, отдыхает.
— Естественно! Меня ждёт.
— Ну пусть и меня, я же его начальница вроде. Ждёт наставлений.
— Ну да, наставлений, — хихикнула Машка. — Степанова, от тебя уже даже несёт его парфюмом. Я тебе говорю, этот самец тебя пометил!
— А тебе то какое дело? Завидно? — разозлилась я. Причём разозлилась вроде на Журавлёва, а пар спустила на Машу. Нехорошо вышло.
Подруга укоризненно покачала головой на мой выпад и отвернулась от окна. Она двинулась к своему шкафчику, но я её перехватила.
— Машуль, прости. Я не хотела тебя обидеть, — повиснув на её шее, принялась бормотать я, стискивая упрямицу в своих объятиях.
— Да кого ты обидеть-то можешь, — вздохнула Маша, поворачиваясь ко мне и обнимая в ответ. — Лишь бы тебя не обидели. Он таких доверчивых дурёх имеет на завтрак, обед и ужин.
— Ты меня хоть не обижай, я ему себя подавать на тарелочке с голубой каёмочкой не собираюсь, — я попыталась приосаниться, но вызвала у Маши лишь скепсис в глазах.
— Сами со своим сервизом разбирайтесь.
Маша ушла, и вместе с собой забрала и мой покой. Я ещё раз мельком выглянула в окно на караулившего меня стажёра, продолжая уговаривать себя, что подруга всё это просто выдумала. Она любит устраивать встряску нашему затхлому болоту, как она сама выражается. А тут такой случай.
Слова Маши зародили во мне не просто семя сомнения, а посадили целый гектар маниакальных мыслей. Первые несколько часов я только и делала, что следила за поведением стажёра. Дима же сидел вместе с Арчибальдом, братом по разуму, и рубился по очереди в телефонные игры. Я даже разозлиться на него успела за это. И не за то, что он балует капуцина, а за то, что не проявляет никаких признаков увлечённости, которые я придумала и успела в них сама поверить.
Выдумщица нашлась. Правильно Маша говорила, у него такие как я на завтрак, обед и ужин. И вроде бы с утра я сама активно отстаивала позицию, что с Журавлёвым мы просто друзья, то теперь на душе появился неприятный осадок. Выдумала сказку, а про волшебника забыла.
С твёрдым намерением объявить всем, или конкретно одному парню, бойкот, вернулась в карантин.
На первый взгляд кажется, что в зоопарке много животных. А на деле… а на деле их ещё больше. Есть у нас так называемые артисты, те питомцы, которые доступны для публики. А есть и закулисная жизнь, которая требует гораздо больше внимания киперов и ветеринаров. Новорождённые малыши, больные животные, или даже новенькие. Их не сразу выставляют на показ, дают время привыкнуть и обустроиться.
