Сердце сжимается и делает отчаянный кувырок. Это подает сигнал тревоги моя интуиция.
— Да, это я.
— Это Виктория, мама Вадика, помните? Они еще с вашим Женей дружат.
— Что с моим сыном? — хриплю я, хватая стоящую на столе сумку. Кружится голова и перестает хватать воздуха.
— Вы не слышали, да? В новостях говорят, — она протяжно всхлипывает. — В детском садике потолок в игровой обвалился. Я сейчас туда еду.
Кажется, что земля уходит из-под ног. Я попадаю в самый страшный кошмар любой матери — услышать, что с ее ребенком что-то случилось.
На мгновение мысли сбиваются в кучу, становятся плотными, а голова из-за них — тяжелой. В ней набатом бьет: нет-нет-нет! Этого не может быть! Только не с Женей!
— Варя? Боже, что случилось? — вскрикивает Света и кидается ко мне.
Вовремя! Иначе бы я упала на пол. Ноги ослабели, тело превратилось в вату.
— В садике, — говорю я, не слыша ничего. Ужас разгоняет сердце до предела. — Обрушение в игровой! Женя! — Это всё, что я могу выдавить из себя, несмотря на ученую степень. Меня начинает колотить дрожь.
— Господи! Ты уверена? Это не розыгрыш? — Света достает телефон и начинает ожесточенно гуглить.
— Если так, то это будет самый отвратительный розыгрыш в моей жизни. Если так… — мое дыхание сбивается, но в глубине души начинает теплиться надежда. Вдруг действительно ошибка? — Я не знаю, что сделаю со звонившей!
Через мгновение Света показывает мне сотовый:
— Прости, милая, беда, — Света бледная, как полотно. — Это во всех новостях.
Я устремляюсь к выходу. Света бежит рядом, по пути объясняя кому-то, почему нам приходится срочно уйти.
Я вылетаю на улицу, в панике оглядываясь. Что быстрее: вызвать такси или попытаться поймать машину?
— Варя! — слышу знакомый голос и оглядываюсь. Это Даниил.
Его командировка в наш город затянулась, он, наверное, прибыл в университет по работе.
— Прости, Даниил, мне некогда. — Слышу свой собственный голос. Грубый, потерянный. Пальцы в спешке открывают приложение такси, они дрожат, я попадаю не на те кнопки. Злюсь, отчего совершаю еще больше ошибок.
— Потолок в садике, где Варин сын, обрушился, — объясняет Света. — Мы едем туда. Как жаль, что моя машина в ремонте! Так не вовремя!
— Я отвезу, — Даниил берет меня под локоть и ведет в сторону парковки. — Раз уж мне тут жить месяц, я взял машину в прокате. Показывайте дорогу.
Через десять секунд автомобиль Даниила трогается. Я сижу на переднем сиденье и пытаюсь сквозь струящие по лицу слезы прочитать в сети хоть какую-то информацию.
«О возможных жертвах пока нет информации».
Это «пока» меня буквально убивает!
Света просунула голову между сиденьями и командует, объясняя Дане, куда ехать. Он не местный, плохо ориентируется в городе. Я благодарна подруге, что она взяла на себя этот труд. Я бы, разумеется, тоже собралась с силами, но она дала мне время немного прийти в себя.
Сердце бьется об ребра, я снова и снова думаю о Жене. Вдруг вспоминаю роды. Этот долгий, одновременно самый сложный и прекрасный день в моей жизни! Нашу встречу с сыночком. Как его положили мне на живот, а потом приложили к груди. Я плачу, вспоминая его запах. И то, как улыбалась, обнимая крошечный комочек, зная, что больше никогда не буду одна.
Нет, с ним всё будет хорошо! Иначе я не переживу! Я клянусь самой себе, что буду меньше работать и больше времени проводить с Женей. Что я обязательно займусь личной жизнью и подарю сыну настоящую семью. Он будет самым счастливым ребенком на свете!
Город у нас небольшой, пробки бывают нечасто. Поэтому до садика мы добираемся за пятнадцать минут.
Даниил не успевает остановить машину, как я уже выпрыгиваю на улицу и несусь в сторону садика, вокруг которого стоят скорые, полиция, МЧС…
— Пустите! Там мой ребенок! — кричу я полицейским, стоящим в оцеплении.
Людей вокруг много, я никак не могу пробиться, но наконец, один из людей в форме обращает на меня внимание:
— Ваш ребенок здесь? Фамилия!
— Да! Бестужев Евгений! Два годика!
— Проходите, — командует полицейский, сверившись со своим списком.
В этот момент ко мне подбегают запыхавшиеся Даниил и Света, мы все вместе заходим за оцепление. Нас ведут к соседнем административному зданию. Я прижимаю руку к груди и молюсь.
— Мамочка пришла! — говорит полицейский, перепоручая меня своему коллеге. — Отдавать ребенка только после того, как документы покажет.
Я согласно киваю. Паспорт у меня с собой. Я ужасно хочу увидеть Женю. Раз он не в больнице, значит, с ним всё хорошо? Слава богу! Я представляю, как он испугался, и сгораю от нетерпения обнять и заверить, что мы в безопасности. Весь вечер буду его прижимать к себе.
Мы заходим в помещение, я смотрю на детей. Смотрю, смотрю… малыши знакомые, это определенно точно наша группа. Но моего среди них нет.
— А где Женя? Вы не видели Женю? — спрашиваю я, чувствуя новую волну паники.
Одна из мамочек смотрит на меня с сочувствием. А я умираю в этот момент, теряя минимум десять лет жизни.
— Его не было, Варвара, — говорит кто-то. — Когда я пришла, Жени уже не было. Может, он отстал и остался в садике?
В обрушившемся здании?
— Боже, где мой сын?! — кричу я. — Кто-нибудь видел моего сына?!
— Я сейчас узнаю, — говорит Даниил и выбегает из здания.
Я выхожу в коридор, где меня чуть не сбивает с ног толпа журналистов, табуном спешащая в сторону соседнего кабинета.
— Мэр уже прибыл? — спрашивает один.
— Да, одним из первых. И он в бешенстве, сказал уничтожит подрядчика, который в прошлом году ремонтировал сады в городе, — отвечает второй.
Надо найти Алексея! Я никогда его ни о чем не просила, но сейчас… сейчас он должен мне помочь!
Я заглядываю в соседнюю огромную аудиторию, судя по всему актовый зал. В нем творится какой-то кошмар: все кричат, суетятся. Доктора осматривают пострадавших, мчсники обсуждают ситуацию. Полицейские выгоняет журналистов.
Ни Жени, ни Климова среди них нет.
Вдруг слышу знакомый голос и оборачиваюсь.
По коридору идет Алексей, а на руках у него…
На руках у него мой Женя!
— Нет, я нашел этого ребенка на улице, и отдам из рук в руки родителям! — рявкает он, когда кто-то пытается отнять Женю. — Вы уже потеряли его один раз! Это ужас, что творится сегодня! — кричит он.
Заплаканный Женя обнимает Лешу за шею и смотрит на него с восхищением.
Мэр поглаживает сына по спине и что-то шепчет ему, будто успокаивая. Женя растерянно всхлипывает, но кивает.
Мое сердце пропускает удар.
Климов смотрит на мальчика очень внимательно. Я так и стою посреди коридора, словно в оцепенении.
Алексей поднимает глаза и видит меня, потом возвращается к сыну. Меня поражает внезапная мысль: Господи, как же они похожи! Сейчас, когда находятся рядом, очевидно, что Женя копия отца.
Алексей тоже о чем-то думает. Хмурится. А потом… бледнеет.
Глава 16
— Мама! — звучит громкий голос Женьки. — Это моя мама!
Сердце часто-часто бьется. Сегодня действительно сумасшедший и волнительный день. К счастью, он заканчивается. Женька жив-здоров, а большего мне и не надо.
Сын указывает Лёше в мою сторону, тыча пальцем. Довольный, что я приехала. Он улыбается, а у меня становится невероятно тепло на душе. И плевать, что будет дальше.
— Отдай мне его, — прошу Климова дрогнувшим голосом. — Это мой сын, я чуть с ума не сошла, пока доехала.
Крепко сцепив челюсти, он ставит Женьку на пол и тут же выравнивается. Зелёные глаза становятся почти чёрными, он часто дышит. Атмосфера такая давящая, что мне тут же хочется уйти. Вернее, сбежать, сверкая пятками, чтобы никогда не нашёл.
— Славный мальчишка, — произносит Алексей и спешно добавляет. — Дождёшься меня, я вас отвезу.
— Мы торопимся, — цежу ему сквозь зубы. — У ребёнка стресс, у меня тоже. К тому же, я не одна приехала.
