— Виталина, — раздается низкий голос Мстислава. Алексия снова вздрогнула, крепче сжимая пальцы на ручки сумочки. Пот струился градом, а от желания коснуться губами прохладной воды, тело била мелкая дрожь. Мысли затуманились. Центр внимания был весь сосредоточен только на стакане. Она видела только его, все остальное размывалось.
Мужчина слегка поддается вперед, не касаясь, брюнетки. Подруга обращает на него внимание и встает точно так же. Начинается негромкий диалог. Но важное не это. Важно, что мужчина закрывает ее от посторонних глаз. Его рука ложится на столик и пододвигает стакан с водой к ней. Рука сгибается в локте, и остается на столе, загораживая от взглядов семьи.
Лекс облегченно выдыхает и тянется за стаканом, не боясь быть замеченной. Рука предательски дрожит, вода немного проливается на черное платье. На оголенные участки тела. Пульс в висках. Прерывистое дыхание. И яростное желание, осушить до дна, до последней капельки. Первые глотки даются чуть ли не с болью из-за пересохшего горла. Затем приходит облегчение. Становится легче и морально, и физически. Дыхание выравнивается, а голова проясняется. Глаза, наконец, видят все вокруг, а не только желанный стакан с водой.
Тис и Ви встают прямо. В глазах рыжей благодарность и улыбка. На краю стола около Лекс, появляется салфетка, любезно положенная мужчиной. Брюнетка смущенно улыбается. Руки подрагиваю, но уже не так сильно. Девушка промачивает тканью губы, а затем переходит на шею и ниже. Движения плавные, не затейливые.
Их ловят голубые глаза напротив. Андрей внимательно следит за салфеткой, которая так нежно касается молочной кожи. Сглатывает. Он сходит с ума, даже от такого невинного движения. А затем он хмурится, увидев с какой благодарностью карие глаза, смотрят на рядом стоящего мужчину. Не на него. Потому что он никто. И даже не имеет право за ней наблюдать. Но ничего не может с собой поделать. Внутри все плавится при видя родного силуэта. Внутри так гулко и трепетно стучит, отбивая ритм азбуки Морзе одно любимое женское имя. И оно, к сожалению, не принадлежит рядом стоящей невесте.
Алексия даже не замечает, как встает ближе к Мстиславу, пытаясь укрыться под мужской аурой. Так спокойнее. Так не трясет. Так мысли разложены по полочкам. Так даже улыбка на губах искренняя.
Хотя разум кричит, что нельзя. Не тянись! Не чувствуй! Отойди! Но она не может. Потому что здесь хорошо. Безопасно.
Мстислав улыбается. И не заметно, пододвигается ближе. Они стоят, почти касаясь друг друга. Он не видит волнение и беспокойство в брюнетки. Та спокойна и практически перестала теребить ручку сумочки. А самое главное, он не чувствует панику, исходящую все это время.
Паникует Виталина. Она видит то мизерное расстояние между телами. Ощущает умиротворение в своей подруге. Рыжеволосая не знает, как реагировать на это. То ли радоваться, то ли рассмеется в истерическом смехе. Где-то наружу рвется нервный смешок, делая выбор за девушку.
Вечер плавно подходит к концу. Алексия понятие не имеет, что происходило вокруг. Суть своего пребывания она потеряла, как только встала в центре, посередине толпы.
По холлу раздается классическая музыка и некоторые пары отходят от столиков, чтобы потанцевать. Лекс хмурится, хочет уйти, но люди не торопятся расходиться. Наоборот, встают кучнее, образуя группы. Хочется выть, словно зверь, загнанный в ловушку, в тупик.
— Сергей! — Раздается громкий бас и к их столику подходит еще одна семья.
Супруги и молодой мужчина, скорее всего сын.
Родители улыбаются, прекращая диалог в кругу их столика.
— Добрый вечер, давно не виделись, Павел — улыбается глава семейства. — Как поживаете?
— Вот решили развеяться. Сын вернулся из штатов, решили выйти в свет.
Мужчины пожали друг другу руки. Женщины с улыбками кивали. Лекс стояла отрешенно, с натянутой улыбкой, глаза бегали по толпе, ища просвет из тел, чтобы выйти.
— Я слышал, что и твоя дочь вернулась из Америки.
Словно пощечина ударила и брюнетка замерла, сосредотачивая взгляд на семействе.
— Верно, Алексия вернулась на пару недель, на свадьбу брата, — отчим стойко выдержал слово «дочь» и виду не подал, как внутри передернуло. Он рукой показал на девушку, проехался хмурым взглядом и отвернулся. Вновь прибывшие с интересом начали разглядывать, словно диковинную зверюшку. Лекс поежилась.
— Вот как, — с улыбкой проговорил молодой мужчина, — могу ли я пригласить на танец? У нас, оказывается, есть общие интересы. Тем более играет моя любимая композиция.
— Нет! — в ужасе воскликнула брюнетка, инстинктивно делая шаг назад, упираясь в сильную мужскую грудь. Делает шаг в безопасность.
Глава 10. Три минуты
Все переводят удивленные взгляды на брюнетку, у которой в панике расширились зрачки, а сердце в груди бешено стучит. Она не выдержит прикосновение незнакомца. И ей совершенно наплевать на сердитый взгляд отчима, который уже сотню раз уничтожил мысленно за каких-то несколько секунд.
— Прошу простить, но Алексия обещала танец мне. Сами понимаете, четыре года не виделись с сестрой.
На помощь неожиданно приходит Андрей. Лекс совсем растерялась от внезапной помощи. И помощь ли это вообще? Родители недовольно смотрят на молодого мужчину, который уже отошел от своей невесты.
— У ваших детей отличные взаимоотношения, хоть они и сводные, — с улыбкой замечает незнакомый мужчина. — Похвально.
Родители натянуто улыбаются. Знал бы всю историю этих взаимоотношений, то ужаснулся бы. Насколько все грязно. Мелькает в головах четы Платоновых.
А у Лекс все в замедленной съемке. Она внимательно смотрит на сводного брата, как он приближается и не знает, как реагировать. Волнительно. Страшно. Интересно. Но она чувствует еще кое-что, совершенно непонятное, выбивающее из колеи. На ее талии появляется сильная мужская рука. И именно она заставляет что-то внутри перевернуться. Тис прижимает к себе и в этом жесте нет ничего, чтобы говорило «мое, никому не трогать», только беспокойство и желание отгородить.
Андрей видит все это и хмурится, интерпретировав по-своему. Ревность, неожиданно заполняет легкие. Губы вытягиваются в тонкую линию. А в голубых глазах, штормовое предупреждение. Он молнией стреляет в сторону лучшего друга, встречаясь с абсолютным спокойствием. Андрей протягивают руку и ждет, когда в ней окажется тонкая и нежная ладонь сводной сестры.
Девушка не произвольно спиной вжимается сзади стоящего мужчину. У нее так быстро бьются сердце, что, кажется, Мстислав может почувствовать его ритм своей грудью. В голове много мыслей. Там вообще кавардак, граничащий с безумием. Лекс трудно разобраться в себе и выделить, хотя бы одну эмоцию. Их там целый вихрь. Они сметают ее душевное равновесие. Она чувствует на себе взгляды, они неприятно давят. Напряжение искрится, все ждут, что будет дальше. Тревожно.
Хочется плюнуть на все, прорваться через толпу людей и сбежать из этого места, ситуации, давления. Но знает, что не сможет. Она запаникует сразу же как отлипнет от безопасного места рядом с Мстиславом.
Секунды идут. Напряжение возрастает, как и ее беспокойство. Но тут через весь спектр подавляющих эмоций вырываются самые страшные. Желание и любопытство.
Алексия хочет прикоснуться к когда-то любимым рукам. Почувствовать тепло когда-то родного тела. Хочет побыть рядом. Хочется почувствовать себя живой в его объятьях. А еще ей любопытно. Что будет дальше? Знает, что родители будут в бешенстве. Но что же будет с ней? Какие эмоции почувствует? Такие же, как тогда?
В мгновение все замирает. Звуки. Люди. Эмоции. Женская рука медленно и неуверенно, поднимается. Касается. Вздрагивает тело. Карие глаза видят, как выдыхает мужчина. И она снова будто начинает дышать. Дрожь. Волнение. Облегчение. Внутри все переворачивается, а сердце. Это чертово сердце. Танцует. Выстукивая свой собственный ритм. Мужчина крепче сжимает ее пальцы. И они тут же начинают приятно покалывать.
