Мои мысли вернулись назад.
— Когда ты видел нас вместе?
— Ну, у вас не было романтических отношений, но вы так смотрели друг на друга… Это было в тот день, когда мы с мамой зашли в танцевальную студию. Я знаю этого молодого человека с пеленок, и то, как он смотрел на мою дочь, кричало: «Я к ней неравнодушен».
— Папа! — Я легонько пихнула его в живот.
— И я получил подтверждение на вечеринке по случаю дня рождения мальчиков. Ты нацепила на лицо улыбку, но, милая, привет, ты метала дротики в бедную девочку, что висела на руке Джонатана.
— Не было такого! — сказала я, сморщив нос и топнув ногой. Я вела себя как пятилетний ребенок, что заставило моего отца рассмеяться.
— Все та же прежняя Вайелин.
— Я не бросала в нее дротики.
Он скептически приподнял бровь.
— Ладно, ну, может быть, я взглянула в их сторону раз или два. Я все еще не понимаю, почему ты думаешь, что я боюсь.
Мы подошли к скале и сели.
— Это было нетрудно собрать воедино, Вайелин Паркер. Я проходил мимо твоей студии раз или два. Этот парень владеет собственной строительной компанией, и у него есть люди, которые выполняют «грязную» работу, но, похоже, он единственный работает в студии. Плюс небольшой инцидент со старой леди Хопкинс.
Мои щеки вспыхнули, и я отвернулась.
— Я думала, мы договорились никогда не поднимать эту тему, папа.
— Я никогда не соглашался на это.
Вздохнув, я снова повернулась к нему лицом.
— Отлично. Итак, ты сложил все воедино задолго до того, как все официально узнали. Только не говори, что мои навыки сокрытия уже не на том уровне, чем когда я была моложе.
— Даже тогда, Вайелин, мы с твоей матерью знали больше, чем говорили.
Его откровение заставило меня пройтись по годам назад и перебрать вещи, которые лучше всего скрывать и помолиться, чтобы папа не знал слишком много.
Он толкнул меня в плечо.
— Поговори со мной, милая.
Я наблюдала, как вода перекатывалась через большие и маленькие валуны.
— У меня есть противоречия по нескольким вопросам.
— Хочешь поговорить о них?
— Ты подумаешь, что я королева стерв, если я тебе скажу.
— Попробуй удиви, — усмехнулся он.
Сделав глубокий вдох, я медленно выдохнула.
— Для начала, я очень завидую тому, что Стид и Митчелл — родители или скоро станут родителями. Насколько это неправильно?
Его голубые глаза встретились с моими.
— Почему это неправильно?
— Ты что, не слышал меня?
— Я тебя слышал. Ты любишь своих братьев?
Мои глаза расширились.
— Конечно, папочка!
— А Хлою и Гейджа?
— Да! И я буду любить ребенка Митчелла и Корин так же!
Сжав мою руку, папа наклонился и посмотрел мне в глаза.
— Это нормально — хотеть семью, Вайелин. Это нормально — немного ревновать, когда видишь, что твои младшие братья и сестры получают то, что, как ты думала, у тебя должно быть первой…
Мое сердце чуть не разорвалось.
— Да! Вот именно так. Я думала, что к моему возрасту буду жить в маленьком домике с забором вокруг двора и несколькими бегающими детишками. Вместо этого я разведена, живу в родительском доме и собираюсь встречаться с молодым мужчиной! Что подумают люди?
— И есть еще одна проблема. Разница в возрасте.
Я уставилась в землю.
— Я хочу завести семью, и, прежде чем ты скажешь, что я еще достаточно молода, я должна предупредить: я уже была в банке спермы в Сан-Антонио. Чтобы понять, смогу ли я сама стать мамой.
Выражение лица моего отца я никогда не забуду.
Шок.
Чистый шок.
ГЛАВА 10
Вайелин
— Что? — Мой отец с бесцветным лицом сидел на камне.
— Я только зашла задать несколько вопросов, чтобы понять, может ли это стать лучшим вариантом.
— Вайелин, привести ребенка в этот мир трудно, даже когда есть два родителя. Не представляю, как можно справиться с этим в одиночку, но мы с мамой поможем тебе, если это то, чего ты хочешь.
Вздохнув, я посмотрела на реку.
— Наверное, мне казалось, что иначе этого никогда не случится. Но теперь история с Джонатаном заставляет меня пересмотреть весь план. Последнее, что я хотела, это заставить его почувствовать, что я хотела его только как донора спермы. Он знает, что я хочу завести семью. Это было одним из оправданий, когда я сначала оттолкнула его.
— А как он относится к детям?
Я ухмыльнулась.
— Он хочет завести детей. Когда-нибудь.
— Что ж, это шаг в правильном направлении, и, дорогая, ты еще молода. Итак, главная проблема — разница в возрасте?
Я пожала плечами.
— Я думаю, мысль о том, чтобы начать все сначала с кем-то, ужасает. Джек тоже говорил, что хочет детей, и посмотри, к чему это привело меня!
— Джек засранец, — фыркнул папа. — Я не вижу, чтобы Джонатан так играл с твоими эмоциями.
Слезы наполнили мои глаза, потому что я понимала, что папа прав.
— Папочка, у нас было только одно настоящее свидание, не считая бесчисленных часов флирта. Скоро ли ты почувствуешь что-то… другое?
Он мягко улыбнулся.
— Под другим ты имеешь в виду отличающееся от Джека?
— Не только это. Я никогда раньше не чувствовала себя так ни с одним мужчиной. Честно говоря, я была по уши влюблена в Джека. По крайней мере, я так думала. Может быть, он просто сбил меня с ног всеми этими поездками в Париж и Лондон, и я была ослеплена подарками и вниманием, которыми он меня осыпал. Это заставляет чувствовать себя сейчас поверхностной.
— Чепуха. Ты была молода. Он обещал тебе луну и звезды и не выполнил этого.
Я сделала глубокий вдох и выдохнула.
— Это чувство, которое я испытываю к Джонатану… настолько отличается, что сбивает с толку. Как будто я не помню жизни до того, как он в ней появился. Как это может быть? Мы ведь только начали встречаться! Не говоря уже о том, что я должна сосредоточиться на танцевальной студии и открытии собственного бизнеса. Смешивание отношений с потенциальной возможностью не осуществить свои мечты… снова… пугает меня.
— Я понимаю эти опасения. Они имеют право на существование. Но тебя пугает сила твоих чувств к нему?
Закусив губу, я кивнула.
— Да, больше, чем следовало бы.
— Я бы не зацикливался на этом. Тебе причинили боль, Вайелин. Открыть свое сердце, чтобы снова, возможно, испытать боль — это риск. Но я считаю, что это тот риск, на который стоит пойти.
— Даже если братья так не считают?
Отец, откинув голову назад, рассмеялся и воскликнул:
— Особенно «если»! Я говорю, дерзай, милая горошинка. Живи своей жизнью, Вайелин, и не беспокойся о том, что думают жители этого города. Знаешь, если бы я переживал о том, что все в этом городе говорят о тете Ви, я бы никому не показывался на глаза.
— Папа! — я шлепнула его по руке, — это твоя сестра!
Он встал.
— Рассказы о моей сестре… Я мог бы заполнить твою голову сотнями таких историй, и каждая из них заставила бы тебя покраснеть. Давай оставим эту «вкусняшку» на другой раз.
Мы рука об руку спустились к берегу реки.
— Вайелин, дорогая, не надо так торопиться с детьми. Я знаю, что твои младшие братья и сестры уже на этом пути, но все произойдет, я обещаю. Иногда у Бога другие планы на нас, и все происходит не так, как мы думаем.
Я подняла камень и бросила его через реку.
— Я знаю, что мне нужно набраться терпения и обуздать эти чувства ревности, а также сосредоточиться на счастье просто видеть, как мои братья и сестры увеличивают нашу семью. — Глядя на отца, мои глаза снова наполнились слезами. — Папа, я действительно рада за Стида, Митчелла и Амелию. Надеюсь, вы не думаете, что я эгоистка.
Он обнял меня и крепко прижал к себе.
— О, милая горошинка, я никогда не думал так о тебе. Просто сделай глубокий вдох и разреши жизни идти своим чередом.
Закрыв глаза, я позволила совету моего отца осесть в моей голове.
