"Мне будет приятно, если он останется у тебя, хорошо?".
Быстро напечатала:
"Хорошо."
Мгновенно прочитал.
А его сообщение я по стечению обстоятельств прочитала больше, чем через сутки.
Зажмурилась.
Ну и вот. Теперь уже точно всё обсудили.
* * *
— Быстрее бы уже Смолин вернулся, — вдруг заныла Ангелина в понедельник утром перед входом в аудиторию. — Его пара была такой отпадной.
Все одногруппники подтверждающе закивали. Я осторожно покрутила головой. Давида не было.
Он подошёл, когда открывали аудиторию.
— Настя, Вита, — кивнул он нам, поздоровавшись.
Настя? Да, теперь Настя.
Обычное занятие с Лидией Игоревной закончилось тем, что во время подписывания дневников к нам подошёл Марк Андреевич. Выглядел он, честно говоря, уставшим. Видимо, ситуация с отцом так на нём сказалось.
— Добрый вечер, 11 группа, завтра с новыми силами, да? — тем не менее, радостно поприветствовал он нас.
Мы в долгу не отстали, пообещав, что такого рвения к учёбе он ещё ни разу у студентов не видел.
Повернулась к Вите: та тянула меня за локоть.
— Я пойду, хорошо? Писать хочу, не могу просто, — протараторила подруга, развернулась и в прямом смысле этого слова убежала из отделения.
Убегающая Вита. Во дела.
Я повернулась в сторону преподавателей и застыла на месте.
Смолин очень даже недовольно смотрел вслед убегающей подруге, дёрнулся было в её сторону, но остановился. В шоке я уставилась в пол, чтобы никому не навязать свои подозрения. Эти вечные разговоры и переписки.
Это… Это с Марком Андреевичем, что ли?! Не может быть! Когда ж успели-то?
Рискнула поднять глаза. Давид смотрел на меня и улыбался, подтверждая мою безумную мысль. Ничего себе!
Против воли губы расплылись в улыбке.
Вита-Вита!
Ты сегодня вечером от допроса никак не отвертишься. Потому что нет сил моих больше.
"Не приду ночевать. Буду паинькой".
Сообщения прилетели мне, когда уже я ждала подругу в общежитие. Писать она пошла. Паинькой она будет. Кто бы сомневался.
И правда не пришла ночевать.
На следующее утро без пяти минут восемь прислала сообщение, что чуть-чуть опоздает.
Я отложила телефон и подняла глаза на Давида. Тот посмотрел на место возле меня, затем мне в глаза и вдруг улыбнулся.
Он точно что-то знает. Как насчёт того адского допроса, когда они сидели вместе в начале прошлой недели?
По-моему, это отличный повод, что поговорить с Давидом. Разве нет?
В кабинет зашёл, точнее, влетел Смолин с нечитаемым взглядом, коротко всех поприветствовал, пробежался глазами по партам. И занятие не начинал. Ждёт?
Та прилетела минутой позже.
Я внимательно следила за их гляделками.
— Ты в той же одежде, что и вчера была, — прошептала я подошедшей Вите, надеясь хоть на какое-то объяснение.
— А ты рыжая и кучерявая, — тоже шёпотом ответила она.
Дальше было только веселее: Смолин Вите за устный ответ поставил единицу. Та сразу откинулась на стул, сложив руки на груди, и всё занятие мрачным взглядом наблюдала за Марком Андреевичем.
Во время письменного опроса он самолично принёс подруге тесты, оказавшиеся какими-то нерешаемыми, а потом и вовсе отсадил её. На стул рядом с собой.
Одногруппники, включая меня, сидели тише воды и ниже травы. Марк Андреевич не выглядел злым или агрессивным, но атмосфера была довольно нагнетающей. Один Алиев посмеивался.
Практику снова провела Лидия Игоревна. И, кажется, в первые за всё время в конце занятия не позачёркивала Витины записи. Та отвернулась от стола преподавательницы и словила мой взгляд. Я наигранно кашлянула в кулачок.
— Встретимся возле гардероба? — елейным голосочком пропела Вита.
— Встретимся возле гардероба, — в тон ей ответила я.
Давид ещё был в кабинете, ожидая своей очереди. Я решилась. Подошла. Он поднял глаза и нечитаемо посмотрел на меня.
— Ты что-то знаешь? — прошептала я, уставившись в верхнюю чёрную пуговицу на чёрной рубашке, выглядывающие из-под белого халата.
— Подозреваю, — тоже прошептал Давид.
— И я, — ещё тише сказала.
Я продолжала гипнотизировать его пуговицы. Это было так… здорово иметь с ним какую-то общую тайну. Пусть она вовсе и не была нашей.
Будучи старостой, как всегда, из аудитории вышла последней.
Давид стоял в коридоре, как всегда небрежно облокотившись о подоконник.
Давид ждал? Меня?
Я молча подошла, улыбнулась. Он лишь дёрнул уголком рта.
Ни слова не говоря, мы вместе направились к выходу. Подошли к лестнице, ведущей к гардеробу.
Давид продолжал молчать. Он же пообещал отстать. Какой молодец, как качественно сдерживает обещания. И я умница, сама же об этом его попросила. Повернулась к нему.
— Настя! — голос снизу отвлёк меня. К нам по лестнице поднимался Саша Гордеев. — Привет!
— Привет, Саш, — негромко отозвалась я.
— Наконец, хоть где-то встретились помимо…
Господи, молчи!
— … курилки, — радостно закончил парень. — Как дела? Может, уже сходим куда-нибудь на неделе? Сегодня? А не, сегодня уже договорился.
Саша встал на одну ступеньку ниже нас с Давидом.
— Завтра? Или погнали в общагу, там уже решим.
Вместо ответа я повернулась к Алиеву, малодушно надеясь на какую-то реакцию с его стороны. Зря.
— Пока, — бросил Давид с абсолютно безэмоциональным лицом, обошёл Сашу и начал спускаться вниз.
Я глупо уставилась ему вслед.
Это точно всё. Теперь точно всё.
— Насть?.. — будто откуда-то издалека послышался голос Саши.
— Я… — прочистила горло, — давай в общежитии встретимся. Мы тут с Витой договорились увидеться.
Кстати, где она?
Саша тоже удивлённо заозирался, кивнул.
— Ну тогда давай. До скорого.
Я осталась стоять на месте.
Не думать. Не думать. Не думать.
Слава Богам, подруга не заставила себя долго ждать. Я не успела даже сказать ничего, как так, нагнувшись к уху, заговорщицки зашептала:
— Всё тебе расскажу. Пойдём в общежитие.
Я предвкущающе улыбнулась. Даже мысли о Давиде временно покинули мою голову.
— Всё, Настенька, — снимая пальто в комнате, пропела Вита. — Влюбилась по уши в Смолина. Если замуж позовёт, так пойду!
Я в восторге прижала руки к щекам.
— Вы когда успели-то..?
— Помнишь, как я утром после пробежки с аппендицитом уехала в больницу? — дождалась моего кивка. — Так вот он меня и завёз. Только кто ж знал, что это Смолин. Мужик и мужик.
— Да-а, ты же тогда вообще ничего про него не знала, — вспомнила я.
— А потом мы в "Хантере" увиделись. И я всё ещё не знала, что Смолин — это Смолин. Чуть с ним не переспала…
Я в шоке зажала рот, трясясь в беззвучном смехе.
— …узнала, что о том, что он препод, сбежала. А на следующий день заявилась к нему на пару, потому что логика — моё второе имя.
Мы рассмеялись. Вита ещё немного порассказывала, а я довольно хлопала в ладоши. Подруга заслуживает своё счастье.
Неожиданно градус веселья понизился. Я видела, какой вопрос хотела задать подруга.
— Настенька, а ты расскажешь, что у вас происходит? — осторожно спросила Вита.
— Вот теперь точно ничего, — грустно ответила я. — Сказал, что отстанет. И отстал.
Глава 14
"Хирургические болезни" отнимали все силы и мысли, за что я им была благодарна.
Один раз, кажется, в среду появилась безумная мысль позвать Давида пойти с нами в столовую на перерыве, ведь я всё-таки ему, по крайней мере, не так давно нравилась. Но, когда он вдруг перехватил мой взгляд, я смутилась и передумала.
Да, вот такая я трусиха.
Сотни раз придумывала повод подойти и поговорить, вглядываясь в коротко стриженный затылок. Только что сказать? Помнишь, ты хотел со мной переспать? Больше не хочешь? Это какой-то сюр, сказала бы Вита.
Все эти дни я честно не курила. Я ведь обещала Давиду.
Я не курю, а он от меня отстаёт.
